Похитители душ - Страница 2

Белокурая девушка бросила на него любопытный взгляд. Потом налила кубок вина и протянула его Кари.

— Я рада, что ты пришёл, Кари, — сказала она со своим мягким акцентом жительницы южных земель. — Нам с тобой нужно дружить. Я хочу знать всех друзей Вулфгара. Я хочу им понравиться.

Кари взял кубок и внимательно посмотрел на Сигни:

— Вы им понравитесь, госпожа.

Та покраснела и бросила быстрый взгляд на Вулфгара:

— Это твоё предсказание?

Вулфгар засмеялся, а Кари сказал:

— Предсказание, которое уже сбылось.

Он поднёс кубок к губам и вдруг замер; замер столь неожиданно, что Джесса уставилась на него. Кари смотрел на вино так, будто оно отравлено. Его лицо стало белым от ужаса.

— Она здесь, — прошептал он. Вулфгар встревожился:

— Кто?

Но Кари молниеносно обернулся.

— Закройте двери! — отчаянно крикнул он, перекрывая шум в зале. — Закройте! СКОРЕЕ!

Скапти вскочил, Вулфгар тоже.

— Выполняйте! — громовым голосом крикнул Вулфгар, и люди стали выскакивать из-за стола, хватаясь за оружие. Джесса схватила Кари за руки, и красное вино из кубка выплеснулось на её платье.

— Что это? — задыхаясь от волнения, спросила она. — Что происходит?

— Она здесь. — Кари смотрел через её плечо. — Боги, Джесса. Смотри!

Сквозь высокие окна в зал начал струиться туман; странное мерцающее облако, в котором мелькали какие-то тени и призраки; чьи-то руки начали цепляться за подоконники, в дверях показались чьи-то расплывчатые очертания. Через несколько секунд они заполнили весь зал, где кружил и плавал холодный серебристый туман.

Визжали женщины, в зале раздавались крики, лай собак, звон оружия. Огонь в очаге внезапно потух, и стало темно и холодно, свечи на столе погасли. Туман клубился, обволакивая лица людей, и те не знали, куда бежать. Джесса увидела, как Вулфгар взялся за меч, а после пропал за призрачным туманом, который, казалось, схватил её за руки и потащил куда-то. Она вырвалась из его цепкой хватки и услышала, как где-то рядом кричит Кари; в следующую минуту они так сильно столкнулись друг с другом, что с грохотом опрокинули стол. Джесса уцепилась за Кари и позвала его, но он не ответил, и тогда она провела рукой по его лицу и ощутила влагу. Поднеся руку к глазам, она увидела на ней кровь.

— Кари!

Её голос потонул в общем рёве. Бледные, призрачные тени людей и собак мелькали в белом тумане; в воздухе совсем рядом свистнул меч, люди пытались бороться с тенями, призраками. Джесса хотела встать и тут же полетела на пол, получив удар чем-то холодным и твёрдым. Встав на четвереньки, она почувствовала, как немеет половина лица, потом появилась пульсирующая боль.

Её кто-то схватил; она изо всех сил оттолкнула его и тут же услышала знакомый голос:

— Это я!

— Хакон! Что происходит?

— Не знаю.

— Кари ранен. Его нужно увести в безопасное место!

Они нашли Кари в тумане и подхватили под руки; Хакон оттащил его в угол, расшвыряв ногой скамьи. Они склонились над Кари.

— Это Гудрун! — выпалила Джесса.

— Что?

— Гудрун! Это она колдует!

Туман превратился в сплошную пелену. Вокруг двигались тени, огромные, как тролли, чудовища из ночных кошмаров. Сверкая глазами, скалил зубы призрачный волк; вокруг плавали лапы каких-то страшных бесформенных существ. Пол быстро покрывался инеем; он скрипел под ногами, забивался под ногти; люди вдыхали ледяной воздух, и он обжигал горло, перехватывал дыхание, не давая говорить.

— Холодно, — прошептал Хакон.

— Мне тоже. — Джесса хотела сказать: «Только не засыпай», но губы не слушались, язык не шевелился. — Хакон… — с трудом пробормотала она, но он не ответил. Джесса нащупала его руку; она была совсем холодной.

В зале наступила тишина.

Белый иней наползал на лицо Джессы, понемногу захватывая всё тело. Сделав огромное усилие, она попыталась пошевелиться, ледяная корка затрещала и мгновенно сковала её вновь, закрыв лицо, словно стеклянная маска. Джесса начала задыхаться.

Лёд закрыл ей глаза, сомкнул ресницы.

Джесса провалилась в темноту.

Окутанные снежным волшебством, они блуждали каждый в своём сне.

Броклу снилась какая-то комната. Он был уверен, что это комната, но не мог вспомнить, как он туда попал. Он отворял тяжёлую дверь; на ней висела цепь, проржавевшая от времени. В руке он держал фонарь, чтобы посмотреть, что находится за этой дверью.

В темноте послышался какой-то звук. Брокл посветил туда.

Он сидел на полу, скорчившись и забившись в угол; Брокл увидел его глаза и испуганное движение.

Это был мальчик лет шести. Покрытый грязью, со слипшимися волосами, в лохмотьях. Грязь коркой запеклась на его худом лице; его большие глаза, неподвижно уставившиеся на Брокла, ничего не выражали.

Брокл склонился над ним, заслонив собой угол вонючей каморки. Мальчик не шевельнулся.

«Ты можешь говорить?» — услышал он свой хриплый голос; ярость разгоралась в нём, словно огонь. Когда мальчик не ответил, Брокл протянул к нему дрожащие руки. Дотронувшись до него, Брокл понял, что перед ним Кари, а подняв голову, вдруг увидел перед собой Гудрун. Она протянула руку и подняла мальчика; тот изменился, стал старше, чище, выше, и теперь мать и сын стояли среди теней и смотрели друг на друга.

Фонарь задрожал в руке Брокла.

Он не мог отличить их друг от друга.

Хакону снилась белая пустота. Он потянулся за мечом, и тот внезапно выскользнул у него из рук. Пол вздыбился и превратился в стеклянную стену, на которой было невозможно удержаться. Отчаянно цепляясь за неё руками, Хакон неуклонно соскальзывал вниз, прямо в паутину заклинаний Гудрун, а под ним зияла ревущая пропасть, такая же бездонная, как его кошмар.

Ему пришла в голову спасительная мысль, и он, воткнув в стену свой меч, попытался на нём повиснуть, но вдруг откуда-то появилась белая змея и обвилась вокруг его руки; пальцы Хакона ощутили прикосновение её холодной кожи. Он сразу потерял силу, перестал что-либо чувствовать. Пальцы разжались, и змея так крепко сдавила ему кисть, что меч выпал, скользнул по стене и вместе с Хаконом полетел в пропасть.

У Скапти был свой кошмар. Он стоял в зелёном лесу и издали смотрел на белый туман. Он знал, что это колдовство. В тумане двигались тени. Он думал, что это его друзья и все они погибли.

Скапти ощущал под рукой шершавую кору дерева; на ветру громко шуршали листья — по крайней мере, ему казалось, что это листья, но когда он взглянул на них ещё раз, то увидел, что это слова. Все слова всех его песен разлетелись на все четыре стороны и теперь падали, как капли дождя. Скапти поймал одно из них и сжал в руке — чёрное, хрустящее слово:

«Погибли».

Он сердито бросил его, чувствуя, как холодеет сердце.

И тут Скапти увидел её; высокая белокожая женщина стояла и смеялась.

«Поэтам известно многое, Скапти, — сказала она, — они умеют создавать прекрасные стихи. Но их тоже можно погубить».

И он смотрел, как его слова тихо падают на землю, превращаясь в снег.

Сигни не поняла, что видит сон. Над ней нагнулась высокая женщина и помогла ей встать.

«Спасибо, — сказала Сигни, отряхивая платье. — Что случилось? Где Вулфгар?»

Женщина холодно улыбнулась, и не успела Сигни шевельнуться, как та быстро защёлкнула на её запястьях цепочку, сплетённую из тонких изящных звеньев. Сигни посмотрела на неё и отдёрнула руки.

«Что вы делаете? — Она в ужасе оглядела замёрзший зал. — Вулфгар!»

«Он тебя не услышит».

Женщина спокойно повернулась и повела её за собой; Сигни пришлось идти. Она попыталась вырваться, но не смогла.

«Куда мы идём?» — со слезами в голосе спросила она.

Гудрун засмеялась.

Они вышли из зала, и он сразу растворился в тумане.

Вулфгар знал, что потерял её. Во сне он бегал по дому, искал и звал её. Где все? Что случилось? Придя в ярость, он остановился и стал звать своих стражников.