Поединок. Выпуск 9 - Страница 27

Не дали часы радости и вдове Бомелия. Вернувшись в Лондон, где она некогда обручилась с астрологом, и не имея средств к существованию, она вынуждена была заняться торговлей «счастьем», то есть «рубашками». Теми самыми «рубашками», в которых иногда появляются на свет младенцы.

Существует выражение: родился в рубашке. Родился в рубашке — значит, родился счастливым.

Такую рубашку счастливец обычно хранит всю свою жизнь. Но иной раз — продает. Вернее, продавал, так как теперь этот товар уже не в моде.

Особенно ценились эти рубашки юристами Древнего Рима и английскими адвокатами.

Считалось, что этот талисман помогает выиграть любое дело, довести до благополучного конца самый сложный процесс. Даже еще в начале девятнадцатого столетия в английских газетах можно было встретить объявление о желании приобрести младенческую рубашку. Что же говорить о шестнадцатом веке!

Но… кому суждено быть повешенным, тот не утонет. А вдове Бомелия, видно, было суждено помереть с голода. Во всяком случае, торговля «счастьем» оказалась для нее малоприбыльной.

То ли в Лондоне рождалось мало счастливчиков, то ли их матери слишком дорого запрашивали за счастье своих детей, но торговля шла все хуже и хуже. И вскоре вдова решилась на продажу привезенных из России часов.

Часами Бомелия заинтересовался известнейший лондонский антиквар Джон Стоу, прирожденный, а главное — бескорыстный коллекционер, доступ к собранию которого был открыт для всех желающих.

Стоу не коллекционировал часов, но для этих он сделал исключение. По его мнению, они являлись прекрасной иллюстрацией истории часового дела и… истории папства.

Следует сказать, что среди пап средневековья частенько попадались колоритные, хотя и не всегда привлекательные фигуры.

Существует предание о папе, который оказался женщиной. Тайна эта якобы открылась во время богослужения, когда у папы начались родовые схватки (кстати, историей папессы Иоанны интересовался Александр Сергеевич Пушкин).

Папа Лев X вел настолько веселый образ жизни, что умер неоплатным должником, и его тиара, в покрытие долгов, была продана с молотка.

На фоне подобного рода наместников бога на земле папе Сильвестру II не так уж сложно было завоевать уважение паствы. Но объективности ради следует сказать, что он вполне заслуживал уважения если и не своей святостью, то уж, во всяком случае, всесторонней образованностью, глубоким умом и широким кругом интересов.

Папа был крупным ученым-богословом, механиком и… часовщиком, которому приписывают изобретение колесных часов.

Слава Герберта Аврилакского, ставшего впоследствии папой Сильвестром II, гремела по всей Европе. К ученому монаху приезжали ученики из Англии, Германии, Италии и Испании. Среди них были и весьма знатные люди: французский король Роберт II и император Оттон III, прозванный Чудом Мира, видимо, за то, что уже трех лет от роду короновался в Аахене императорской короной.

Роберт II впоследствии прославился как один из лучших композиторов своего времени (во всяком случае, его музыкальные произведения исполняли не только во Франции, но даже в странах, враждебных коронованному композитору).

Чему научился у Герберта Оттон — неизвестно. Но, видимо, чему-то весьма толковому, потому что решил подарить учителю папский престол.

И тут выяснилось, что престол занят папой Иоанном XVI.

Когда приближенные доложили об этом Оттону III, тот коротко сказал: «Убрать». И незадачливого папу «убрали»: свергли с престола, выкололи по существующей тогда моде глаза, отрезали нос, уши, язык и в назидание тем, кто не понимает, что надо уступать, когда император просит, несколько часов возили по улицам Рима.

В тот же день римским папой стал монах Герберт.

К чести Герберта, превратившись в Сильвестра II, он не остыл к своим прежним занятиям.

В свободное от основных дел время новый папа сконструировал и собственноручно изготовил великолепные часы с необычным восьмиугольным циферблатом и знаками зодиака, с помощью которых, по мнению изобретателя, можно было предсказывать судьбу.

Они предназначались для Оттона III. Возможно, часы с восьмиугольным циферблатом были обычной благодарностью хорошо воспитанного человека за щедрый, сделанный от всей души подарок. Согласитесь, не каждый день ученики дарят учителям папские тиары.

Но как бы там ни было, император Оттон III, прозванный Чудом Мира, стал владельцем часов, сделанных руками папы римского.

Не берусь судить, как и на основании каких именно примет Джон Стоу установил авторство Сильвестра II, да, видимо, это не так уж и важно. Но часы Бомелия, по его убеждению, принадлежали некогда коронованному ученику коронованного учителя. Поэтому взамен часов вдова астролога получила круглую сумму.

Но эти деньги ее не спасли и не могли спасти. Своим семи владельцам часы, по предсказанию Бомелия, должны были принести несчастья, и они не собирались «подводить» своего бывшего хозяина…

Через несколько лет, когда деньги кончились, вдова вынуждена была заняться нищенством.

А в те годы нищенствовать в Англии строго запрещалось. Каждый англичанин обязан был или благоденствовать, или тихо и благопристойно умирать где-нибудь на задворках, не оскорбляя лохмотьями и гнусным видом своих более удачливых сограждан.

Ежели он пренебрегал законом, то вначале его подвергали клеймению и отдавали в рабство на два года. При вторичной же поимке ему угрожало вечное рабство, а затем, если он не сделает соответствующих выводов, — смертная казнь. Но вдове показалось, что ей повезло: повесить ее не успели — она скончалась от голода. А за год до смерти она неожиданно встретила недалеко от старинной церкви святого Варфоломея Джона Стоу. Увы, часы ее покойного мужа и здесь уже успели сделать свое черное дело…

От Стоу, недавнего богача, она узнала, что, растратив деньги на коллекции, он разорился и остался без средств к существованию.

Но ведь ему, Стоу, удалось сохранить от уничтожения важнейшие документы по истории Англии! Его заслуги перед страной и королем общеизвестны. Разве король, да благословит его бог, оставит мистера Стоу в беде?!

Оказалось, что Стоу уже обращался за помощью к сыну обезглавленной Марии Стюарт Якову I.

Король не остался равнодушен к случившемуся.

Его величество, проявив свойственное ему благородство и великодушие, разрешил в виде исключения антиквару Джону Стоу… «в награду за тяжелые труды питаться доброхотною милостынею соотечественников…».

Стоу теперь не угрожали ни рабство, ни клеймение, ни виселица: когда он стоял на улице с протянутой рукой, его не имел права прогнать ни один королевский стражник.

Нет, не зря он потратил свои деньги на коллекции!

К сожалению, соотечественники, занятые своими неотложными делами, совсем не обращали внимания на дряхлого старика, стоящего с протянутой рукой на улице.

Им было не до него.

Джон Стоу, как свидетельствуют энциклопедии, умер на лондонских улицах в 1605 году… Годом позже закончилась жизнь вдовы Бомелия.

Часы не оплакивали умерших. Бронзовые, с восьмиугольным циферблатом, созданные искусством то ли Бомелия, то ли папы Сильвестра II, они неуклонно выполняли волю своего злого хозяина. Трое их владельцев уже нашли свою смерть. И часы, отсчитывая время, ждали очередную жертву. Так гласит неумолимая легенда.

И новой жертвой стал жизнерадостный человек с маленькими глазками и таким большим ртом, что в него бы свободно влез Тауэр. Его звали Брандом; Бранд приобрел часы, и вскоре они, покинув Лондон, оказались в Гамбурге.

Веселый немец с маленькими глазками и большим ртом успел за свою жизнь переменить немало занятий. Хенниг Бранд был солдатом, костоправом, лекарем, купцом. И во всем ему не везло. Но Бранд был по натуре оптимистом и считал, что у него еще все впереди, а как известно, люди такого рода — самые счастливые люди на земле.

Бранд не сомневался, что его ждут слава и деньги. Много, много денег. Да и как может быть иначе, если он узнал из достоверного источника, что философский камень не сумеет изготовить только идиот. Ошибка всех алхимиков заключалась в том, что они пытались получить золото из ртути, свинца, серы, меди и бог знает еще из чего.