Погоня за фейри (ЛП) - Страница 5

— И все то восхищение, которое ты якобы ощущала, когда лорд Кавариэль прибыл, была игрой? — спросила я. Это не могло быть игрой. Даже меня влекло к нему.

— Не совсем, — сказала Хуланна, ее идеальное лицо фейри чуть покраснело, она отвела взгляд. — Морок работает хорошо на смертных. А я тогда была еще смертной.

— И ты согласилась стать фейри? — тихо спросила я, Скуврель грубо потянул за нить в моей спине. Когда это закончится, я заплачу деревенской девчонке, чтобы она научила его шить. Ребенок восьми лет справился бы лучше.

Ужас промелькнул на ее лице перед ответом. Теперь она не могла врать. Она, казалось, пыталась подобрать правильные слова.

— Я мечтала стать фейри с тех пор, как прочла об их силе в той книжке.

— Это не означает, что ты позволила им исполнить Возвышение по своей воле. Все это означает, что ты была дурой.

Она оскалилась.

— Я дала тебе все нужные ответы. Я сказала тебе, что не была бедной жертвой, что я выбрала эту жизнь. Я создала эту силу для себя. Я — Леди Кубков без раздражающего Лорда, сдерживающего меня. И я буду править как Высшая королева Фейвальда. Ты могла бы править со мной, если бы не была такой узколобой. Если бы ты пошла со мной, а не убежала и не ударилась головой об камень.

Я сглотнула. Она сказала так, потому что считала это правдой. Это не делало это правдой, да? Может, она выбрала эту жизнь. Но она была слишком глупой, чтобы знать, что выбирала, перед тем, как это было выбрано. И даже сейчас я ощущала, что она готовила для меня петлю. Знать бы, какой была ловушка.

Она должна была умолять выпустить ее. Она была в клетке. Так почему мне казалось, что она управляла событиями даже из клетки?

Скуврель подвинулся к другой стороне моей спины — над лопаткой, его прикосновения было странно нежным, хотя игла все еще колола и тянула.

— Думаю, ты приняла меня за ту, кто не поймал тебя в клетку, сестра, — сказала я, олень, лежащий под ней, зевнул, тряхнул рогами, и Хуланна нахмурилась, уклоняясь от них. — Ты не бессмертна из-за того, что ты фейри. Если я захочу, могу выбросить тебя с клеткой в пруд, и ты утонешь, или я могу поджечь тебя с клеткой.

Ладони Скувреля замерли на середине стежка. Я удивила его?

— Ты этого не сделаешь, — Хуланна ухмыльнулась. — Ты же хорошая девочка, Элли. Любимица отца. Ты не посмеешь разочаровать его или ту глупую вонючую деревню. Я годами думала об этом, Элли. Годами планировала это. Ты думаешь, я не думала и о тебе в это время? У меня есть план на тебя.

— Я знаю все о твоем плане, — процедила я. — Тебе нужно «победить» меня, чтобы закрепить твою победу над миром смертных.

Она замешкалась, сомнения затуманили ее глаза на миг, а потом выражение лица стало ровным.

— Не завоевать мир смертных, Элли. Это я могу сделать сама. Мои армии делают это, пока мы тратим время тут, зашивая твою спину. Нет, мне нужно победить тебя, чтобы мир смертных стал частью Фейвальда. Тогда нас не будут ограничивать круги камней, кровавые луны или железо. Тогда весь мир будет Фейвальдом.

Я поежилась.

— Ты хочешь утащить всех нас в ад? — спросила я. От ярости голос стал хриплым, мне это не очень нравилось.

— Я хочу предложить тебе рай, — сказала она со спокойной улыбкой. — Рай, где больше нет труда и уродства, только морок, магия и слуги-големы. Никаких пищащих детей или ненужного труда. Больше не нужно будет пасти коз или охотиться на зверей, пока не захочется, и тогда можно охотиться, на кого хочешь и как хочешь, даже на Валета. Это было бы весело.

Она подмигнула.

— Ты знаешь, что я не соглашусь на это.

— Почему нет? Когда я могу предложить так много?

Я рассмеялась, жестокий смех, которому я научилась от них.

— Потому что и я читала те пророчества. И теперь ты у меня в клетке. Если «победить» означает «поймать», то Фейвальд уже завоеван, и вы все будете изгнаны в это место. Но это означало иное, да? Чтобы «победить» меня, тебе нужно не просто поймать меня. Тебе нужно убить меня.

Хуланна осторожно вдохнула, словно не ожидала, что я пойму это. Странно, что Скуврель молчал. Он не охнул, не застыл, словно всегда знал это. Он потянул за нить, и я дернулась от боли.

— И чего ты ожидала? — спросила я едко. — Думала, что я предложу себя как козу на заклание?

Хуланна не ждала ни секунды.

— Да, — сказала она. — Это я и ожидала. Потому что или так, или видеть, как угасают жизни всех смертных. Все, кого ты знаешь, умрут. Все, кого ты любишь, кроме меня. Все дети с большими глазами, старушки с дрожащими руками. Ты сделаешь это, Элли Хантер? Ты поступишь так эгоистично, что спасешь свою жизнь ценой их жизней?

— Они не были бы в опасности, если бы не ты! — прорычала я.

— Но они в опасности, — Хуланна самодовольно улыбалась. — И не важно, что ты посадила меня в клетку. Мои планы продуманы. Они могут исполняться без меня. Я могу сидеть тут, на этом олене, и ждать. И ты со временем придешь ко мне и будешь умолять меня выйти из клетки и забрать твою жизнь, — ее слова стали медленными и размеренными. — Потому что ты — Охотница. Ты всегда такой была. Твоя роль — защищать нашу деревню, и ты не можешь бросить это. Ты не можешь быть без веры. Верность в твоих костях, проникла с обучением в твое сердце. Бескорыстие выжжено на твоем разуме. Я знаю тебя, Элли. Я знаю тебя до мозга костей. Ты сделаешь это. Ты такая. Мне нужно только ждать.

Я резко села, поняв, что Скуврель закончил зашивать мою спину мгновения назад. Я пошатнулась, одежда осталась разорванной на спине, края хлопали от ветра и моих движений. Я направилась к открытой двери. Плевать, что было темно. Мне нужно было уйти подальше от нее. Мне нужно было уйти. Сейчас.

Смех Хуланны преследовал меня.

— Ты знаешь, что это правда, Элли. Я знаю, какая ты.

Я вышла в темную затхлую комнату, дыхание вырывалось с шумом.

Волны паники унялись не сразу, потом удалось успокоить дыхание. Глубоко дышать затхлым воздухом. Тусклый свет заполнил комнату, тихие шаги прозвучали за мной. Это была спальня с одинокой кроватью и большим шкафом, с пустым камином. Плотные расшитые шторы закрывали окно, на ткани цвета шелковицы были вышиты улыбающиеся фейри, рвущие лисиц пополам. Большое овальное зеркало было в позолоченной раме из улыбающихся лиц без глаз.

Боль обожгла мою спину, я тихо плакала.

Скуврель прошептал за мной:

— Возможность, что она права?

— Пять, — выдохнула я.

Я ощущала его трепет в воздухе за собой.

— Ты не понимал этого? — спросила я. — Разве не потому ты был таким тихим?

— В мои планы не входит твоя смерть ради Двора Смертных, Элли Хантер, — прошептал он, и мое настоящее имя звучало странно на его губах, я даже повернулась посмотреть на него. В его мрачном взгляде не было ни одной веселой искры. И только от этого я ощущала кислоту на языке. Я сглотнула.

— Тогда ради кого мне умирать, по-твоему? — резко спросила я.

— Ради фейри, конечно, — сказал он. — Но кто выберет умирать ради нас?

Я порылась в шкафу и нашла подходящую по размеру рубашку с кружевами вокруг воротника, камзол лилового цвета с черными полосками на груди. Он застегивался серебряными пряжками в форме черепов птицы на одной стороне дублета. Рукава камзола длиной по бедра были украшены скелетами ящериц, вышитых серебром, но ящерицы казались крылатыми. Каждая кусала хвост следующей. Фейри обходились с вещами как со всем остальным — они делали вещи роскошными, но с ноткой жестокости.

— Правда или ложь, — спросил Скуврель с порога, стоя спиной ко мне, чтобы я могла надеть рубашку и камзол поверх ноющих стежков, которые он зашил на мне. — Ты, наконец, понимаешь глубины моей порочности.

Я дала словам повиснуть в воздухе. Я знала это? Он мог быть хуже, чем я думала.

Я боролась с камзолом. Я не могла повернуть руки, не тревожа новые швы. Они болели, но не так сильно, как я ожидала.

Он резко повернулся.