Подвальная станция - Страница 76

Он рассказал Инструктору, что готов.

— Покажи мне, как ты смонтируешь это, — сказал Инструктор.

Он показал. Инструктор посерьезнел, в конце концов кивнул и сказал:

— Флориан, ты собираешься выжать из ленты больше, чем на ней есть.

Он был разочарован.

— Прошу прощения. Это не сработает?

— Конечно, сработает! — ответил Инструктор и улыбнулся ему. — Но я не могу дать твою задачу никому на данном уровне. Ты повторишь базовые знания и мы посмотрим, как будешь справляться дальше. Хорошо?

— Да? — сказал он. Конечно, только «да». Но он был обеспокоен. Он много работал со Старшими. Это было трудно и занимало много времени, а они продолжали настаивать, чтобы он отдыхал, тогда как он предпочел бы находиться на своей работе.

И уже немного опоздал, и Энди встретил его хмуро, и помогал ему больше, чем он хотел.

Он думал, что ему следует поговорить с Интором обо всем этом. Но становилось весело, когда он много работал. Он хотел, чтобы все так и осталось, несмотря на то, что сильно уставал, и даже не помнил, как добирался до своей койки.

Инструктор сказал, что он может идти. На скотный двор он опять опоздал. Энди сказал ему, что свиньи не понимают его графика: Он уже покормил их.

— Я сменю воду? — сказал он и сделал все и за Энди тоже. Это было справедливо. Энди обрадовался.

Настроение Энди так поднялось, что он позволил ему почистить Коня и пойти с ним в особый загон, где находился жеребенок, который был «девочкой», ее кормили из ведра, которое нужно было держать. Флориан еще недостаточно вырос, чтобы справляться с таким делом. Требовалось принять душ, и сменить одежду, и быть очень аккуратным, потому что они давали жеребенку лекарства, полученные от Коня. Но «она» не была больна. — «Она» играла с ними в догонялки, потом нюхала им руки и снова играла в догонялки.

Он испытывал огромное облегчение, когда Энди объяснил ему, что лошади — не для еды.

— А для чего они? — спросил он тогда, опасаясь, что могут быть и другие плохие ответы.

— Они Экспериментальные, — ответил Энди. — Я точно не знаю. Но говорят, что они рабочие животные.

Свиньи тоже иногда были рабочими животными. Свиньи настолько здорово вынюхивали местные растения (которые попадали сюда случайно и прорастали) и так хорошо соображали, что их не надо есть, что некоторые эйзи только и делали, что водили свиней, каждый день обходя с ними загоны и поля, и никто не собирался их превращать в ветчину и культивировать те ядовитые травы, что пробрались вовнутрь ограды. Механические вынюхиватели работали хорошо, но Энди сказал, что свиньи лучше.

Наверно, это и имелось в виду на лентах, подумал Флориан. С помощью лент ему сообщали, что первое Правило среди Правил заключается в том, чтобы искать способы принести пользу.

Ари прочитала задачу, вдумалась в ее ленточное знание и спросила маман:

— Имеет значение, сколько мальчиков, а сколько девочек?

Маман немного подумала.

— На самом деле имеет. Но ты можешь решать, как будто нет.

— Почему?

— Потому что (и это важно знать) для определенных задач некоторые вещи неважны, и когда ты просто учишься решать задачи, тебе легче запомнить, что является наиболее важным для решения, если ты отбросишь все неважное. Для этой задачи важно все в мире — мальчики и девочки, и погода, смогут или не смогут они раздобыть достаточно еды, имеются ли те, существа, которые едят их самих — но сейчас имеют значение только гены. Когда ты сможешь решить все эти задачи, тебе расскажут, как учесть все остальные аспекты. И еще одно. Учителя не любят говорить, что ты знаешь все. Всегда может быть что-то еще, о чем никто не подумал. А если ты все же так подумаешь, они скажут тебе все, что угодно, чтобы запутать тебя. Так что они начинают с простого, а затем добавляют, являются ли они мальчиками и девочками. Понятно?

— Но это имеет значение, — угрюмо возразила Ари, — потому что мальчики-рыбы дерутся друг с другом. Должно быть двадцать четыре синих рыбки, если никого не съедят. Но на самом деле съедят, потому что синих легко заметить, и они не могут спрятаться. А если посадить их с большой рыбой, то синих рыбок вообще не будет.

— А ты знаешь, различают ли рыбы цвета?

— А различают?

— Давай на минутку оставим это. Что, если женщинам больше нравятся синие мужчины?

— С чего бы это?

— Просто представь. Рассчитай их новое поколение.

— Насколько больше нравятся?

— На двадцать пять процентов?

— Все те синие просто сделают большую рыбу толще и у нее будет множество мальков. Это становится сложным.

У маман был такой странный вид, как будто она собирается чихнуть, или рассмеяться, или рассердиться. А потом ее вид стал очень странным, но совершенно не смешным. Она притянула ее к себе и обняла.

В последнее время маман часто так поступала. Ари казалось, что она должна себя чувствовать счастливее. Раньше маман никогда не проводила с ней так много времени. И Олли — тоже.

Но при этом ее не покидало ощущение опасности. Маман была невеселой. И Олли. Олли изо всех сил старался быть эйзи, и маман с Олли больше не кричали друг на друга. Маман ни на кого не кричала. Нелли постоянно выглядела сконфуженной. И Федра тоже вела себя как эйзи.

Это пугало Ари, и она хотела спросить маман, почему так. Но она боялась, что маман заплачет. В последнее время у маман постоянно был такой вид. А когда маман плакала, она страдала.

Ари просто положилась на маман.

На следующее утро она пошла в игровую школу. Она была достаточно большая и ходила сама. Маман обняла ее у двери. Подошел Олли и тоже ее обнял. Он уже давно этого не делал.

Она оглянулась, но дверь была закрыта. Она подумала, что это очень странно. Но пошла в школу.

РЕЗЬЮН-ПЕРВЫЙ оторвался от полосы, и Джейн стиснула кожаные подлокотники кресла. И не взглянула в окно. Она не хотела видеть, как удаляется Резьюн. Она прикусила губу, закрыла глаза и почувствовала, как слезы текут по ее лицу, в то время как мягкое ускорение вдавило ее в сидение.

Она повернулась к Олли, когда корабль набрал высоту.

— Олли, принеси мне выпить. Двойную.

— Да, сира, — откликнулся Олли, отстегнул ремни и отправился на поиски.

Федра, сидящая перед ними, развернула свое кресло так, что оказалась лицом к ней, только маленький столик отделял их.

— Могу я что-нибудь сделать для тебя, сира?

Господи, ей ведь нужно это, не правда ли? Федра напугана.

— Я хочу, чтобы ты подготовила список покупок. Тех вещей, которые, по твоим представлениям, нам понадобятся на корабле. Тебе придется сделать несколько заказов, во время остановки. Там, в наружном кармане есть буклет, по которому ты можешь ориентироваться. И из него же ты узнаешь, как заказывать.

— Да, сира.

Это позволит облегчить участь Федры. Олли ходил обиженный. И просил тайпировать его. Он просил тайпирования у эйзи — Инспектора, а она отказала ему.

— Олли, — заявила она. — Ты слишком близок к гражданину. Мне нужно, чтобы ты таким и был. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Да? — ответил он. И держался лучше, чем Федра.

— Еще один стакан тебе, — прокричала она ему, чтобы он услышал, несмотря на шум двигателей; и он оглянулся, и кивнул, понимая. — И Федре!

Пэгги подошла к бару с той же стороны, где стоял Олли, покачнулась, когда самолет прорезал небольшое завихрение, а затем быстро наклонилась к сумке и вынула пару очков.

Для Джулии. В самом конце салона — Джулия и Глория.

— Ты разрушила мою жизнь? — кричала ей Джулия при посадке. Перед Дэнисом, перед эйзи и тех из Семьи, которые пришли ее проводить. Тогда как бедная Глория стояла здесь же, и подбородок у нее дрожал, а глаза переполнены слезами. Неплохая девочка. Ребенок, имевший слишком много. Почти все. Но из этого многого так мало было по-настоящему важным. Ребенок смотрел на собственную бабушку, которую едва ли при этом видел, и искал в ней признаки предельного зла. Глория совершенно не представляла, куда она отправляется. Совершенно не имела понятия о дисциплине на корабле или замкнутом стальном мире рабочей станции.