Поездка в Испанию - Страница 20

Мужчина, в большой шляпе с круглыми полями, из-под которой сверкали его наполовину спрятанные огненные глаза, стоял очень прямо, но непринужденно, ловя грациозные покачивания женских бедер, дразнящие касания платья, когда партнерша, соблазняя и отступая, вихрем вздымая пышные оборки вокруг стройных ног, совершала свои магические телодвижения — вела древнейшую из любовных игр...

И Рейчел виделся не этот незнакомый танцор — под жесткими полями шляпы скрывалось смуглое и такое прекрасное лицо Винсента... Это его сильное, властное тело неумолимо и безжалостно, без всяких усилий подчиняло себе женщину... Она отождествляла себя с этой женщиной, сознавая, что испытывает сейчас самое эротичное ощущение в своей жизни. Здесь темно, никто не видит — и она мысленно отдалась своим чувствам, которым так долго сопротивлялась, решившись даже бросить взгляд на Винсента. Пребывает в мрачной задумчивости — вне всякого сомнения, предается в этот миг воспоминаниям о своей когда-то разделявшейся, а теперь неутоленной, страсти, о любви, о погибшей жене... При этой мысли Рейчел захотелось броситься вон отсюда, из этого зала, бежать подальше от тех чувств, что будил в ней Винсент, сам того не подозревая...

Она ведь предвидела: этот вечер плохо для нее кончится — и потому так отчаянно сопротивлялась, не хотела идти. Но что будет так больно, что рана ее разболится — этого не предугадала. И когда кончится эта тягучая, расслабляющая музыка, этот чувственный танец — настоящая пытка для нее? Теперь она никогда не сможет смотреть на фламенко, не ассоциируя его с этой мучительной ночью... Ей невыносима сама мысль о том, как опустеет ее жизнь без Винсента.

Больше сомнений нет: с ужасающей уверенностью она поняла, что безумно влюблена в него — выворачивающей душу, изводящей любовью, той самой, что была наказанием для ее матери... От этой любви нет спасения, нет лекарства...

Рейчел чувствовала себя в ловушке: чего ей меньше всего хотелось, так это ехать с ним утром на виллу — туда, где он познал счастье с Леонорой, где они зачали ребенка. О Господи! А вдруг еще Кармен не вернется из Кордовы так скоро, как обещала, и не освободит ее?..

Впервые за шесть лет горечь обиды на эгоизм Брайана примешалась к ее преданности брату.

Не начни она эти поиски — не встретила бы Винсента де Рьяно!

— Сеньорита Эллис?

Она так предалась своим размышлениям, что забыла об окружающем: танцоры уже покинули сцену, это Винсент к ней обращается... К ее ужасу, супруги Васкес тоже, кажется, воззрились на нее с удивлением... Она собралась с силами и посмотрела в сторону Винсента.

— Простите, сеньор, вы меня о чем-то спрашивали?

На лице де Рьяно появилось мрачное выражение, он сразу будто постарел на несколько лет.

— Совершенно очевидно, что из всех мыслей, занимавших вас в последние четверть часа, единственной была мысль о брате, — проговорил он несколько придушенно.

Как утопающий за соломинку, Рейчел ухватилась за это спасительное предположение.

— О, простите, я... я вовсе не хотела нарушить для вас очарование этого вечера, — обратилась она к Васкесам. — Спасибо, что пригласили меня, — никогда ничего более захватывающего не видела. Только... исчезновение брата и правда первая моя забота. Чем быстрее он найдется, тем лучше для всех. Я не могу позволить себе оставаться так долго вдали от Нью-Йорка.

— Compadre? — повернулся Винсент к Эрнандо. — Насколько я знаю сеньориту Эллис, ей не терпится домой. Пожалуйста, поедем с нами. Я уверен, сеньорита Эллис найдет для вас нужную фотографию. — И повернул голову. — iVerdad, senorita? — Он смотрел на нее сейчас так же отрешенно, как тогда в Аракене, у конюшни.

Рейчел еще раз убедилась — этот вечер устроен только ради нее самой, а сеньор де Рьяно скорбит по погибшей жене.

— Да, конечно, — кивнула она.

— Поехали! — властным тоном подвел черту Винсент, привычным уже жестом подхватив Рейчел под локоть.

А она собрала все душевные силы, не хотела ведь, чтобы он касался ее, вообще был рядом... Через несколько секунд сели в машину; Винсент устроился рядом с ней на заднем сиденье, задев ее бедро своим. Она отпрянула, не сомневаясь — он слышит, как стучит ее сердце.

— Расслабьтесь, Рейчел, — раздраженно посоветовал Винсент. — Я, хоть и могу иной раз выйти из себя, не имею привычки набрасываться на беззащитных женщин. Как бы то ни было, мы должны кое-что обсудить, прежде чем доедем до дома и вы исчезнете в преисподней.

— Если речь о моей поездке в Ла-Рабиду...

— Нет-нет, — поспешно прервал он. — Речь о Кармен: она настолько ожила, что намерена съездить со своими крестными на море — у них там дом, в Бенидорме. Солнце и воздух будут ей очень полезны.

Рейчел мгновенно встревожилась — совершенно непроизвольно, просто реакция нервов.

— И сколько времени она там пробудет? А как же Луиза?

— Не знаю, — пожал он широкими плечами. — Кармен тебе еще что-нибудь сказала, Фелипэ? — обратился он к шоферу.

Фелипэ, к ужасу Рейчел, мог слышать и видеть все, что происходило на заднем сиденье, но, разумеется, как любой вышколенный слуга, ухитрялся вести себя так, что о его присутствии забывали.

— Нет, patron. Только — что позвонит вам и сеньорите Эллис, когда господа доберутся до моря.

Винсент повернулся к Рейчел, его пылающий взор прожигал ее, она чувствовала жар. —А что, это небольшое изменение планов представляет для вас проблему? Дня два, думаю, не больше: Кармен не сможет долго выдержать вдали от Луизы. Разумеется, за сверхурочную работу вам будет щедро заплачено.

«Да, — хотелось закричать Рейчел, — представляет проблему, и еще какую! Оставаться с вами даже секундой дольше, не говоря уж о часе или дне, — это теперь самая большая в моей жизни проблема!»

— Я не столь уж меркантильна, как вы представляете, сеньор. Если бы деньги так много для меня значили, я избрала бы не карьеру няни, а что-нибудь другое. Но держу пари — даже всесильный сеньор де Рьяно, со всеми своими поместьями и связями, слегка бы обеспокоился, если бы прибыльная работа закончилась, а огромный долг остался висеть. — Голос у нее задрожал. — Это означает лишь, что я должна возвращаться домой и поскорее найти работу.

— Давайте все проясним, — произнес он ледяным голосом. — Вы меня обижаете, полагая, что я жду от вас выплаты похищенных денег. Я возвращаю ваш чек в виде наличных, включая и вашу зарплату. — Он ненадолго замолчал. — По всем долгам ответит ваш брат, если и когда объявится, и притом будет доказано, что он виноват.

Рейчел помотала головой в замешательстве, ошеломленно глядя на него.

— А вы... вы признаете возможность, что он ничего не крал?

Винсент усмехнулся.

— Ничего я не признаю. Хочу только, чтобы вы поняли: я не жду от вас ничего, кроме любви к Луизе и заботы о ней — пока не вернется Кармен.

Набрав побольше воздуха, Рейчел расхрабрилась:

— А я хочу, чтобы вы поняли: я смогу оставаться с Луизой только немного дольше...

— Мы почти дома, — прервал он ее вдруг непринужденно, приводя при этом в бешенство, как только он умел. — Когда войдем, попросите Марию принести фотографии в мой кабинет и возвращайтесь к своим обязанностям. Не забудьте, что мы отправляемся в Аракену рано утром — exactamente [23], в половине восьмого. Мария соберет вещи Луизы. А о своих вы позаботьтесь заранее. Когда будете готовы, скажите Фелипэ, он отнесет все вниз, в машину.

Он кончил уже диктовать свои указания? Теперь и ей можно вставить слово. И она проинформировала с наигранным спокойствием:

— Мне нужно еще позвонить в Нью-Йорк, если не возражаете.

— Рог Dios, Рейчел! — прогремел он, в неистовстве сжимая кулаки. — Вы считаете меня таким монстром, что отчитываетесь каждый раз, когда хотите поговорить со своим любовником?