Поэты 1840–1850-х годов - Страница 25
Изменить размер шрифта:
20. НЕ СКУЧНО, А ГРУСТНО
Ce n’est pas de ce qui est, que je suis
tourmenté, mais de ce qui aurait pu être.
Есть в жизни дни без солнца, без веселья,
Туманные, как в осень небосклон,
Когда досуг наш грустный посвящен
Раздумию в уединенной келье;
Когда в виду и в мысли цели нет,
И мы не там, где быть бы нам хотелось,
И трауром душа с тоски оделась,
Как свернутый в ненастье вешний цвет.
В такие дни всем встречным развлеченьям
Бесспорно мы мгновенья отдаем;
В такие дни мы для других живем,
Не для себя, — простившись с наслажденьем.
И может быть, увлечены порой
Занятием каким иль разговором,
Мы вкруг себя посмотрим светлым взором,
И в смех друзей мы смех вмешаем свой.
Не скучно нам, не тяготит нас время,
Часы летят… и сердце лишь одно,
Неясною тоскою стеснено,
Не сотряхнет воспоминаний бремя.
Не скучно нам, а грустно!..
Мы таим Напрасные, немые сожаленья,
И всё вдали рисуют нам виденья,
Что б быть могло, чего не возвратим!..
21. ОПУСТЕЛОЕ ЖИЛИЩЕ
(Из цикла «Неизвестный роман»)
Неприютно, неприветно…
Все огни погашены;
Окна мрачны и бесцветны,
Стекла в них забелены…
Луч таинственный не блещет
Сквозь опущенных гардин…
Не сверкает, не трепещет
Ярким пламенем камин.
Ждет у двери гость бывалый…
Не отворится она!
Не запенятся бокалы
Искрометного вина!..
Не стучись!.. Беседа братий
Дружно там не собралась,
Ты не встретишь рукожатий,
Не услышишь песен глас!
Не накроют в час урочный
Стол радушный для гостей,
Не повеет дым восточный
От заветных янтарей!
Где ж хозяин? — Он далёко!
Помолись о нем, собрат,
Чтоб он в дом свой одинокий
Невредим пришел назад!
Он теперь на поле бранном,
У подножья снежных гор,
И по трупам бездыханным
Непривычный водит взор.
Он надел ружье и шашку,
За кушак заткнул кинжал
И в кровавую распашку,
Смелый сердцем, поскакал.
Он забыл в пылу сражений,
Сколько слез по нем текут,
Сколько мук, тревог, волнений
Здесь его вотще зовут!
Посмотри: вблизи мелькнули
Женский шаг и женский лик…
Две руки к замку прильнули,
Прозвучал условный клик…
Где ж хозяин? Он далёко!..
Прочь идет она, с мольбой,
Чтоб красавец черноокий
Возвратился бы домой!
22. НАСИЛЬНЫЙ БРАК
Баллада и аллегория
Посвящается мысленно Мицкевичу
Lascia ch’io pianga la dura sorte,
E ch’io sospiri la libertà![49]
Старый барон
Сбирайтесь, слуги и вассалы,
На кроткий господина зов!
Судите, не боясь опалы,—
Я правду выслушать готов!
Судите спор, вам всем знакомый:
Хотя могуч и славен я,
Хотя всесильным чтут меня —
Не властен у себя я дома:
Всё непокорна мне она,
Моя мятежная жена!
Ее я призрел сиротою
И разоренной взял ее,
И дал с державною рукою
Ей покровительство мое;
Одел ее парчой и златом,
Несметной стражей окружил,
И, враг ее чтоб не сманил,
Я сам над ней стою с булатом…
Но недовольна и грустна
Неблагодарная жена!
Я знаю — жалобой, наветом
Она везде меня клеймит;
Я знаю — перед целым светом
Она клянет мой кров и щит,
И косо смотрит, исподлобья,
И, повторяя клятвы ложь,
Готовит козни, точит нож,
Вздувает огнь междоусобья;
И с ксендзом шепчется она,
Моя коварная жена!..
И торжествуя, и довольны,
Враги мои на нас глядят,
И дразнят гнев ее крамольный,
И суетной гордыне льстят.
Совет мне дайте благотворный,
Судите, кто меж нами прав?
Язык мой строг, но не лукав!
Теперь внемлите непокорной:
Пусть защищается она,
Моя преступная жена!
Жена
Раба ли я или подруга —
То знает бог!.. Я ль избрала
Себе жестокого супруга?
Сама ли клятву я дала?..
Жила я вольно и счастливо,
Свою любила волю я;
Но победил, пленил меня
Соседей злых набег хищливый.
Я предана, я продана —
Я узница, я не жена!
Напрасно иго роковое
Властитель мнит озолотить;
Напрасно мщенье, мне святое,
В любовь он хочет превратить!
Не нужны мне его щедроты!
Его я стражи не хочу! —
Сама строптивых научу
Платить мне честно дань почета.
Лишь им одним унижена,
Я враг ему, а не жена!
Он говорить мне запрещает
На языке моем родном,
Знаменоваться мне мешает
Моим наследственным гербом;
Не смею перед ним гордиться
Старинным именем моим
И предков храмам вековым,
Как предки славные, молиться…
Иной устав принуждена
Принять несчастная жена.
Послал он в ссылку, в заточенье
Всех верных, лучших слуг моих;
Меня же предал притесненью
Рабов — лазутчиков своих.
Позор, гоненье и неволю
Мне в брачный дар приносит он —
И мне ли ропот запрещен?
Еще ль, терпя такую долю,
Таить от всех ее должна
Насильно взятая жена?..