Пока цветет жасмин (СИ) - Страница 130

— Палами, я все понимаю… Но я не могу. Я бы и рад, но я не знаю, как это сделать. Ты сама втянула себя во все это. Детей с детства учат, что за свои поступки нужно отвечать. А ты совсем не ребёнок. И только ты сама сейчас можешь себя спасти. Я тебе не смогу тут помочь, ведь это не игрушки в детство с Дьяволом! Это жизнь, Палами.

— У меня ещё есть время? Или Люцифер уже придумал, как со мной поступить? Я две недели сижу в этой темнице… Хочу, чтобы хоть как-то это все закончилось. Лишь бы поскорее.

— Нет, он ещё не огласил своё решение. Палами, послушай меня… Я понимаю твое положение, и за тебя у меня сердце кровью обливается. Но я не смогу тебя сейчас отсюда вытащить… Даже если бы и хотел или мог. Даже не смотря на титул Великого Палача Ада, я не могу тебе помочь, девочка. Но я обязательно что-нибудь придумаю и спасу тебя. Я не дам тебя в обиду! А теперь прости, мне пора. Держись только.

Шатенка обреченно опустила голову.

— Вряд ли что-то придумаешь. Спасибо, что пришел, Аластар, — произнесла Пройс, чувствуя, как слезы снова текут по щекам. — А разве можно, чтобы приходили посетители?

— Ну Люцифер не запретил. Значит, можно, — пожав плечами, ответил демон. — Не плачь, Палами. Мы что-то придумаем. Потерпи. Я думаю, Люцифер будет к тебе снисходителен…

— Не уверена. Он покарает меня по всей строгости адских законов. Мне пофиг на трон, я потеряла мужа и разрушила свою семью. А это страшнее любого наказания и это самое худшее, что могло со мной произойти. Ладно, иди уже, Аластар, — экс-демоница закусила губу и отвернулась.

“Что же я натворила? Я не знаю, сколько ещё Судьба приготовила испытаний, и что меня ждет впереди. Моя жизнь изменилась кардинально после того, как впервые на меня обратил внимание Люцифер. С того момента моя жизнь поменялась, а счастливой я была несколько месяцев или полгода. Привыкла ли я к постоянным страданиям и выживанием? Конечно, привыкла… Сломала ли меня такая жизнь? Я не знаю…”

Шатенка даже не заметила, как Аластар исчез, а она опять осталась в темнице одна. Палами хмыкнула и присела на холодный пол. Девушка обхватила руками колени, и снова из глаз полились слезы. Больше всего ей сейчас хотелось просто сдаться и принять будущее наказание, которое придумает Дьявол за измену. Но в глубине души она все еще надеялась на то, что Люцифер все еще ее любит. Она вдруг подумала о своих мечтах - о дочке, которую непременно назовет Этуаль… О доме, где они втроем будут счастливы… Эти мечты хоть немного помогали Палами держаться.

Она всхлипнула, а затем продолжила напевать любимую песню, которая так напоминала ей о её любимом, самом дорогом на земле голубоглазом чуде:

Turn the page I need to see something new,

For now my innocence is torn.

We cannot linger on this stunted view,

Like rabid dogs of war.

I will let the memory heal,

I’ll remember you with me on that field.

When I thought that I’d fought this war alone,

You were there by my side on the front line.

And we thought to believe the impossible.

When I thought that we’d fought this war alone,

We were one with our destiny’s intertwined.

When I thought that I’d fought without a cause,

You gave me a reason why.

***

Люцифер стоял на берегу Мраморного моря и смотрел, как огромные волны, которые им же были созданы, уничтожали поселения, располагающиеся в окрестностях турецкой столицы — Стамбула. Почему именно в этот город перенесло архангела, он и сам не знал. Просто перенесся сюда и все. Он невольно взглянул на черное небо и в очередной раз поднял к нему руки. Сверкнула молния, ударил гром и снова огромные волны пошли в наступление, повинуясь его руке. Казалось, что Дьяволу доставляет удовольствие наблюдать, как созданное им цунами уничтожало поселения и почти подобрались к самому великому городу, столице Турции. Хотя, почему казалось?

— Нет, этого мало! — прошипел разъяренный архангел, смотря на то, как волны уничтожали все вокруг, а люди бежали, спасая свои жизни. — Вот вам подарок!

С этими словами Люцифер снова повернулся к морю и щелкнул пальцами. Огромные волны теперь слились в один сплошной водоворот, которым стал управлять сам архангел. Он направил огромный поток воды на очередное небольшое село, до которого еще не добралась стихия, а затем звонко рассмеялся. От его смеха всё засверкало, и теперь уже гром гремел без остановок. Серые облака превратились в страшные, черные, ужасные тучи, а вокруг мгновенно потемнело. Было ощущение, что начинался конец света.

Неизвестно сколько бы продолжалось это безумие, сколько бы ещё Дьявол уничтожил деревень и сколько бы уничтожил людей, если бы не одно странное происшествие. Неведомая сила зашвырнула Люцифера в какой-то старый дом. За разбитыми окнами тепло светило солнце, не было ни туч, ни волн, ни разбушевавшейся стихии.

Люцифер не понял, что он делает в заброшенном доме. Он начал осматриваться по сторонам, чтобы хоть как-то понять, что случилось, и почему секунду назад он уничтожал целые поселения в окрестностях Стамбула и хотел добраться и до самого города, а сейчас он сидит среди битого стекла и деревянной трухи.

— Привет, Люси!

Звонкий и такой знакомый голос заставил Падшего вздрогнуть и обернуться. Он остановился, захлопал удивленно глазами и посмотрел на гостя, который вышел из дальнего угла комнаты. Каково было удивление Дьявола, когда он увидел Габриэля, своего младшего братишку, держащего в руках шоколадный батончик. Сладкоежка ехидно усмехался и все подходил ближе к старшему брату, а тот только наблюдал за ним. Светоносный даже опомниться не успел, как Габриэль достал коробку спичек и поджег одну, а затем бросил её на деревянный пол.

Вокруг Люцифера во мгновение ока выросла стена огня, смыкаясь в кольцо. Пара секунд - и Светоносный оказался в огненной ловушке. Вопросительно вскинув бровь, Люцифер демонстративно осмотрелся вокруг себя.

— Какого черта, Габриэль? Святое масло? — спросил Падший. — Ты сейчас заточил меня в клетку из святого огня?!

Сладкоежка улыбнулся, а затем откусил от шоколадного батончика.

— Ну да… С тобой просто нереально было поговорить. Ты же у нас такой занятой - прямо беда-беда! То демонов истребляешь, то Стамбул смываешь к Аластаровой бабушке. Зато теперь мы сможем спокойно, ни на что не отвлекаясь, поговорить.

Люцифер нахмурился, а затем сложил руки на груди. Он до сих пор поверить не мог, что его младший брат додумался заманить его в ловушку.

— Догадался… И о чем мы должны поговорить?

— Ну для начала, — Габриэль подошел ближе к старшему брату и посмотрел на пламя, которое того окружало, — поздравляю с выходом из клетки. Я рад, Люси, что моя семья в сборе! Пускай даже с такими проблемами. На днях мне Михаил рассказал всю правду относительно того, что произошло в Париже. Я его выслушал и сделал вывод. Ты спросишь, какой вывод? Я отвечу: Палами не виновата. Её вины в случившемся нет. Там был виноват Михаил, который совершил глупую ошибку… А ты впал опять в истерику, вбив в свою лохматую голову какие-то несуразные идеи и раздул из всего этого совершенно нелепую историю с изменой. Хотя там ничего не было! Девчонка не виновата. А ты её хочешь покарать и вынести ей несправедливый приговор!

— Это не твое дело, — прошипел Люцифер, оскалившись. — Это моя семья и не смей туда лезть, младший братик. Строй свою семью, люби свою Орабель и будь с ней, а в мою свой нос не суй. Выпусти меня отсюда!

Гавриил внимательно выслушал старшего брата, а затем машинально провел рукой по каштановым волосам.

— Это и мое дело, Люцифер. Я не могу видеть, как ты изводишь себя и издеваешься над Палами. Ты её в темницу ни за что заточил! Я не могу смотреть, как твоя семья разрушается и как вы, два идиота, страдаете. У меня за вас сердце кровью обливается. Я хочу, чтобы у вас было все как раньше. Чтобы ты и твоя жена перестали страдать и начали, наконец, любить…

— Габриэль, — Падший нахмурился. Он даже не замечал, как боль с новой силой завладела сердцем и теперь уже не отступала, — я тоже хочу сохранить семью, я хочу ребёнка от любимой женщины… Но давай будем реалистами? Все прошло. Я ничего не могу вернуть на круги своя. Я бы тоже хотел все восстановить. Но я знаю, что назад пути нет.