Покоренный (ЛП) - Страница 5

Я слегка улыбаюсь.

— Тебе всегда нужно что-то доказывать. Я знал, что ты придёшь.

— Ну, ты видел выступление. Я не плачущая в беде девица. Теперь ты можешь идти, — спокойно говорит Лилли. Её глаза, обычно такие ярко-зелёные и живые, сейчас вялые и безжизненные. Отвернувшись, она отвергает меня.

— Нет, ты не плачущая в беде девица, — говорю я ей в спину. Я почти чувствую исходящий от неё холод. Последние две недели ожесточили Лилли, сделали её неприкасаемой для мира вокруг неё. — Но ты не настолько в порядке, как хочешь показать. Я вижу это за твоими стенами. Вспомни, с кем разговариваешь, сладкая. — Она слегка вздрагивает, оборачиваясь с яростью в глазах.

— Не называй меня так! Чего ты ожидал? Что я буду гулять по Лондону, посещать вечеринки и трахаться со всеми, как ты? — её взгляд ожесточённый и обвиняющий.

Папарацци, бл*дь! Дерьмо.

— Я не трахался со всеми! — рычу я. — Я просто… я не могу мыслить трезво без тебя. Я клянусь, я не трахался ни с кем.

— Честное слово, Тео, меня не волнует, что ты делаешь. Можешь трахнуть половину Лондона, если это делает тебя счастливым. — Проклятье, таким путём она заставляет меня чувствовать себя полным ничтожеством.

Как она не видит, что я чертовски опустошен?

— Ты делаешь меня счастливым! — кричу я.

Она раздраженно смеётся.

— Ты должен был подумать об этом, прежде чем засовывать свой член в эту шлюху.

Я провожу руками по волосам.

— Я не знаю, что ты хочешь, чтобы я тебе сказал. Я был в полном раздрае. Я был влюблен в тебя, но ты ушла. Я напился, и это произошло. Я даже не помню этого. Это ничего не меняет, Лилли.

— Это всё меняет, — категорично говорит она.

Я отхожу от стены и делаю несколько шагов в её сторону.

— Я всё ещё люблю тебя. — Я протягиваю руку, хочу прикоснуться к ней, но колеблюсь, когда она выставляет руки перед собой, останавливая меня. Она вдруг кажется такой хрупкой, как будто, если я прикоснусь к ней, она сломается. Я вижу её перед собой, такой, какая она есть, и внизу под этим я вижу, что я сделал с ней.

Приближаюсь к ней. Это тот момент, когда я или позволю ей бежать, или я, бл*дь, удержу её. Поднимаю руку и касаюсь её щеки. Её глаза закрыты, веки дрожат, и она издаёт судорожный вздох.

— Я люблю тебя, — шепчу я. Она открывает глаза, они наполнены вселенским отчаянием, сродни моему собственному. — Поговори со мной.

— И сказать что? — Я сжимаю её лицо между моих ладоней, обращаюсь к ней и умоляю вернуться ко мне, увидеть меня, вспомнить нас, но она давно ушла.

— Мы можем всё уладить, — умоляю я.

Она кладет руки на мои запястья и отталкивает их.

— Нет. Мы не можем. Всё кончено.

— Между нами никогда не будет всё кончено. Ты знаешь это так же хорошо, как и я.

— Просто уйди, Тео. — Хмурые тени скользят по её прекрасным чертам, пока она наблюдает за моими движениями.

— Лилли…

— Тебе не следовало приезжать сюда. Слишком поздно. Прощай, Тео. — Она поворачивается и идёт по коридору, практически убегая от меня. Она закончила разговор, а я нет. Вот как это получается с нами. Она дерётся, и я дерусь жёстче, потому что я так отчаянно, бл*дь, люблю её, что я скорее умру, чем откажусь от неё. Так что я следую за ней.

Когда я выхожу из главных дверей здания, я ослеплён несколькими фотовспышками.

— Мисс Паркер. Мисс Паркер! Лилли! — Несколько голосов кричат одновременно. — Как прошел суд? Вы и мистер Эллис пара? Что вы думаете о Кэсси Блейк? — Они снуют вокруг Лилли, она полностью игнорирует их. Грёбаные стервятники были повсюду с тех пор, как они каким-то образом узнали о Кэсси буквально через двадцать четыре часа после того, как узнал я. Я подозреваю, что она была причастна к этому. Двое из них заметили меня и бросились ко мне.

— Мистер Эллис! Мистер Эллис! — Они все кричат. Я проталкиваюсь сквозь них, когда Лилли прорывается через толпу к автостоянке.

Она останавливается около своей машины и роется в сумке. Лилли только открывает дверь, когда я настигаю её. Я захлопываю дверь и прижимаю её спину к своей груди. Когда её тело прижимается к моему телу, я чувствую себя целостным впервые за эти недели, будто её прикосновение может сделать меня физически полным снова. Она поворачивается, и наши лица оказываются в нескольких дюймах друг от друга. Её запах окутывает меня, хватает за яйца и заставляет мой член шевелиться. Определённо, не время и не место. Она пахнет нежно, чувственно, соблазнительно и так, как пахнет только Лилли. Я прижимаю её к машине, пока фотовспышки продолжаются. Её дыхание ускоряется, когда её глаза встречаются с моими. Что-то пролетает между нами, какая-то отчаянная потребность, которую не выразить словами. Вот так это происходит с нами. Вот то, что я жажду. Мою поглощающую потребность в ней, её жажду жизни. Даже если она сводит меня с ума.

Я наклоняюсь к ней, и она напрягается.

— Не убегай от меня, сладкая, — шепчу я в нескольких дюймах от её уха. — Я всегда поймаю тебя. — Я накручиваю на палец прядь её волос. Моя ладонь касается нежной кожи её шеи. Она закрывает глаза и неуверенно вдыхает.

Когда она открывает глаза, они полны решимости.

— Тебе нужно прекратить гоняться, Тео. Мне надоело. — Я изучаю её и не нахожу следов лжи.

Наглый папарацци кричит.

— Лилли, вы влюблены в мистера Эллиса? — Я смотрю, как она прокручивает мысли и вижу вспышку боли в её глазах. Эмоции быстро исчезают из её глаз, и лицо превращается в холодную маску.

Она смотрит мне в глаза, когда отвечает.

— Женщины не влюбляются в мистера Эллиса, они спят с ним, — она не вздрагивает, не моргает. Она просто фиксирует меня взглядом, который говорит мне: «шах и мат». Я не буду притворяться, что это не больно. Я чувствую, что она просто вырвала мое чёртово сердце и растоптала его, но я сам сунул голову в эту петлю. Я ожидал, что она будет давить, и она давит прямо по больному.

— Красивая машина, — говорю я, когда отступаю от неё.

— Спасибо. Я думаю, сохраню её. — Она шлёт мне фальшивую улыбку, прежде чем садится в машину.

— Этот разговор не окончен, — говорю я, в то время как она захлопывает дверь, прежде чем выехать с парковки, шины визжат.

Всё между нами было таким правильным. Как мы дошли до этого всего за две недели? Ох, точно, мне удалось так напиться, что я трахался в туалете ночного клуба, и я даже не могу вспомнить этого.

***

Я еду прямо домой. Я не могу разбираться с этим сегодня. Думаю, что прошедшие две недели были жесткими, но, по крайней мере, у меня была надежда. Мне кажется, в глубине души я всегда знал, что она не сможет оставить это в прошлом. Лилли не прощает, и она, конечно же, не забывает. Я потерял лучшее, что было у меня, и эта мысль угнетает.

Я хватаю графин со скотчем и стакан. Наливаю немного янтарной жидкости в него и залпом выпиваю. Нет ничего лучше, чем хорошая выпивка.

Слышу звонок в дверь и стону, когда встаю, чтобы открыть дверь.

Открываю ее, все еще держа стакан скотча в руке. Кэсси стоит с хмурым выражением лица.

— Тео…

Я захлопываю дверь перед её лицом. Я точно не могу иметь дело с этим прямо сейчас. Если это сделает меня сволочью, то так тому и быть, но прямо сейчас она сука, которая разрушила мою жизнь.

Поднимаюсь по лестнице и падаю на диван, где продолжаю пить. Я пью, потому что это легче, чем столкнуться с ситуацией, в которой я нахожусь. Это проще, чем смотреть на то, в какие руины превратилась моя жизнь, и это легче, чем смотреть на то, что я сделал с единственной женщиной, которую когда-либо любил.

Мне необходимо было её увидеть. Мне необходимо было знать, и теперь я знаю.

Всё, что я слышал в голове, это два слова: «Мне надоело». Эти слова бьют меня, как удар в живот каждый чертов раз. Ей надоело. Вот и всё, возврата нет. Я всё испортил, и теперь мне нужно жить с последствиями. По правде говоря, я пришел, потому что я нуждался в ней с определённой целью. Она, как лучик света в сером мире.