Покорение двух миров - Страница 4

Из глухих лесов выходили поглядеть на землян большие мягкотелые существа, которых Гиллен назвал йовианами. Их фигуры восьми футов в высоту и шести в ширину очень походили на большие цилиндры из безволосой коричневой плоти, которые поддерживались тонкими конечностями с плавниками, заменявшими им руки и ноги. У них были маленькие круглые головы с темными добрыми глазами и ртом, из которого доносился глухой низкий голос. Крейн нашел их такими же разумными, как и марсиане, но более миролюбивыми. Единственным оружием им служили копья, которыми они отражали нападения хищников в лесах.

По отношению к людям они не проявили враждебных намерений, а с детским любопытством наблюдали за их деятельностью. Крейн был твердо намерен не повторять ошибок Дрейка и не вступать в конфликт с йовианами, пока его люди строили первые форты. Он сообщил Совету, что его деятельность на данный момент ограничится южным полушарием. Пока Земля наблюдала с растущим интересом за работой на Юпитере, огромные перемены зрели на Марсе.

Март Хэлкетт, все еще командующий экваториальным фортом, стал свидетелем новой волны миграции с Земли на Марс. Если раньше ракеты, прибывающие сюда, не несли ничего, кроме подкреплений и продовольствия, то теперь толпы гражданских устремились на покоренную планету. Среди них оказались бизнесмены и спекулянты, инженеры и механики, так как теперь Совет выдавал концессии на разработку безграничных марсианских природных ресурсов.

Хэлкетт видел, как форты, в том числе и его собственный, расположенные невдалеке от перспективных месторождений, превращались в рабочие городки, заселяемые землянами всех мастей. Марсианская лихорадка была окончательно побеждена учеными, и теперь в этих новых городках проживали тысячи людей. Среди них иногда можно было увидеть длинноногих выпуклогрудых марсиан, двигавшихся словно во сне среди этой бурной деятельности. Но большинство из оставшихся в живых аборигенов проживали в оазисах, определенных для них в качестве резерваций. Были созданы добывающие и обрабатывающие предприятия, и Хэлкетт видел, что ракеты, прибывающие с Земли с людьми и оборудованием, возвращались назад под завязку набитые рудами металлов и другими полезными ископаемыми.

Хэлкетт прибыл в форт Барнхэма на северной стороне Марса с болью в сердце. Он рассказал ему, что добился перевода на Юпитер, чтобы присоединиться к деятельности Джимми по созданию все расширяющейся сети фортов.

— Я больше не могу этого выносить, Барни, — сказал он. — Я имею в виду то, что мы сделали с этим миром и с марсианами. Мы практически уничтожили их. А те, кто уцелел… К ним так относятся…

Барнхэм бросил на него пронзительный взгляд:

— Ты принимаешь все слишком близко к сердцу. У нас было тяжелое время, я согласен. Но теперь все закончено, марсиане покорены.

— Покорены или уничтожены, какая разница, — горько произнес Хэлкетт. — Иногда я вижу во сне, как толпы этих пушистых существ идут и идут навстречу смерти, а мой атомный излучатель косит их, как траву.

— Они должны были быть покорены, — возразил Барнхэм. — Разве это не стоило того? Ты же знаешь, как богат Марс. Теперь это все наше!

— Наше? На разработке руд наживаются спекулянты и финансовые воротилы, — парировал Хэлкетт. — Марсиан уничтожили, и именно мы сделали эту грязную работу. И все ради чего? Чтобы шайка мерзавцев смогла обогатиться.

— Ты недальновиден, — сказал ему Барнхэм. — В результате подобной экспансии неизбежно наносится определенный вред.

— Зачем тогда нужна экспансия? — спросил Хэлкетт. — Почему бы нам не остаться на нашей родной планете и позволить этим беднягам марсианам и йовианам жить так, как они хотят?

Барнхэм покачал головой:

— Экспансия была неизбежна. Ресурсы старушки Земли истощены, и их необходимо пополнить. В любом случае, Хэлк, война окончена. Зачем тебе лететь на Юпитер?

— Потому что я чувствую себя убийцей, которого преследует ужас его преступления. Когда я вижу этих деградирующих марсиан, которые ошиваются возле наших городов, выпрашивают еду, которых бьют и пинают земляне, мне хочется бежать отсюда сломя голову куда угодно.

Хэлкетт отправился на Юпитер. Там он увидел, что Крейну уже удалось построить десять фортов в южном полушарии по марсианской системе Везеринга. Но юпитерианский круп доставлял людям массу неприятностей. Ужасная болезнь все чаще приводила к летальному исходу, а список скончавшихся продолжал расти, пока земные ученые отчаянно искали средство, с помощью которого удалось бы победить эту болезнь. В конце концов они синтезировали сыворотку, которая стала панацеей. По прибытии на Юпитер Хэлкетт был немедленно вакцинирован.

На Юпитере он нашел, что, несмотря на трудности, Крейн постоянно укреплял свою систему фортов. И пока ему удавалось избежать столкновений с йовианами. Но наибольшее беспокойство доставляли животные, выходящие из покрытых дымкой испарений глухих лесов, чтобы напасть на землян.

В первый же вечер по прибытии Хэлкетта Крейн высказал ему свое мнение о йовианах. Они вдвоем вышли за пределы форта, и Хэлкетт впервые увидел больших мягкотелых существ с плавниками вместо рук и ног, теснящихся вокруг них, подобно любопытным детям. Потом они сидели в кабинете Крейна, освещенном электрическим светом, окна которого выходили на огромную стену окружающего форт густого леса. Хэлкетт слышал вой и крики его странных обитателей и видел, как густой туман струится в лучах двух самых крупных юпитерианских лун — Каллисто и Европы.

— Эти йовиане, кажется, неплохие ребята, Хэлк, — говорил полковник Джимми Крейн своему другу. — Они кажутся слишком мягкими для того, чтобы доставить нам какие-нибудь неприятности. Правда, только один Бог знает, сколько миллионов их здесь.

Он был переполнен энтузиазмом, размышляя о судьбе Юпитера.

— Я говорю тебе, это планета будущего. Брось зернышко в землю, и через неделю вырастет дерево. Эта планета сможет прокормить миллионы людей, когда однажды Земля и Марс будут переполнены.

— А когда наступит этот день, куда денутся йовиане? — спросил Хэлкетт.

Крейн посмотрел на него.

— Все еще придерживаешься прежней точки зрения? Хэлк, мы должны позволять некоторым вещам идти самим собой. Будь уверен, мы не тронем йовиан до тех пор, пока они не причинят нам вреда.

— Возможно, нам и удастся сосуществовать с ними, — сказал Хэлкетт задумчиво. — Они выглядят более мирно, чем марсиане.

Неприятности с йовианами начались вскоре после прибытия Хэлкетта. Крейн был занят обустройством своих поселений, разбросанных по южному полушарию. Он не пытался вести никакой деятельности в северном полушарии, понимая недостаточность своих ресурсов даже для дюжины уже существующих поселений, которые были отдалены друг от друга на значительные расстояния. Правда, используя ракеты, можно было быстро добраться от одного до другого, но Крейн предпочитал сначала как следует укрепить эти двенадцать фортов, прежде чем начать строительство новых.

Вот тогда и пришла беда. Все началось, как и на Марсе. Землянин в дурном расположении духа ударил ластоногого, и в завязавшейся драке погибли один землянин и пятеро йовиан. Каким-то образом слух об этом быстро разлетелся по глухим лесам, и йовиане покинули земные форты. Джимми Крейн проклинал все на свете, но действовал. Он жестоко наказал виновных, а Хэлкетта отправил к йовианским общинам, чтобы уладить дело.

Хэлкетт выучил йовианский язык и проявил себя как хороший дипломат. Он симпатизировал ластоногим и попытался сделать все возможное, чтобы выполнить свою миссию, но безрезультатно. Ластоногие сказали Хэлкетту, что не держат зла, но, чтобы в дальнейшем предотвратить возможные конфликты, они постараются держаться подальше от землян.

С этими словами Хэлкетт вернулся назад, и Крейн понял, что самое худшее еще впереди. Он послал сообщение Совету, и ему было приказано держать форты в боевой готовности, ожидая подкрепления с Земли и Марса. Везеринг при первой же возможности послал свои лучшие дивизии новой армии Совета.