Подростки - Страница 13

Я был возле кинотеатра в полшестого. Я волновался, придет, не придет. Фильм неплохой «Кто вы, доктор Зорге?». Я его уже видел. Классный момент, когда он ей блузку расстегивает. Смотрю, идет моя Ирочка. Во дела. На ней короткая красная юбка в белый горошек. Широкая такая, развевается при ходьбе, белая блузка. Классная девочка. Глазки подвела, это заметно.

Я улыбаюсь ей.

— Ну что, идем?

— Идем.

— Билеты взял?

— Сейчас возьму.

— Привет, и мне возьми, — я оборачиваюсь.

Как жалел я потом, что не взял билеты заранее, может, все сложилось бы иначе.

— Возьми и мне билет, привет, Ирина, — возле нас стоял Вовка Жуков.

— Возьми и ему, — сказала Ира.

И я взял три билета, все места рядом.

Ира уселась, сделав так, что юбка веером легла вокруг ее бедер. Обычно девчонки садятся так, что юбка остается под ними, Ирка села иначе. Голыми ногами на кресло, подумал я.

Слева от нее уселся Вовка, справа я.

Свет стал потихоньку гаснуть, пошли титры, начался фильм. Вовка сразу стал что-то шептать Ире, она отвечала ему, не отрывая взгляда от экрана. Какого черта лезешь, подумал я про Вовку.

— Я видел этот фильм, — решил встрять я.

— Вот и помолчи, — тихо шепнула мне девочка.

Я похолодел, и вдруг она осторожно взяла мою ладонь в свою.

Я повернулся к ней.

— Смотри на экран, — она слегка сжала мои пальцы.

Я стал добросовестно смотреть на экран, хотя все мои ощущения сосредоточились в мой левой ладони.

Пацаны часто хвастались, как много им удавалось сделать в кино, когда рядом сидит подружка, у меня же такого случая еще не было, но вот он, нужно только быть посмелее, подстегивал я себя, ну давай, шептал я себе, она же сама взяла мою руку, вперед, не ссы.

Я чуть-чуть двинул влево свою левую ногу, еще чуть, и вот мое колено коснулось ее колена, но она отодвинулась. Я напряженно ждал, я слегка сжал ее пальцы, я погладил и их, и, о чудо, ее коленка вернулась и прижалась к моей.

Я ликовал. Дальше, дальше, шептал я себе. На экране дорктор Зорге начал расстегивать блузку своей очередной любовнице. Под видом, что хочу почесать нос я отпустил Ирины пальцы, таки почесал нос, но ладонь положил не на ее руку, а на сиденье своего кресла, в аккурат между нашими бедрами. Пальцы сразу наткнулись на прохладную ткань ее широко раскинутой юбки. Я хотел положить ладонь на ее колено, но, подумав, решил, что Вовка это заметит.

Нет, не буду.

Но я решился на другое. Осторожно, как мышка, я скользнул пальцами под край ее юбки, под ладонью уже было сиденье ее кресла. Еще чуть дальше. Привет дружественной территории! Еще движение, и я коснусь ее ноги.

Ощущение, как вроде собрался прыгать с вышки. Разделение на «до» и «после» четкое и однозначное. Словно какой-то чертенок шептал мне, не бойся, давай, вспомни, что рассказывали кореша, будешь жалеть потом, что так и не решился.

И я решился. Я вытянул пальцы и коснулся ее голой ноги.

Я застыл, как каменный истукан, я ждал наказания, сейчас как даст по морде, я ждал возмущения, сейчас как отпихнет мою руку, я ждал скандала, сейчас как встанет и поменяется с Вовкой местами… Я был готов ко всему.

Не был я готов лишь к одному — что моей шалости не заметят.

И меня не заметили. Она как сидела, внимательно глядя на экран, так и осталась сидеть. Я вдруг подумал, что она не чувствует мои пальцы и осторожно продвинул ладонь дальше, теперь она не могла не чувствовать.

Но она не реагировала. И я понял. Я понял. Она дает мне зеленый свет, она все чувствует, она чувствует мою лапу, и это ей нравится, она не против, чтоб я гладил ее ноги под юбкой, только я, наверное, должен быть осторожен, вдруг.

Вовка заметит, начнет смеяться на нами, ей будет очень неприятно. Да и мне тоже будет неприятно, кому приятно, когда над ним смеются, особенно, если я с девушкой.

Вообще, он козел, этот Вовка, неужели непонятно, что это я пригласил девочку в кино, мы хотим сидеть отдельно, какого черта лезть в наши отношения, вот гнида, всегда он так…

Я осторожно двинул пальцы, так что почти вся моя ладонь легла на ее бедро, так в жаркий день ящерка взбирается на камень — снизу вверх, снизу вверх.

Сердце мое колотилось, еще никогда я не достигал такого, я осторожно повернул к ней голову, она внимательно смотрела на экран, я люблю тебя, захотелось шепнуть мне ей, но рядом был Вовка, он мог все услышать.

Но должен же я ей хоть что-то сказать! И я сказал…

— Классный фильм, правда?

— Нормальный.

— Тебе нравится?

Мне так хотелось вложить в свой вопрос совсем другой смысл, тебе нравится, что глажу твою ногу, вот прямой и дословный перевод моего вопроса с языка любви.

— Нравится, — прошептала она.

Я перевел, да, мне нравится, что ты меня ласкаешь, не бойся, будь смелее!

Сердце мое застучало еще чаще. Это уже не зеленый свет, это прямое «да».

И собрав всю свою решительность, перемножив ее на остатки храбрости, я двинул ладонь вверх по ее бедру и, как сладостный ожог, ощутил край ее маленьких трусиков. Она не реагировала. Все правильно, ликовал я, то ли будет после кино, да она уже моя, моя девушка, моя подружка, я сегодня же обьяснюсь ей в любви, я буду провожать ее, мы будем целоваться у ее дома, я буду ласкать ее так же, как сейчас, только еще нежнее и решительнее, ведь рядом не будет этого прилипчивого Вовки.

А что если? Нет, в первый раз нельзя. Потом, уговаривал я себя. У нас ведь будет еще много встреч. Нужно дорожить девичьим доверием. Я осторжно ласкал завоеванную территорию. Боже, но как хочется, как хочется коснуться ее там.

Там, с большой буквы. С самой большой. Может, она этого тоже хочет.

Нет, да, нет, да, нет, да. Словно гадание на ромашке.

И вдруг, повинуясь скорее инстинкту, чем результатам своего внутреннего диспута, я скольнул ладонью по гладкой ткани ее трусиков в том самом, заветном, направлении.

Место было занято.

Если до кого не дошло, я повторю — место было занято. То самое место.

Почему я не подскочил, как ужаленный? Наверное, потому что потерял не только возможность соображать, но и двигаться. Но я четко почувствовал, что мои разгоряченные пальцы легли не на интимное место межу ее ног, а на чью-то чужую ладонь, которая, судя по ее спокойному положению, расположилась здесь уже давно, и не желает, чтоб ее тревожили.

Я сдвинулся вперед, я вперил глаза налево, совершенно синхронно мое движение повторил Вовка, только он смотрел направо, мы смотрели друг на друга ошалело и ошарашенно, ни он, ни я не убирали рук с девичьего тела, но это длилось лишь секунду-другую. Почти одновременно мы выдернули ладони из-под ее юбки, я откинулся назад, я онемел, не было слов, которыми можно было бы описать мое состояние.

— Вы созданы, чтобы быть женой посла, — шептал доктор Зорге, заваливая на кровать красивую японку.

Какого посла, что я тут делаю? Меня обокрали! Еще минуту назад я был влюблен.

Мне плюнули в душу! Я посмотрел на Иру. Она спокойно глядела на экран, словно ничего и не произошло. Время для меня остановилось. Если бы она улыбнулась, все можно было бы обратить в шутку, но лицо ее было внимательно и почти торжественно. Хорошенькая девочка смотрит фильм про разведчика.

Доктор Зорге пошел на казнь. Встал и я.

— Куда ты, — услышал я ее голос.

— На казнь, — ответил я тихо и вышел из зала.

— Пусти, я закричу.

— Кричи.

— Миша, пусти.

— Раздвинь ноги.

— Нет.

— Раздвинь.

— Мишка, я обижусь и уйду.

— А я не отдам тебе твой лифчик.

— Сам носить будешь, да?

— Смотрите, да она еще надсмехается.

— Мишка, убери лапу.

— Наташенька, девочка моя, люблю тебя.

— Ну, не надо.

— Тебе не нравится, когда я так делаю?

— Не нравится.

— Значит, ты меня совсем не уважаешь.