Поэзия первых лет революции - Страница 3

Граждане!

Сегодня рушится тысячелетнее «Прежде».

Сегодня пересматривается миров основа.

Сегодня

до последней пуговицы в одежде

жизнь переделаем снова³.

«Сегодня!» становится лозунгом молодой советской поэзии. В нем звучит приветствие побеждающему социальному строю, выражение готовности художника идти з ногу с временем, признание за современностью высших - в том числе эстетических - прав. Искусство переживает наново встречу с жизнью, с историей и преисполняется чувством гордости за выпавший ему удел - жить «в такие дни». Как писал Н. Асеев, -

Сегодня не гиль позабытую разную

О том, как кончался какой-то угодник,

Нет, новое чудо встречают и празднуют -

Румяного века живое «Сегодня»⁴.

Преобразования, вносимые Октябрем во все сферы жизни, быта, морали, идеологии, были столь велики, радикальны и перспективны, что его современники и певцы воспринимали свое «сегодня» как начало новой эры. Об этом красноречиво заявлял, например, Блок в письме З. Гиппиус от 31 мая 1918 года: «Неужели Вы не знаете, что „России не будет“, так же, как не стало Рима не в V веке после Рождества Христова, а в 1-й год I века? Так же не будет Англии, Германии, Франции. Что мир уже перестроился? Что „старый мир“ уже расплавился?».⁵

Закономерно, что и в развитии литературы Октябрь провел границу между двумя эпохами, положил начало новому летосчислению. Очень многие советские писатели, начинавшие в разное время и начинавшие по-разному, так или иначе ставят свою творческую биографию в прямую зависимость от перемен, внесенных в их судьбу Октябрем.

Одним из них революция открыла доступ к искусству, предоставила право на творчество. «Настоящее... начало моей творческой работе положил Октябрь, которому я обязан всем своим существом поэта»⁶, - это заявление В. Казина могли бы повторить десятки советских писателей.

Для других авторов, более юных и вошедших в советскую литературу несколько лет спустя, революция была жизненной школой, которая воспитала их и привела к искусству, сформировала их взгляды, вкусы и определила в дальнейшем весь творческий путь. «Октябрь повернул и перевернул все мои мысли, заставил почти задохнуться ветром времени, и с тех пор слово „ветер“ в моих стихах стало для меня синонимом революции, вечного движения вперед, неуспокоенности, бодрой и радостной силы»⁷, - писал в автобиографии Вл. Луговской, хотя тогда, в 1917 году, ему исполнилось только шестнадцать лет, а дебютировал он в печати значительно позднее, в 1924 году.

Но, пожалуй, наиболее знаменательны признания тех авторов, кто стал известен и во многом сложился в дооктябрьский период. Очень интересно в этом отношении предисловие Н. Асеева в книге «Совет ветров», написанное в мае 1922 года и как бы подводящее итог его литературной работе за годы революции и гражданской войны. «Мне показалось нужным, - писал Н. Асеев, - объединить в отдельный сборник стихи, рожденные и связанные с революцией. Оказалось, что именно эти - самые дорогие мне и связанные с жизнью. Поэтому-то „Совет ветров“ я считаю своей единственной и первой книжкой; все бывшие до нее могут оцениваться, как необходимые, быть может, но гораздо менее значительные лирические экзерцисы»⁸.

Это заявление Асеева, подчеркивающее программный характер его «единственной и первой» книги, было вызвано, конечно, не столько отречением автора от своего прошлого, сколько признанием исключительной важности той роли, которую сыграла революция в его судьбе. Недаром стихи Асеева, рожденные революцией, оказались крепче других «связанными с жизнью». Да и как художник за эти годы он очень вырос, окреп и в такой мере превзошел свои ранние книги, что счел возможным, если воспользоваться выражением Маяковского, «перешагнуть через себя».

Разумеется, не все авторы, посвятившие свои стихи революции, добиваются в этот период блестящих литературных успехов, превосходящих все, что было ими написано до сих пор. Но нас в данном случае интересует другая сторона дела - самосознание поэтов, вступающих в новую эру, то чувство небывалого внутреннего подъема, которое они испытывают, поэтическое воодушевление, возбужденное современностью. Не только отдельные авторы выступают теперь со своими первымикнигами в прямом или в иносказательном значении этого слова. Все литературное творчество, сопряженное с идеями революции и социализма, носит в этот период характер первооткрытия и осуществляется как радостное начинание, не имеющее прецедентов в мировой истории. Даже поэты старшего поколения, заканчивающие свой творческий путь, соприкасаясь с октябрьской действительностью и загораясь ее огнем, готовы начать все сызнова, как будто им впервые открылись красота жизни, полнота чувствовании, сила слов.

Характерно в этом смысле стихотворение «В первый раз» (1920) В. Брюсова, этого мэтра, наставника, «старика» в восприятии современников, прожившего большую жизнь, прошедшего длинный и сложный путь.

Было? Не знаю Мальстремом крутящим

Дни всё, что было, сметают на дно.

Зельем пьянящим, дышу настоящим,

Заревом зорь мир застлало оно.

Прошлое сброшу, пустую одежду;

Годы - что полки прочитанных книг!

Я это - ты, ныне вскинутый, между

«Было» и «будет» зажегшийся миг.

В первый раз, - поле весной опьянело,

В первый раз, - город венчала зима,

В первый раз, - в храмине туч, сине-белой

Молнией взрезана плотная тьма.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Грозы! Любовь! Революция! С новой

Волей влекусь в наш глухой, водомет,

Вас, в первый раз, в песнях славить готовый.

Прошлого - нет. День встающий - зовет!⁹

Поэзия в этот период словно помолодела, и это произошло не только за счет притока свежих сил и молодых кадров, выдвинувшихся на передний план литературного развития, но и в более широком смысле - благодаря обновлению всей общественной и литературной жизни, благодаря революционной перестройке в самом мышлении и психологии освобожденного народа. «Как после землетрясения, все выглядит по-новому. Не развалины вокруг, но новая жизнь, вызванная этим не просто стихийно, но человеческим осмысленным землетрясением, буйно прорывается отовсюду. На все приобретается новая точка зрения, все обновлено и во вне и внутри»¹⁰, - писал А. В. Луначарский. Формирование новой литературы неотделимо от этих перемен. Она тоже по-другому начинала смотреть на окружающий мир, менялась «во вне» и «внутри», заново решала вопрос о месте и роли художника. И здесь для судеб искусства особое значение имели процессы, непосредственно связанные с пробуждением самосознания масс, их перевоспитанием, их активным включением в развернувшуюся повсюду созидательную работу. Все это и составляло ту реальную обстановку, среду, атмосферу, в которой протекало творчество зачинателей советской поэзии. Устремленность передового искусства к сегодняшнему дню, современности, пафос борьбы и новаторства, жажда живого дела, обновление художественных взглядов и принципов имели чрезвычайно широкую и (вместе с тем конкретную, повсеместно ощущаемую общественно-историческую основу. Важнейшую роль во взаимодействии литературы с действительностью играли прямые запросы миллионного читателя который, по сравнению с прошлым, необычайно вырос духовно и предстал как бы в новом изменившемся облике.