Пока корабль плывет - Страница 10

Этель щебетала что-то о погоде, порхающих вокруг бабочках и цветущих розах – последним был посвящен целый абзац восторженных восхвалений. Мэгг снова перестала слушать до того мига, когда уловила:

– …Но не представите ли вы нас графу Сильверстайну?

– Да-да! – оживилась Мэгг, снова растягивая губы в улыбке. – Это было бы замечательно!

Лорд Норман с сомнением покосился вбок, где молодой граф с невозмутимым видом выслушивал излияния известной светской сплетницы, вдовы майора Пикарда. Майорша слыла женщиной бесцеремонной, так что невозмутимость графа, вполне возможно, прикрывала ярость. Или равнодушие. Может, ему вообще на все наплевать.

– Что ж, почему бы и нет. Наверняка леди Пикард успела изрядно его утомить.

«Эта женщина утомит и каменного идола», – подумала Мэгг и, сохраняя вежливую улыбку на губах, двинулась следом за Робертом.

– Это будет хотя бы забавно, – шепнула ей Этель.

– Куда как забавно! – прошипела в ответ Мэгг. Она не любила, когда люди выставляются напоказ, словно дрессированные обезьянки.

А граф Сильверстайн явно выставлен напоказ – по своей воле или вопреки, кто знает. Мэгг с недавнего времени тоже ловила на себе любопытные взгляды: все знали, что она обручена, однако помолвка состоялась слишком давно. Слишком… Конечно, общество будет шокировано ее экстравагантным поступком (нечасто молодая леди решается на длительное путешествие в дикие страны, лишь бы оказаться рядом с возлюбленным!), однако Мэгг этого не увидит. Прочитает в письмах матушки и Этель.

Граф почти не интересовал Мэгг. Он был, конечно, забавен с виду – эти длинные волосы, эта треуголка, – и все же ничем или почти ничем не отличался от подавляющего большинства людей, которые Мэгг не интересовали. Так что руку ему девушка подавала без всякого трепета перед скандальной знаменитостью. Ну да, его отец женился на простолюдинке, и что? Если это и пошло не на пользу роду, Мэгг Ливермор подобные вещи совершенно не касаются.

Граф лишь едва коснулся ее руки в перчатке и тут же отпустил. Майорша Пикард, надувшись из-за того, что ее потеснили, отошла в сторонку.

– Рад знакомству, мисс Ливермор.

Значит, расслышал, как ее зовут. Небось забудет через пару минут.

– И я рада, милорд граф. Как прошло ваше путешествие из Глазго?

Вроде бы матушка и леди Бигстайн упоминали, что он прибыл из Шотландии.

– Великолепно.

– И не было омрачено тяжкими новостями? – вздернула бровь Мэгг. Она знала, что дерзит, но просто так беседовать с этим человеком о птичках и пчелках посчитала невыносимо скучным.

Этель незаметно дернула ее за рукав.

– Тяжкие новости, – повторил граф Сильверстайн, словно смакуя эти слова, и ухмыльнулся. – Пусть будет так. Омрачено. Если так полагается.

Мэгг это позабавило. Весь свет знал, как именно относился старик Сильверстайн к своим наследникам. То, что граф все-таки оставил титул и состояние внуку, говорило о многом. Но внук вовсе не выглядел скорбящим и утонченным джентльменом. Скорее, он напоминал дровосека, которого вдруг попросили оплакать только что срубленную им сосну. И явился на прием, несмотря на то что должен пребывать в трауре по деду и отклонять все приглашения. Впрочем, Норманы тоже родственники, а пируют как ни в чем не бывало. Удивительная семейка.

– Пришелся ли вам по душе Лондон? – Этель кинулась спасать положение, пока не поздно. Напрягшийся было лорд Норман расслабился.

– Вполне. Очень шумный город.

– Разве Глазго не шумный?

– Все зависит от того, где вы любите прогуливаться, мисс. И что за шум стоит вокруг вас.

Мэгг заподозрила, что этот человек над ними всеми издевается. Нет, он не сказал ничего оскорбительного, и все же в его словах сквозила глубоко замаскированная ирония. Более простодушная Этель приняла все за чистую монету и продолжила задавать пустые вопросы, ответы на которые никого не интересовали.

– В этом году такое жаркое лето! А на севере не идут дожди?

– Нет, мисс. У нас дождей в этом году мало.

– Великобритании повезло с погодой, – принял участие в разговоре Роберт.

– И розы цветут как никогда, – пробормотала Мэгг, тут же получив от Этель очередной тычок в бок.

Ладно. Если этот граф такая достопримечательность, можно и поболтать с ним немного.

– Вы так неожиданно возникли на лондонском горизонте, – обронила она.

– И для меня, поверьте, это тоже оказалось сюрпризом.

Решительно непробиваем. Пустой вопрос – пустой ответ. Мэгг сделалось скучно. Конечно, у него интересное лицо, и руки без перчаток такие загорелые, и еле заметно проглядывает щетина, хотя он совершенно точно брился с утра… Но как же все это скучно! Очередная светская диковинка. Все опротивело.

– Я хочу домой. – Мэгг с громким шелестом сложила веер.

Это выбивалось из правил, так что все воззрились на нее с интересом.

– Прямо сейчас? – переспросила пораженная Этель.

– Прямо сейчас.

– Но твоя мама…

– Матушка приедет позже. У меня разболелась голова. Простите, лорд Норман.

– О, ну что вы, я все понимаю. Позвольте проводить вас до кареты.

– Роберт, вы меня чрезвычайно обяжете, если предоставите мне эту честь, – неожиданно заговорил граф Сильверстайн.

Мэгг посмотрела на него долгим взглядом. Ему-то зачем это нужно?

– Что ж, Рэнсом, уступаю честь вам. Если дама не против.

– Дама не против, – кивнула Мэгг и положила свою руку на руку графа.

Они отошли подальше от шумного пикника и свернули на широкую тропу, ведущую к дому.

Норманы устраивали прием не в саду, а вдалеке от поместья, на заросшем редкими березками лугу, чтобы гости немного прогулялись пешком и не потоптали что-нибудь на клумбах. Поэтому до карет предстояло идти, что, впрочем, Мэгг вполне устраивало. Она обошлась бы и без общества, однако этот едва знакомый человек лучше, чем остальные. Во всяком случае, он молчал, первые несколько минут.

И когда заговорил, то не о погоде.

– У вас и вправду заболела голова, мисс Ливермор? Может, мы идем слишком быстро?

Все та же ирония чувствовалась за его словами, Мэгг ощущала ее, как прикосновение прохладного бриза к коже.

Врать расхотелось.

– Мне нужен был предлог, чтобы уйти.

– Вполне достойно.

– Вы шутите?

– Да.

Мэгг еле заметно улыбнулась.

– Тогда хорошо. Вы сегодня в центре внимания, поэтому могли уже растерять желание шутить.

Он усмехнулся. Мэгг взглянула на графа искоса – и скользнула взглядом по худой щеке, по завиткам волос над ухом…

– Меня уговорили родственники. Если быть откровенным, то я сожалею о том, что не умею изобретать предлоги, как некоторые дамы.

– Разве вы не наслаждаетесь этим милым пикником? – Мэгг изо всех сил старалась удержаться в рамках образа – простая девушка слегка кокетливо разговаривает с джентльменом.

– Какого ответа вы от меня ждете, мисс? – Он шагал широко, старательно замедляя шаг, чтобы Мэгг поспевала за ним. – Тот, который я могу дать, вам не понравится.

– А вдруг наоборот?

– Я желаю поскорее завершить свои дела в Лондоне и покинуть город, – будничным голосом сказал граф Сильверстайн. – Все это весьма некстати.

– Подождите, – сказала Мэгг, – вы идете слишком быстро.

– Виноват.

Он еще замедлил шаг, хотя это явно стоило ему усилий.

– А почему это некстати? Этот вопрос бестактен?

– Пожалуй, нет, я не делаю из этого тайны. У меня дела за пределами Соединенного Королевства, только и всего.

У него странный выговор, подумала Мэгг. Странный и немного волнующий – так и кажется, будто гладишь большого кота, а он ворчит на тебя, не разжимая зубов. Это, наверное, из-за того, что Сильверстайн много времени провел в Глазго. Мэгг попыталась вспомнить, что слышала о новом графе от матери и ее подруги. Ничего обнадеживающего, на самом деле: большая часть беседы была посвящена его происхождению.

Если Сильверстайн и опростился, то сразу о нем такого и не скажешь. Конечно, этот неброский костюм… Однако манеры у него хорошие. Джентльменские манеры. Во всяком случае, он умеет вести себя в обществе, и если грамотно разыграет свою партию, то сможет жениться на какой-нибудь титулованной красотке и окончательно загладить в глазах напыщенных снобов отцовский промах. Ах да, граф же сказал, что собирается уехать. Может, его ждет невеста во Франции или в Шотландии, откуда он родом.