Подземка - Страница 9

Последнее время опера плотно присели ему на хвост. За Буровым велось круглосуточное наружное наблюдение, специалисты технической разведки подключились к его связным телефонам и пейджеру. Предполагалось взять его во время одной из «стрелок», на которой — по оперативным данным — Бурый собирался скинуть пятикилограммовую партию наркоты.

В восемь часов вечера Левашов поджидал клиента на выходе из метро. Бурова он в глаза не видал, а поэтому помимо накладных усов напялил темные очки и взял в руку газету, чувствуя себя героем плохого детектива. Прошло десять минут, пятнадцать — никто не подходил. Валерий уже начал беспокоиться, не подозревая о том, что осторожный клиент все это время стоял в десяти шагах от него, проверяя по давней привычке наличие наружного наблюдения.

— Это вы звонили?..— Голос прозвучал внезапно откуда-то из-за спины, так что Левашов вздрогнул от неожиданности.

Валерий резко обернулся. Перед ним стоял худощавый мужчина с невыразительными чертами лица. Щеточка усов окончательно нивелировала его внешнюю индивидуальность, так что образ наркодилера совершенно не задерживался в памяти. Валерий встретился с цепким внимательным взглядом прищуренных глаз, и ему стало немного не по себе, словно какой-то внутренний прибор указал на опасность, исходящую от этого человека.

— Давайте немного отойдем. У меня тут для вас любопытный документик имеется.

Они отошли в сторонку, но так, чтобы иметь возможность просматривать окрестную территорию. Левашов вытащил из дипломата копию.

— Ознакомьтесь...

Буров углубился в чтение документа. С первого взгляда он понял, что это не лажа, а фрагмент из реального списка разрабатываемых ментами лиц, в котором фигурировала и его уважаемая фамилия. Разработка, судя по дате, велась уже полгода. Срок окончания — завтра!

Он внезапно перешел на «ты».

— Откуда у тебя эта бумажка, я не спрашиваю. Что ты за нее хочешь?..

— Пустяки. Восемьсот баксов — и разойдемся.

«Кретин,— подумал Вадим,— на кону сотни тысяч баксов. Значит, мужик левый какой-то, в ценах не сечет, а бумаги ему дуриком достались». Вслух он произнес:

— За эту туфту?..

Валерий занервничал. Опыт в таких делах отсутствовал по определению. С одной стороны — он боялся продешевить, с другой — вообще остаться без бабок.

— Назови свою цену.

— Ну, во-первых, покажи подлинник.

Левашов достал из дипломата реальный документ, но показал на расстоянии. Буров усмехнулся и небрежно произнес:

— Пятьсот баксов дам. Но не больше. Я и так знаю, что меня пасут.

— Не знаю, маловато будет.— Горе-коммерсант сник, но виду не показал.— Накинь стошечку.

— Может, и накину. Если скажешь, где взял. Откуда я знаю, что ты не «засланный казачок»?..

Такой поворот темы поставил Левашова в тупик. За сотрудничество с ментами он мог запросто сейчас словить нож в бочину, а может, и чего посерьезней...

— Нашел,— неохотно признался он.

Левашов откровенно ухмыльнулся:

— И где?.. На скамейке рядом с ментовкой?..

Валерий судорожно искал ответ. Он понимал, что от этого зависит не только судьба зеленых бумажек с портретом Бенджамина Франклина.

— Короче, начальник один в метро забыл. Тебе-то какая разница?..— занервничал он.

— Какая, говоришь, разница?..—ухмыльнулся Бурый, который уже понял, что клиент «поплыл».— Один трахает, а другой только дразнится. Смекаешь?..

— Бумажки подлинные — можешь не сомневаться!..

— Ладно.— Буров в который раз ощупал окрестности наметанным глазом, но ничего похожего на слежку не обнаружил.

Он достал портмоне, отсчитал шестьсот долларов (все свои карманные деньги) и вручил продавцу. Левашов с трудом скрыл улыбку победителя.

— Теперь слушай сюда! — Буров приблизился вплотную.— Я тебя не знаю, ты меня не знаешь. Понятно?..

— Само собой,— ухмыльнулся Валерий.

— Покури пять минут.

Буров исчез, растворившись в толпе.

Левашов просто не мог не отметить такую удачу. Шестьсот баксов жгли ляжку. Его просто распирало от гордости. В этот момент он чувствовал себя крутым коммерсантом, который сумел влегкую облапошить торговца наркотиками. Он вспомнил об идее Светланы и подумал: «Она, вообще-то, баба не глупая. А что? Арендуем кабинет, дадим рекламу... Можно сделать так, что Галя ни о чем не догадается. Кстати, о жене...» В тот момент Валерий просто не мог понести свое настроение в тихую семейную гавань. Он достал мобильник:

— Галчонок, привет, это я. Слушай, тут такое дело. Халтурку предлагают на ночь... На сто долларов. Соглашаться?.. Я тоже так думаю... Ну, ты же у меня умничка... Ну все, пока.

Следующий звонок Левашов сделал своей любовнице:

— Котенок, привет!.. Как насчет встретиться? Заодно обсудим твое предложение... Я серьезно... Хорошо, буду ждать.

Вначале Буров собирался отменить «стрелку», но, подумав, рассудил иначе. Все «засвеченные» связи по-любому придется безжалостно рвать, а ментовская операция станет для этого хорошим поводом. Имелся и еще один момент. Бурову хотелось посмеяться над бравыми операми, выставить их дураками, и эта мысль согревала его гораздо больше. Он представил их вытянувшиеся лица и расхохотался — авансом, потому что там, на месте захвата, подобное проявление веселости обычно пресекается ударом в пах.

В районе трех часов пополудни Буров бросил дорожную сумку на заднее сиденье своего «форда» и поехал на место встречи с покупателем. Впервые в жизни он отправлялся на «стрелку» с легким сердцем. Все происходило по типичному сценарию. Он припарковался позади обшарпанной «тойоты» в одном из «спальных» районов города. Выждал пять минут, затем пересел в салон японской иномарки. По опыту Буров знал, что группа захвата работает через две-три минуты, если ребята замешкаются, его ожидали серьезные проблемы. При таких сделках товар всегда дегустируется и при попытке подсунуть лажу можно получить перо в сердце или маслину между глаз.

Один из покупателей сухо спросил:

— Товар с тобой?..

Буров хлопнул ладонью по сумке.

— Сколько?..

— Как договаривались. Покажи «бабки»...

Мужик  открыл  дипломат,   набитый  долларами. С каждой пачки на Бурова строго смотрел президент Франклин.

«Обидно,— подумал он.— Но будем надеяться — не последние... Однако ребятки что-то запаздывают».

Чтобы потянуть время, он вытащил из сумки карманный детектор валюты, и в этот момент начался штурм...

Однажды ему уже довелось побывать в подобной переделке, но привыкнуть к такому очень трудно. Крики, вопли, если дернешься — удары в лицо или по печени, вытаскивают, кидают на асфальт, надевают наручники...

Однако в этот экстатический момент Буров чувствовал себя почти спокойно, чего не скажешь о покупателях, которые явно запаниковали.

Один из оперативников достал из сумки пакет, слегка надрезал его, макнул палец в белый порошок и попробовал на язык. Лицо его действительно удивленно вытянулось, но этот торжественный момент Буров пропустил — он лежал на снегу, уткнувшись носом в промерзлую мостовую.

После обеда позвонил Сан Саныч:

— Сергей Аркадьевич, зайди ко мне!

Начальник штаба не знал, что сказать генералу. Дело о пропавшем «дипломате» застряло на мертвой точке, и с каждым днем надежда найти бумаги угасала, как безнадежный больной, забытый родственниками и друзьями.

В генеральском кабинете опять сидел Шишкин. Егоров почти неприязненно взглянул в его сторону: кому понравится созерцать этот живой укор, тем более что от его орлов толку пока никакого.

Генерал откинулся в кожаном офисном кресле:

— Расскажи нам, Сергей Аркадьевич, как продвигаются дела с украденными бумагами.

— Сутками, товарищ генерал, не сплю,— вяло доложил Егоров.— Вину искупаю.

— Охотно верю. И где результат?..

— Пока ничего.— Подполковник развел руками.— Там внизу Рогов с тестем работают. И местные...