Поединок. Выпуск 7 - Страница 68

— А преступник, — закончил Антон, — взял ее портфель и скрылся.

— Вопросы есть? — спросил инспектор.

Денисов подумал:

— Он сетовал на молодежь вообще?

— Речь шла о молодых девушках.

Денисов спросил еще:

— Ваша потерпевшая курит?

— Кажется, нет. А впрочем, скоро ты ее сам обо всем расспросишь.

Увидев Денисова, Тулянинова ни о чем не спросила, словно начала что–либо подозревать. Военные, на которых Денисов еще раньше обратил внимание, оживленно разговаривали, часто поглядывая вокруг.

— Хоть бы ночь скорее закончилась…

— Когда Павел звонил по телефону из Красного Лимана, — спросил Денисов, — вы находились рядом?

— В кабине. У него не было от меня тайн.

— А были какие–нибудь разговоры, касавшиеся полученного наследства? Не помните? — Денисов предпочитал расспрашивать исподволь, по «широкому фронту», так, чтобы Люда не могла ни о чем догадаться.

— Не было.

— Никто его ни о чем не просил?

Тулянинова пожала плечами.

— Я слышала только то, что говорил Павел! — Она задумалась. — Чаще всего он звонил к себе на работу. Секретарша у них тоже Люд очка, Павел с ней разговаривал. Один раз — с заместителем начальника Геннадием Аркадьевичем… Моего дядю так зовут.

— Дядя живет в Красном Лимане?

— В Кривом Роге, на шахтах.

— Он знает о свадьбе?

— Знает. — Она была сбита с толку и не пыталась анализировать вопросы, которые ей задавали. — Поздравил нас, выслал восемьсот рублей на свадьбу.

— Почтой? — спросил Денисов.

— Телеграфом, мы ведь уезжали.

— А деньги? В ячейке?

Она сделала неуловимое движение, проверяя:

— С собой. Жить придется пока с бабушкой Павла, потом вступим в кооператив…

Денисов думал о том, что должно было связать полученную информацию в единую картину.

«Начинать надо с анонимки… — Он посмотрел сквозь стеклянные стены, за ними тоже был «аквариум», только еще огромнее, с зелеными и красными огнями подсветки. — Писавший сидел ночью в почтовом отделении, вырисовывал букву за буквой на телеграфном бланке…»

Денисов представил жаркое, высвеченное беспощадно ярким светом помещение почты — пористый потолок, кабины междугородных телефонов–автоматов.

«Работники почты наверняка могли обратить внимание на этого человека…» — подумал Денисов.

Он снова извинился перед Туляниновой:

— Ждите меня здесь.

По дороге на почтовое отделение он по рации вызвал Антона:

— Закажи еще раз Донецк…

— Снова Шульмана? — спросил Сабодаш.

— Проверь Шульмана по адресному бюро, проживает ли?

— Думаешь, Тулянинова спутала?

В почтовом отделении у окошка толпилось много людей, столько же сидело за столиком. Денисов прошел в кабину автомата, набрал номер:

— Денисов из отдела милиции. Здравствуйте.

— Здравствуйте, если не шутите. — На почте не признавали официальностей.

— С вечера не присел! Шутки… Кто у вас дежурил ночью шестого?

— На аппарате или в окошке?

— В зале.

— Одна из работников почты постоянно находилась среди пассажиров — помогала заполнять бланки, выписывала квитанции. Кожухова Тоня, — сказала дежурная. — Да вы знаете ее — высокая такая, расфуфыренная.

— Замужняя?

— Пока нет.

— Значит, невеста!

— Представьте, скоро свадьба.

— Как она сегодня работает?

— С девяти.

— Можете дать ее телефон?

— Здесь что–то не то, — засмеялась дежурная. — Надо сообщить ее жениху. Записывайте…

Денисов не стал звонить Кожуховой, по номеру телефона установил адрес: Большая Черемушкинская… «Надо ехать…» — решил он. По рации Денисов снова вызвал Антона:

— Как у нас с машиной?

— Транспорт есть.

— Понимаешь, анонимщика могла запомнить девушка из почтового отделения…

— Ночью шестого числа?

— Да. Когда он писал анонимку… Хочу подскочить к ней домой.

— Я с тобой! — с ходу вызвался Сабодаш.

— А Донецк?!

— Вячеслав Шульман в Донецке не проживал и не проживает. Тулянннова что–то напутала…

Не заходя в зал, Денисов прошел в помещение, выделенное уборщицам. Пять или шесть женщин за длинным столом пили чай. Они пригласили Денисова к столу, но он отказался, сославшись на дела.

— Времени никогда не будет…

— Такая у них работа!

Старуха–цветочница, торговавшая мимозами, сидела со всеми.

— Тетя Вера… — Денисов напомнил о цветах для новобрачной, о реплике Павла. — Помните? Он назвал вас «мадам»?!

— Ну? — видно, припомнив покупателя, спросила старуха.

— Мужчину этого вы видели раньше?

— Ни разу.

— Какой он из себя?

Она пожала плечами:

— Прохиндей…

Старуха явно была не в духе, пытаться извлечь что–либо из разговора с ней представлялось совершенно бесполезным.

Улицы были еще пусты, но шофер вел машину с осторожностью: снег едва прикрывал ледяные проплешины. Антон откровенно посапывал на заднем сиденье.

— Вот и ночь прошла! — Денисов покосился в зеркальце над головой: Тулянинова с закрытыми глазами сидела рядом с Антоном. Денисов был уверен — она не спала.

«Что вы еще узнали, Денисов?»

Он продолжал игру с собой.

«Много интересного».

«Например?»

«Аноним подозрительно хорошо осведомлен: знал, что Павел будет в Донецке, хотя цель поездки — Красный Лиман… Непонятно, правда, зачем писать в Донецк, если через несколько дней Павел вернется в Москву?»

На повороте машину занесло — шофер чертыхнулся:

— Ну и трасса!

«Почему анонимка отправлена с того же вокзала, с какого уехал Павел? Почему писалась на почте, на телеграфном бланке? — Денисов находил все новые несообразности, обосновывавшие его версию. — Другое дело,. если сам едешь ночным поездом и некуда убить время…»

У Института теоретической и экспериментальной физики, против башенок бывшего монастыря, Тулянинова открыла глаза, сказала тихо:

— Красиво!

Денисов посмотрел на часы: начало шестого.

Шофер остановил машину:

— Приехали.

— Видимо, тот дом, — сказал Денисов. — Пятнадцатиэтажный.

Подъезд дома оказался просторным, с мрачноватым пустым вестибюлем и тусклой нишей.

Они поднялись на пятый этаж.

— Подождите. — Денисов показал Люде на площадку этажом ниже. — Сейчас все выяснится.

Тулянинова послушно спустилась вниз. Сабодаш коротко позвонил. Подождал, позвонил снова.

— Кто там?

Дверь открыла Кожухова. Денисов вспомнил ее — высокая, с подкрашенными зелеными веками.

— Вы? — Телеграфистка их узнала. — Что–нибудь случилось?

— Ничего, — Антон постарался ее успокоить. — В ночь на шестое вы работали?

Кожухова беззвучно зашевелила губами.

— Дело в том… — принялся он объяснять. — В почтовом отделении писалось анонимное письмо. На телеграфном бланке…

— Анонимное?

— Я сейчас объясню. Вы сидели за окошком?

— Ничего не могу вспомнить. — Она поежилась. — Закурить найдется?

Антон достал «Беломор».

«Какой вред здоровью будущего ребенка!..» — вспомнил Денисов.

Теперь он отчетливо представил, какую роль должна была сыграть эта фраза.

«…Студентка из Ужгорода не курила! Жулик готовил комплимент: «Это так редко в наш испорченный век!..» Или что–то в этом роде. — Денисов продолжал моделировать поведение преступника, совершившего кражу на Казанском вокзале. — Потом он мог сказать: «Так трудно выбрать настоящую подругу жизни…» — Ему необходимо было, чтобы случайная попутчица сама вывела прогноз его будущего поведения, узнав, что он одинок и скромен…»

Денисов посмотрел на лестницу, где ждала Тулянинова.

«…И, если бы студентка не оставила портфель, упростив преступнику его задачу, часом позже, чтобы завладеть вещами, он наверняка предложил бы ей руку и сердце…»

— Конечно: едет много людей! — Антон был готов к тому, что Кожухова никого не вспомнит. — К тому же столько времени прошло!

«Они и термина такого не слыхали — «брачный аферист»! — подумал Денисов. — Для них он из прошлого века, из рассказов Чапека да фельетонов. И вероятность встречи с ним — не больше, чем столкновения с шальным метеоритом».