Похоть (ЛП) - Страница 11

– Ладно, – отозвался я. Мне было чертовски неловко.

Лилиан указала на стул по другую сторону стола.

– Пожалуйста, присаживайся.

Бросив сумку на пол, я опустился на стул и стал любоваться пейзажем.

Благодаря высокому окну комнату заливал приятный естественный свет.

Почти всю заднюю стену занимал шкаф с картотекой, в остальном в помещении почти не было мебели, одни просторы. Ее письменный стол стоял по центру комнаты, а кресло казалось до глупости большим. Лилиан походила на ребенка, взгромоздившегося на трон.

– Итак, мистер Мастерс. Рэтт. Ты предпочитаешь, чтобы обращались по имени, или у тебя есть какое-то прозвище?

Большинство цыпочек звали меня Ромео.

– Рэтт подойдет, – кивнул я.

– Ладно. Ты хотел бы о чем-нибудь поговорить сегодня, Рэтт?

– Нет, у меня все хорошо, – отозвался я, и повисло неловкое молчание.

Данная работа ей досталась явно из-за мужа. Похоже, она не в своей тарелке.

Поерзав на кресле, Лилиан стала читать листок на столе, а потом снова посмотрела на меня.

– Что ты думаешь насчет своих занятий? Ты ходил в летнюю школу, чтобы подтянуть оценки? Не хочешь рассказать, почему их вообще пришлось подтягивать?

Нет. Какого черта она задавала вопросы, ответ на которые итак известен?

– Уверен, что если на листе написано остальное, то есть информация и об этом.

Лилиан прищурилась, а потом улыбнулась и кивнула.

– Да, это так, но мне хочется услышать ответ от тебя.

– Зачем?

– Так я смогла бы лучше понять тебя.

Грудь кольнуло острой болью, когда в сознании пронеслись вспышки воспоминаний с того вечера.

– Из-за меня погиб брат, и это выбило меня из колеи, – раздраженно отозвался я.

Похоже, Лилиан попыталась нахмуриться, но ее лоб не шевельнулся.

– Думаешь, что виноват ты? – сложила она на груди руки.

– Это моя вина, – пожал я плечами. Меня захлестнули эмоции, оставив в голове неприятный гул. – Нам обязательно говорить об этом дерьме? Сегодня начало учебного года, и мне не хотелось бы пропускать первое занятие.

Посмотрев на часы, она улыбнулась.

– Прости, ты прав. Мы поговорим об этом в другой раз. Я хотела увидеться с тобой перед началом занятий потому, что знаю, как это может быть пугающе, когда твой жизненный путь так кардинально меняется, особенно столь драматическим образом, – Лилиан указала на лист бумаги. – Ты был футболистом, но получил травму и решил заняться юриспруденцией?

– Я хочу помогать людям добиваться справедливости, когда система им в этом отказывает.

– Значит, это личное, – улыбнулась Лилиан.

– Можно сказать и так.

– Ну, это тема для еще одного разговора позже. Я нашла своего рода наставника, способного помочь тебе здесь освоиться и показать все в первую неделю. Если по какой-то причине ты захочешь поговорить, моя дверь всегда открыта. И боюсь, ты записан в моем календаре обязательных встреч раз в неделю. Пожелаю тебе успешного начала учебного года на случай, если мы не увидимся до следующей официальной встречи.

После ее слов раздался мягкий стук в дверь, и Лилиан поднялась.

– Как раз вовремя.

Обойдя стол, она пошла к двери, и я последовал ее примеру.

В комнату вошла та самая девушка со светлыми кудрями, и я прикусил изнутри щеку, чтобы не рассмеяться.

Глаза Честити расширились, а потом, наоборот, сощурились.

– Это Честити. Честити, это Рэтт Мастерс, – представила она нас.

Я протянул ей руку, но Честити ее не приняла.

– Мы знакомы, – сообщила она Лилиан.

– О... что ж, это отличное начало. У меня должна состояться другая встреча, так что отпускаю вас наслаждаться вашим первым днем, – Лилиан посмотрела на высокого темноволосого парня в коридоре, выглядевшего тут немного неуместно. Он производил впечатление довольно грубого типа. Скорее разбойника, чем богатея, какими являлись большинство в кампусе. Мы на мгновение встретились с ним взглядом, прежде чем парень, не говоря ни слова, зашел в кабинет Лилиан.

Следуя за Честити по коридору, я снова поднял руки в капитулирующем жесте.

– Я явно произвел на тебя неправильное впечатление. Но думаю, это несколько несправедливо – судить меня за что-то, чего я не сделал в прошлом для девушки, которую даже не помню.

Ее лицо исказила гримаса ненависти, а потом Честити шокировала меня, подняв руку и щелкнув пальцами по кончику моего носа.

– Ты придурок.

Я несколько секунд смотрел вслед удалявшейся от меня по коридору заднице.

Наставник, как же.

Небрежное замечание Бога относительно того, что никто не ходил на занятия в первую неделю, очевидно, не соответствовало действительности.

На первом занятии аудитория оказалась переполнена. Когда дверь позади захлопнулась, все взгляды обратились ко мне. Профессор замолчал, наблюдая за моими потугами увернуться от ног и сумок, чтобы занять практически единственное свободное место – в центре зала.

Прекрасно.

Когда я, наконец, смог сесть, профессор сложил руки на груди и стал расхаживать по аудитории.

– Во-первых, я хочу, чтобы вы понимали, что учитесь теперь не в старшей школе. Никаких опозданий и выходов в туалет. Я жду от вас независимости, ответственности и пунктуальности.

Он нашел меня взглядом и произнес, словно обращаясь только ко мне.

– Ничто не может оставить такого плохого впечатления, как опоздание, – он осмотрел остальных студентов и усмехнулся. – К тому же, из-за этого поиск свободного места становится кошмаром.

Отовсюду послышались смешки. Я тоже натянуто улыбнулся и кивнул, доставая ноутбук.

«Понял. Первый урок усвоен. Ставим галочку».

На белой доске вспыхнул огонек, а потом появился список с названиями книг, которые нам предлагалось прочесть в течение семестра.

Должно быть, ему нравился звук собственного голоса, поскольку следующий час он вел монолог о том, как стал профессором. К концу занятия я уже дал себе зарок приходить на все занятия пораньше.

День прошел без единой встречи с Честити или каких-либо разговоров об «Элите». Впрочем, я и не ожидал, что они станут рекламировать себя.

Я проверил телефон и пролистал все сообщения, остановившись лишь на послании Бога и тут же набрав его номер. Он ответил после третьего гудка, и по шуму на линии я понял, что друг за рулем.

– Где ты был?

– В спортзале. Но уже ушел. Встретимся у папы.

Он бросил трубку, не оставив мне выбора.

Когда я подъехал к дому друга, то увидел раскрытые ворота, обычно означавшие лишь одно: его родителей нет в городе, а Бог решил устроить вечеринку. Он уже жил отдельно, но любил устраивать тусовки в родительском доме, поскольку тот был чертовски огромным. К тому же, потом Бог мог заставить персонал все убрать.

По длинной извилистой дорожке нужно было ехать быстро не менее десяти секунд, прежде чем дом даже показался бы вдали. Мои родители были богаты, но у предков Бога – просто до смешного много денег. У них даже был личный самолет. А Бог – их единственный ребенок. И поскольку его растила жадная до денег властная пара, он любил все в избытке.

У него был гараж с кучей машин, о которых большинство даже мечтать не могли, хотя ему только исполнилось восемнадцать, и он даже не успел заявить о себе в деловом мире.

Их дом был построен на плантации еще в тысяча семисотых, в каждой из шестнадцати спален был балкон, также имелось несколько гаражей, крытые бассейны и множество акров земли.

Остановив машину рядом с «Ferrari» Бога, я вышел из нее и отправился вверх по лестнице к открытой входной двери. Я громко позвал друга по имени, мой голос эхом отразился от дубовых полов и дальше по коридору. Через несколько секунд я услышал шарканье ног. Венди. Замечательная и преданная экономка Боггратов.

Множество раз за эти годы она следила за тем, чтобы у меня не пустовал желудок и была чистая одежда на плечах, когда я жил здесь из-за проблем дома.