Похититель снов (СИ) - Страница 107

Отвратительное зрелище! Спенс повернулся и побежал вдоль оси, перепрыгивая через тела. Хокинг сумасшедший, думал Спенс. Он испытал свою страшную машину на станции! Правильно, конечно, сначала надо взять под контроль станцию. Господи, ну почему они об этом не подумали? Потому что думали лишь о том, что будет с Землей, и совсем не думали, что танти сделает с Готэмом.

Однако Спенс пережил первый импульс, наверное, переживут и все остальные. Непонятно, сможет ли он сопротивляться следующему удару, и как скоро это произойдет. Он должен найти Хокинга и каким-то образом отключить проклятую машину, пока еще есть кому сопротивляться.

А ведь кроме него сопротивляться некому! Только он стоит между Хокингом и реализацией его страшных замыслов. Эта мысль заставила его иначе смотреть на вещи. Чувства обострились; реальность словно рассекло надвое и уложило по обе стороны. С одной стороны — тьма, с другой — свет. Путь был только один. Спенс расправил плечи и зашагал по коридору.

Он пришел в свою лабораторию, набрал код, и переборка скользнула в сторону. Он шагнул через порог и чуть не споткнулся о тело Курта Миллена. Тиклер лежал в кресле Спенса.

— Крысы всегда возвращаются в гнездо, — пробормотал он. Кругом царил беспорядок — файлы и диски разбросаны по всей комнате. — Интересно, чем они тут занимались?

Он протянул руку и грубо потряс Тиклера.

— Тиклер! Слышишь меня? Просыпайся! Тиклер! — Спенс нахмурился; Хокинг даже своих не пощадил, подумал он. Но тут с губ Тиклера сорвался стон. Спенс снова встряхнул его. — Где Хокинг?

— М-м-м, — промычал Тиклер.

— Поднимайся, старая крыса! Где Хокинг? Говори, и я оставлю тебя в покое.

Голова Тиклера качалась.

— Тиклер, слушай меня! — Спенс наклонился к самому уху спящего. — Мне нужен Хокинг. Ты единственный, кто знает, где он. Ты — очень важная фигура!

— Я… да…я важен… — пробормотал он.

Спенс мрачно улыбнулся.

— Важен, важен. А теперь говори, где он.

— Никто не ведает, — Тиклер мечтательно вздохнул.

— Вот ты мне сейчас и расскажешь, а я позабочусь, чтобы все знали, что это ты мне рассказал. Ты станешь знаменитым.

— Знаменитый… важный, — прошептал Тиклер.

— Да, а теперь говори, где он? — Он снова тряхнул помощника. — Ну же, торопись, пока не поздно! Говори, Тиклер. Это важно

—Хок… — пробормотал Тиклер, но не договорил.

— Да! Хокинг! Где он прячется?

— В… цилиндре… всегда в цилиндре.

Цилиндр! Что это и где это? Спенс еще раз встряхнул бывшего помощника.

— Цилиндр, Тиклер! Где он?

Но Тикер молчал. Он все глубже погружался в смутный сон. Спенс, как ни пытался, больше не смог растормошить его.

— Где этот цилиндр? Говори сейчас же, или ты никогда не станешь знаменитым!

— В звездах… — промолвил Тиклер, и это были последние его слова.

В звездах? Что значит «в звездах»? Спенс напряженно думал. Спокойствие! Где можно видеть звезды на станции? В любом пункте наблюдения, конечно. Не то. Где еще? Снаружи?!

Спенс повернулся и помчался обратно с паническим чувством, что время уходит.

Ари мертвым сном спала на низкой кушетке. Мягкий свет, освещавший ее, делал бледные черты девушки почти призрачными. Волосы стали тусклыми и безжизненными, они в беспорядке свисали с края кушетки почти до пола.

Она не шелохнулась, когда в комнате послышался тонкий жужжащий звук, похожий на жужжание механического насекомого. Она не слышала голоса, прозвучавшего в комнате.

— Ариадна, любовь моя...

Костлявая рука коснулась ее щеки, и Ари пошевелилась во сне, инстинктивно отстраняясь от холода тощей длани, как от укола иглой.

Рука погладила ее горло, задержалась на ее груди и остановилась на холодных руках, сложенных на животе. Руки вздрогнули, сквозь пепельную кожу проступили краски.

— О, Ариадна... — говоривший судорожно вздохнул, — скоро я тебя разбужу, и мы будем вместе. Моя прекрасная Ариадна! Скоро ты будешь моей.

Рука провела по ее волосам, слегка касаясь висков.

— Мне жаль, моя дорогая. Я не хотел причинить тебе вреда. Но ты поймешь — со временем ты все поймешь. Ты будешь любить меня, как я люблю тебя. Со временем ты увидишь тот же сон, который вижу я, ты будешь жить в моем сне. Я сделал все это для тебя, для нас, моя дорогая. Я должен был показать им, с кем они имеют дело. Они думают, что испортили мои планы. .Я умнее их, я вижу дальше. Они поймут, но поздно. И ты будешь любить меня, дорогая. Обязательно будешь.

Хокинг отвел руку и позволил ей упасть на подлокотник кресла. Глаза сверкнули на голом черепе, и он облизал тонкие губы кончиком языка. Он не мог заставить себя оторвать от нее взгляд. Ее красота повергала его в транс; пламя красоты повелевало этим гротескным существом.

Да, Хокинг любил ее. Извращенной любовью. Близость молодой женщины во время долгих сеансов во дворце Орту пустила ростки в его сердце. Он смотрел, как бесстрашно девушка справляется со своей задачей ради своего возлюбленного, и поражался, думая о том, чем она пожертвовала ради этого ненавистного Рестона. С этого начались его мечты о том времени, когда она полюбит его, Хокинга, хотя поначалу он не питал к ней никаких чувств.

Наконец он заставил себя отвернуться. Кресло переместилось в другую часть комнаты, к другому дивану. Перед ним он замер надолго. Взгляд его заострился и приобрел привычное высокомерное выражение. В голосе появились угрожающие ноты.

— Зря ты явился, чужой. Ты ничего не найдешь здесь, кроме смерти. Я тебя уничтожу. Я должен. Нельзя позволять тебе жить, особенно там, куда мы собираемся. Но пока ты мне еще нужен.

Длинное тело на диване лежало без движения.

Хокинг отвернулся от спящего марсианина и заставил кресло приблизиться к экранам, отображавшим разные точки Готэма и его обитателей, пораженных первым импульсом танти.

— Это только начало, дети мои, — пробормотал Хокинг. — Скоро вы полностью окажетесь в моей власти. — Он посмотрел на часы, отсчитывавшие время до следующего импульса. — Совсем скоро.

Спенс дошел до конца стыковочного отсека и прыгнул на платформу. Ему не удалось правильно рассчитать прыжок в условиях искусственной гравитации GM. Уже на спуске он ударился ногой о край платформы, и только после этого ранцевый двигатель вынес его на свободное пространство.

Здесь маневрировать стало проще. Он плыл над поверхностью гигантского тора, а станция медленно вращалась под ним. Впереди была установлена большая круглая радиоантенна. Он подлетел к ней, зацепился и стал рассматривать станцию.

Выход в открытый космос взволновал его, но Спенс гнал от себя волнение, пытаясь сосредоточиться на задаче. И все же время от времени он поглядывал в сторону усыпанной звездами бездны и на полумесяц сине-зеленой Земли, встававшей над станцией.

Цилиндр, думал он. Где цилиндр? Что это такое? Он рыскал глазами по поверхности станции, пытаясь отыскать хоть что-то похожее на цилиндрическое помещение. Он отлетел в сторону, отключил двигатель и разглядывал медленно проплывавшую под ним поверхность. И он нашел! В поле зрения возник освещенный яркими бело-желтыми фонарями строительных бригад новый центр управления телескопом. Похожий на цилиндр.

Спенс рассмотрел строительную площадку, увидел плавающие в космосе куски длинных металлических балок и большие дюралюминиевые листы, сложенные штабелями возле центральной башни. Крошечные рабочие в скафандрах, делавших их похожими на миниатюрные космические корабли, безвольно раскинув руки, плыли рядом. Никто из них не шевелился.

Вот как, подумал Спенс, Хокинг спрятался на самом видном месте. Теперь Хокинг представлялся ему ядовитым пауком, раздутым от ненависти и неутолимой жажды власти; как он сидит в своем гнусном логове и плетет коварные сети. Образ вызывал у него отвращение. И теперь он намеревался пробраться в это самое логово.