Поклонник вашего таланта: искусство и этикет - Страница 3

Приведенные выше примеры – это элементарный уровень. Они очень просты в сравнении с теми правилами этикета и манерами, которые порождают взаимный альтруизм, необходимый для построения плодотворных и доброжелательных профессиональных отношений между коллегами. О таких более тонких и сложных поведенческих паттернах трудно давать какие-то однозначные проверенные на собственном опыте рекомендации; ответы на подобные вопросы лучше всего искать в художественной литературе. Скажу так: владение хорошими манерами предпочтительнее знания правил этикета. Хорошие манеры – путь к гармонии и счастью, а вот акцент на этикете иногда приводит к тому, что человек только тем и занимается, что наблюдает за поведением окружающих с целью дальнейшей оценки. Конечно, зная определенные правила и то, как и когда ими пользоваться, вы всегда будете на коне.

Когда мне было едва за тридцать, я переехал в Нью-Йорк и стал частым гостем на тех многочисленных ужинах, что устраиваются после открытий выставок. Будучи персоной с неопределенным статусом, за столом я неизменно оказывался рядом со случайными коллекционерами, издателями, супружескими парами. От подруги, которая читала книгу Элеонор Рузвельт «О разумном этикете», я узнал стратегию выживания, которая на поверку оказалась чертовски эффективной: когда повисает пауза, предлагайте новые темы в алфавитном порядке.

Я слегка усложнил правила – говорить можно было только о художниках, но и облегчил задачу, позволив себе привирать. Например, я смотрел на какую-нибудь пластиковую поверхность и начинал сочинять, что вот только недавно видел потрясающую точь-в-точь такую же скульптуру Ричарда Артшвагера (Richard Artschwager). Начать можно было и с обсуждения творчества Армана (Arman). Далее могла последовать великолепная ретроспектива Георга Базелица (Georg Baselitz) – неужели не видели? – или Баския с его авторскими копиями – ах, у вас даже есть одна в коллекции? На «С» у меня была позаимствованная у арт-критика Дэйва Хайки идея о том, что «Клементе» (Francesco Clemente) – это отличное название для туалетной воды. Кто бы стал ей пользоваться? Может, Артур Данто (Arthur Danto)? Или Кэролл Данэм (Carroll Dunham)? «Е» – сложная буква, не разгуляешься – Элиассон (Olafur Eliasson)? Икинс (Thomas Eakins)? Бывало, я даже немного жульничал, и перескакивал сразу на просторы «F» – тут тебе и Флавии (Dan Flavin), и Фишль (Eric Fischl), и Зигмунд Фрейд. Поскольку Фишль женат на Эйприл Горник (April Gornik), велик соблазн воспользоваться таким изящным переходом, но обсуждение ее творчества, как правило, заводит в тупик. Лучше воспользоваться Гобером (Robert Gober), и таким образом в запасе еще остается «Н» с Хокни (David Hockney), по поводу которого каждому найдется что сказать. С «I» тоже все непросто – Индиана (Robert Indiana), Иммендорф (Jorg Immendorff) – особой глубины тут нет. «J» уже лучше – тут и Джадд (Donald Judd), и Джонс (Jasper Johns), а с «К» вообще все отлично – Катца (Alex Katz), Кунса (Jeff Koons), и Кинхольца (Edward Kienholz) я как раз сам очень люблю и почитаю. Есть, конечно, буквы не просто трудные, но и буквально невыполнимые. Так художника на «X» вы не найдете, ну, разве что среди новомодных китайцев. Да это и не так важно, дальше Джима Натта (Jim Nutt), я, помнится, еще ни разу не забирался.

Каковы правила этикета в художественной среде?

Опыт подсказывает мне, что правила поведения зависят от места проживания, таким образом, я могу говорить только о нью-йоркском этикете. Самое основное: уважайте людей, их время и частную жизнь. Будьте благоразумны. Помалкивайте о делах, которые еще не доведены до конца. Связи имеют большое значение. Вы не можете так вот запросто отправить кому-нибудь свою картину или позвонить и попросить разрешения зайти в мастерскую, если ранее вас не представили: по электронной почте или лично. Важно создавать иллюзию, что все это – вовсе не бизнес и что вы выстраиваете отношения отнюдь не для того, чтобы продвинуться по карьерной лестнице. Посещение чьей-то мастерской не подразумевает обязательств. Галерист может прийти в мастерскую художника без конкретного предложения до трех раз. Четыре – уже моветон.

Какие привычки и манеры характерны именно для представителей художественной среды?

В межличностных отношениях считается бестактным упоминать о бизнес-составляющей и обсуждать прагматический результат этих отношений. Замалчивание такой важной составляющей, как деньги, чрезвычайно усложняет общение и, как мне кажется, во многом объясняет, почему на собраниях художественной общественности Нью-Йорка все такие настороженные. Есть люди, которые используют этот скользкий момент в собственных целях. Например, галерист расторгает контракт с художником, и это «ничего личного, просто бизнес», но когда художник уходит от галериста, тот думает: «Как ты мог так поступить со мной? Я-то думал, мы – друзья». (Разумеется, это если смотреть глазами художника.) Поскольку коммерция в американском искусстве – одна из главных движущих сил, при мысли об этом я вспоминаю о схожих парадоксах американских ценностей, как, например, оппозиция «сексуальная одержимость / пуританство».

К каким неловким или затруднительным ситуациям может привести нарушение правил этикета?

Несколько лет назад я был в Берлине, где встречался с галеристами. Конечно же, я руководствовался нью-йоркскими правилами, которые для себя сформулировал так: а) свобода маневра по незавершенным сделкам; и б) встреча и знакомство еще не подразумевают обязательств. И вот, второй же галерист, с которой я познакомился, под конец нашей встречи попеняла мне на мое «предательство». Вчера она, видите ли, ужинала с галеристом, с которым я встречался до нее, и он чуть не упал со стула, узнав, что у нас запланирована встреча. Я не сразу понял, в чем ее претензии. И тогда она объяснила мне, как следует художнику себя вести, рассказав анекдот о немецком художнике, который прибыл в Нью-Йорк с единственной целью – посетить все галереи, и как он четко и ясно сообщил о своих намерениях всем заинтересованным сторонам. Из Берлина я уезжал сбитый с толку и даже слегка обиженный. Когда я, желая вызвать сочувствие своих немецких друзей, рассказал, как со мной обошлись, они лишь окинули меня недоуменными и, пожалуй, даже неодобрительными взглядами.

Каков, по-вашему, основной принцип, «золотое правило» этикета?

Уважайте окружающих, будьте тактичны и рассудительны.

Что считается дурным тоном?

Дурной тон – это сплетничать. Говорить всякий вздор о людях, с которыми вы работаете, – последнее дело.

В мастерской художник не только работает, там он еще и принимает гостей; визитеры – неотъемлемая часть его жизни. Подобные посещения дают возможность взглянуть за кулисы, узнать, что такое каждодневный труд человека искусства. Удавшийся визит станет залогом по-настоящему душевного общения. Если все пройдет хорошо – вы можете предложить художнику сделать выставку, купить одну из его работ или, и это самое главное, поделиться своими впечатлениями, дать критический отзыв на его творчество.

Шкала классификации посещений имеет широкий диапазон: от «случайные» до «сверхофициальные». Для художника в любом случае пустить кого-то в свою святая святых – всегда очень личное переживание, при этом неважно, насколько безлична окружающая обстановка, пусть даже если студия кишит всякого рода ассистентами. В мастерской проявляется взаимосвязь между художником и его творением. Вы можете узнать об истории создания той или иной работы, узнать о вдохновивших ее артефактах. Так или иначе, в ваших же интересах – не жалеть времени. Так вы демонстрируете художнику свое доверие, будь вы куратор, коллекционер, галерист или коллега-художник. Для визитера соблюдение базовых правил этикета – важнейший залог того, что такой увлекательный личный опыт, как посещение мастерской, пройдет гладко и для него, и для художника.