Подходящий муж - Страница 29

— Ах, какие трудности тебе пришлось бы вынести!

Лукас пропустил ее замечание мимо ушей, не Жермена заметила блеск в его глазах. Он мужественно контролировал свои чувства, хотя ему и пришлось сделать успокаивающий вдох. Но он тут же продолжил удивлять ее, заявив: — Я мирился с этой женщиной, хотя почти с первой минуты знал, что у нее абсолютно ничего не случилось со спиной. Я…

— Ты знал, что она притворяется? — выдохнула Жермена. — Я хочу сказать… — Она пыталась поправиться, чувствуя себя предательницей, практически назвав сестру мошенницей.

Лицо Лукаса смягчилось.

— Ты очень предана ей, любовь моя, но я знал, что ты с самого начала раскусила ее. И в этом, конечно, была настоящая причина, почему ты отказалась поехать и ухаживать за ней.

— Я… э-э… позвонила ей на ее мобильник, — невольно призналась Жермена.

— Так ты знала, еще не увидев ее, что ей не требуется твой уход?

Жермена подумала, что уже достаточно проявила свое предательство, и не ответила.

Он продолжал:

— Думаю, именно тогда мои когда-то ясные и логические рассуждения немного затуманились.

— В самом деле? — не раздумывая, спросила Жермена.

Она хочет, чтобы он ушел — разве нет? И так же сильно хочет разлюбить его. Обычно всегда, когда она узнавала об измене, ей это удавалось. Почему же этого не происходит сейчас?

— В самом деле, — подтвердил Лукас.

Жермена почувствовала, как все задрожало у нее внутри. Все еще не отпуская ее рук, Лукас подвел девушку к дивану и сел рядом. Она хотела сказать какую-нибудь колкость, но, поскольку Лукас уже достаточно натерпелся ее едких замечаний, все-таки промолчала.

— Мне казалось логичным, — вновь заговорил Лукас, поняв, что на этот раз она не станет перебивать, — когда Эдвина отказалась принять врача или сиделку (они-то ей не были нужны), что кто-нибудь из ее родных приедет в «Хайфилд» и поухаживает за ней.

— Ты не хотел, чтобы это делала миссис Добсон, — вставила Жермена.

Лукас улыбнулся.

— Наконец-то мы понимаем друг друга.

— Ты велел мне приехать и ухаживать за сестрой.

— А ты дала мне понять, что думаешь об этом! Должен признаться, милая Жермена, я не привык, чтобы со мной так обращались женщины.

— Тебе это не понравилось? — Почему она улыбнулась ему? Этот мужчина — гадкий предатель!

— Я каждый раз чувствовал раздражение, когда думал о тебе. Как смеет эта женщина так разговаривать со мной? Эта женщина с красивым голосом, которой совершенно безразлично, кто я, убила меня наповал. Ты недвусмысленно послала меня поиграть со своим паровозиком, — напомнил он ей. — Разве ты не понимаешь, что после этого я незамедлительно решил поехать и посмотреть на тебя? В тот вечер я ушел из этой квартиры, познакомившись с женщиной потрясающей внешности, чье отношение чрезвычайно задело меня. Надо ли удивляться, что я не мог выкинуть тебя из головы?

У нее подскочило сердце. Лукас считал ее внешность потрясающей! Жермена заставила себя вспомнить о его лицемерном поведении с Эдвиной в то утро. Правда, в ней зашевелилось какое-то доверие к нему, а инстинкт подсказывал, что надо выслушать до конца. Ведь она может уличить его во лжи позже.

— Но почему ты поехал к моим родителям?

Тут он, надо отдать ему должное, немного смутился, но объяснил:

— Я сказал Эшу, когда вернулся в «Хайфилд» по какому-то делу, что на следующий день буду недалеко от Оксфорда. Он сообщил мне, что там живут родители Эдвины. — Лукас помолчал, потом добавил: — Эш также сказал, что твой отец обожает Эдвину.

— Это не новость, — вставила Жермена, понимая, что смущение Лукаса, вероятно, объяснялось его нежеланием огорчить ее.

Лукас мягко сжал ей руки, которые вес еще держал в ладонях, и продолжал:

— Потом я спросил Эша, не относится ли твой отец так же и к тебе, на что он рассмеялся и сказал, что тебя любит мать. Когда я спросил, любишь ли ты свою мать, Эш ответил, что у нее недавно был грипп, и у него сложилось впечатление, что ты готова сделать для нее все, что только в твоих силах.

— И ты узнал у него адрес моих родителей?

У него дрогнули губы. Жермена обожала его. И всегда будет обожать. От судьбы не уйдешь.

— У меня не было определенных планов ехать к ним. Но я рано управился с делами и оказался рядом с их домом.

— И — алле-гоп…

— У меня были сведения, что твоя мать, возможно, еще не совсем оправилась после гриппа, и — алле-гоп. Мой визит прошел чудесно, — признался Лукас. — С этого момента моей единственной проблемой, дорогая Жермена, — мягко добавил он, — было то, что я не мог попросить твою сестру уехать, не испортив отношений с моим братом. Но когда стало очевидно, что его увлечение быстро проходит, я начал предполагать, что именно он предложит ей убраться.

— Потому что ты сам влюбился в Эдвину, — холодно констатировала Жермена.

— Нет! — воскликнул Лукас. — Абсолютно ничего подобного! Глупая женщина, неужели ты не поняла, что я люблю тебя?

Вдруг все ее эмоции исчезли, а лед в жилах начал стремительно таять.

— М-меня? — заикаясь, спросила она. — Ты любишь — меня?

Лукас взглянул на нее.

— Просто потерял голову, — тихо ответил он.

Ей хотелось, чтобы он улыбнулся, но его лицо и глаза были необыкновенно серьезными.

— А зачем иначе я здесь? — спросил он.

Эх, лучше бы он помолчал! Лукас здесь, потому что она убежала из «Хайфилда». А почему она удрала из его дома? Потому что увидела, как он несет Эдвину в постель. Точно так же, как нес ее, Жермену, вчера вечером!

Жермена попыталась подняться, но Лукас снова усадил ее рядом с собой.

— Мне необходимо ощущать твою близость. Ты…

— Расскажи мне об Эдвине, — перебила его Жермена. Ей делали больно в прошлом, но никогда еще не было так больно, как сейчас. Раньше это не было так важно. — Расскажи мне о той любовной сцене, которую я наблюдала сегодня утром! — взорвалась она, не осознавая, что говорит.

— Любовная сцена! Полная чушь! — возмутился Лукас. — Черт возьми… — Он остановился, сдерживая себя, и заглянул в глаза Жермены. — Я плохо спал вчера ночью. В принципе, совсем не спал. Ночь стала пыткой. Я хотел снова увидеть тебя, но приходилось ждать до половины девятого. Не знаю, как я пролежал тс бессонные часы, размышляя над тем, правильно ли поступал. Ты не такая, как другие женщины, которых я знал; это было ясно. Таких я еще не встречал. Что, если я неправильно истолковал знаки, которые показались мне положительными? — Лукас запнулся, потом продолжил: — Моя комната превратилась в клетку. Я вышел из нее — тихо, как мне казалось. Но Эдвина, должно быть, услышала меня. Когда, немного прогулявшись, я вернулся и поднялся по лестнице, дверь в ее спальню была широко раскрыта, а Эдвина билась в истерике из-за какого-то страшного паука.

— Она позвала тебя поймать паука?

— Теперь я очень сомневаюсь в правдивости ее слов. Но в тот момент в моей голове была только ты, и мне хотелось быстрее покончить с этим, чтобы первым прийти к скамейке. Так или иначе, когда Эдвина упала в обморок, я…

— Эдвина упала в обморок?

— Мне так показалось. Она вся обмякла, увидев восьминогого зверя. Я инстинктивно подхватил ее, пока она не рухнула на ковер. Что?..

Вспомнив, как ее сестра посмотрела на нее, прежде чем закрыть глаза, Жермена вслух высказала свои мысли. В ее голосе звучали облегчение и радость:

— Эдвина не падала в обморок.

— Ты уверена?

— Обмороки у нее получаются особенно хорошо, — усмехнулась Жермена.

— Она это и раньше делала? — спросил Лукас, но не стал настаивать на ответе, а вместо этого заметил: — Я подумал, что Эдвина очень крепко уцепилась за мои плечи для девушки, потерявшей сознание. Когда она не захотела отпускать меня после того, как я положил ее на кровать, я заподозрил, что идет какая-то игра. — Он помолчал, а потом признался: — Зато она очень быстро пришла в себя, когда я сказал, что позову миссис Добсон посидеть с ней.

Жермена улыбнулась.