Пол Гетти. Мучительные миллионы - Страница 68

Три сестры держались подальше не только от репортеров, но и от своих родственников, и особенно от дядюшки Гордона, который, по их мнению, бессовестно разрушил то, что всю жизнь создавал их дед, — компанию «Гетти Ойл». Однако с бывшими фаворитками Пола Гетти-старшего «Джорджетты» связь поддерживали и часто встречались с Пенелопой Китсон и Барбарой Уоллес. Когда же им пришли приглашения на свадьбу Марка и Домитиллы, то они на них даже не ответили.

Рональд продолжал испытывать на себе последствия исключения его из числа наследников. Это фактически превратило его в изгоя. Ни с кем из Гетти он не общался и жил с Карен и четырьмя детьми в ЮАР. В Кейптауне им все очень понравилось. Изумительные африканские пейзажи помогали ему забыть о своих прошлых горестях и унижениях, и о Калифорнии он здесь вспоминал не часто.

Его дети еще учились в школе и отца очень любили. Однако, лишившись наследства, он поменял отношение и к ним, поскольку они наследниками являлись и поэтому тоже относились к клану Гетти, из которого его вышвырнули, когда он был еще подростком.

Попытки об этом не думать Рональду не удавались, и он нередко срывал свою обиду на детях, и чаще всего на старшем сыне Кристофере. Этот крепкий низкорослый подросток уже понимал, что, в отличие от отца, является наследником миллионов Гетти, и поэтому вел себя с родителями высокомерно, а подчас и нагло. В возрасте двадцати пяти лет Кристофер станет доверительным лицом фонда, который впоследствии перейдет ему и его сестрам. Однако случится это лишь после смерти его отца.

Обиженный Рональд решил не сдаваться и разбогатеть вопреки завещанию отца. Тщательно взвесив все «за» и «против», он вложил почти весь свой капитал в строительство шикарного отеля «Раддисон Манхэттен Бич» недалеко от аэродрома Лос-Анджелеса. Строительством руководил один из старых приятелей Рональда, и он согласился взять его в партнеры.

Проект был весьма заманчивым, однако в начале восьмидесятых неожиданно возникли проблемы. В Калифорнии начался настоящий строительный бум, и возле того места, где вели строительство Рональд с другом, за короткое время появилось несколько отелей, выстроенных крупными американскими компаниями. Однако отступать было нельзя, поскольку это грозило полным банкротством. Рональд тянул с приятелем до последнего, но очень скоро вся их затея рухнула, и компания друга Рональда обанкротилась.

Ни Рональд, ни другие его партнеры никаких долгов подрядчикам платить не собирались. Однако из-за того, что Рональд носил фамилию Гетти, все долги обрушились на него, и когда он узнал о тех астрономических суммах, которые должен выплатить, то оказался близок к шоку и его личная жизнь превратилась в какой-то кошмар.

Проклятие, долгие годы довлевшее над семейством Гетти, похоже, было снято Всевышним лишь в 1990 году. Благодаря Гордону, разделившему семейный капитал между всеми наследниками старика Гетти, удалось положить конец семейным распрям и обидам, а у молодого поколения династии Гетти наконец появилась возможность самим определять свое будущее, участвуя в распределении капиталов своих семей в качестве доверительных лиц вновь образовавшихся трастовых фондов.

Между тем огромное состояние, накопленное Полом Гетти за свою долгую жизнь, в отличие от иных подобных состояний в прошлом, не развеялось по ветру, а наоборот, превратившись в четыре независимых траста, стало еще более устойчивым и вселило в наследников Гетти уверенность в завтрашнем дне, гарантировав им безопасность от всевозможных несчастий и бед. Юные наследники повзрослели и обзавелись семьями, и семейство Гетти продолжало расти. Однако представить, что когда-либо богатство потомков Гетти исчезнет, было трудно.

Итак, в начале 90-х годов будущее внуков и правнуков Гетти виделось безоблачным и счастливым, во всяком случае в финансовом отношении. Тем не менее некоторые из них все еще расплачивались за грехи своего деда и отцов.

В наиболее безнадежной ситуации оказалась Эйлин, которая тем не менее нашла в себе силы с достоинством противостоять обрушившемуся на нее несчастью.

В начале 1990 года у нее появились первые симптомы, свидетельствующие о том, что СПИД приступил к расправе с ее организмом, — чуть заметные болезненные язвочки во рту. Осматривавшие ее врачи заявили, что ей осталось жить в лучшем случае шесть месяцев.

Реакция Эйлин на этот вердикт была для многих неожиданной. Приближение смерти ее ужасало, и она понимала, что от судьбы ей не уйти, но жалость окружающих и их нежелание говорить с нею о ее болезни ее очень удручала и вызывала внутренний протест. Особенно мучительным для нее было то, что многие находили в ее болезни нечто постыдное и неприличное. Это ее просто бесило, и она в знак протеста решила в корне изменить свой образ жизни. Своим родным она однажды заявила, что СПИД придал ее существованию какой-то новый смысл.

Болезнь продолжала прогрессировать. Ее нервная система начала постепенно разрушаться, и вскоре ей уже стало трудно ходить. Выносливостью и силой она не отличалась и раньше, но теперь стала настолько слабой, что не могла пройти и шагу, чтобы не упасть. Падения часто приводили к травмам, и в последнее время она предпочитала проводить в постели.

Больше всего ее раздражало то, что средства массовой информации и правительство старались скрыть от американцев информацию о страданиях невинных жертв СПИДа в Америке — женщин и детей, в также сведения о том, что число этих несчастных с каждым годом росло. Она не стала скрывать и того, что заразилась СПИДом не в результате переливаний крови или посещений дантиста, а из-за своих частых половых сношений с малознакомыми партнерами, которых пыталась удержать тем, что не настаивала на использовании ими презервативов.

Эйлин категорически заявила, что ко всем больным СПИДом, независимо от причин заражения, следует относиться как и к тем, кого поразил любой другой тяжкий недуг, — с заботой, уважением и состраданием.

Вскоре голос Эйлин в защиту несчастных жертв СПИДа был услышан во многих цивилизованных странах мира. Она начала встречаться с больными СПИДом в Лос-Анджелесе, выступать по телевидению и даже планировала открыть в США хоспис для обреченных американских женщин. В результате она за короткое время стала известной по всей Америке.

Все это вызвало необходимость изменить и свой образ жизни. Для начала она решительно покончила с наркотиками и восстановила добрые отношения с Кристофером, который был уже женат на другой и жил тоже в Лос-Анджелесе, недалеко от нее. Благодаря этому она могла теперь брать к себе детей четыре раза в неделю.

Калебу исполнилось восемь, а Эндрю был на год младше, и поэтому они уже имели полное право знать, что случилось с их матерью. В один из дней Эйлин рассказала сыновьям все, ничего от них не скрывая, и честно ответила на все их вопросы. Затем сообщила им необходимые сведения о СПИДе и мерах предосторожности. Сыновья ответили ей пониманием и любовью, и это наполнило ее жизнь смыслом. Она отчаянно пыталась не думать о смерти и каким-то необъяснимым чудом осталась в живых и по сей день.

Другой жертвой в семействе Гетти стал брат Эйлин Пол. Его несчастья начались с похищения, в результате которого он лишился уха, стал алкоголиком и наркоманом. Затем он оказался в объятиях комы и вышел из нее полным инвалидом — с параличом мышц и расстройством речи и зрения. Но как ни странно, именно ужасные последствия комы заставили его как никогда бережно отнестись к своей жизни и наполнили ее верой и смыслом.

И он не сдавался. С утра до вечера принимал сеансы физиотерапии и упорно тренировал мышцы, речевой аппарат и зрение. Все это давалось ему с трудом и часто сопровождалось сильной болью, но он, стиснув зубы, терпел и верил в свои силы. Его выносливости завидовали все, и силы его организма росли, хотя и ужасно медленно. Со временем он научился даже стоять без помощи медсестер. За четырнадцать лет, прошедших после комы, заметно улучшилась и его речь.