Подарок с Земли - Страница 52

Корабль продолжал двигаться, скользя на своей огненной подошве. Пламя пронеслось по опушке леса с ловушками, оставив череду лижущих этот лес языков красного и оранжевого пламени, на что занятые битвой машины вверху не обратили внимания. Скоро среди деревьев начались взрывы, а потом вся полоса леса запылала.

«Планк» уже покинул защитную полосу и двигался в расположение домов и магазинов. Члены команды, жившие в этих домах, конечно, проснулись; невозможно было спать при этом непрерывном реве. Некоторые остались там, где были, некоторые выбегали на улицу и пытались бежать по ней. Выжили те, кто добрался до подвалов. В кильватере «Планка» тянулась полоса сгоревших, взорванных домов шириной в квартал.

Но вот пошли дома пустые и несгораемые. Они были выстроены из архитектурного коралла и заброшены, по большей части дольше тридцати лет.

— Мы прошли, сэр. — Эти слова едва ли требовались. Сварщики оттолкнули дверь в сторону, предохранив руки плотными перчатками. Майор Йенсен вскочил внутрь и полез по лестнице, подгоняемый паникой.

Пульт управления перед Полли привел его в замешательство. Зная, что ему известно не меньше о летающих космических судах, чем кому-либо из оставшихся позади, майор продолжал искать рычаг, колесо или тумблер, который изменил бы направление «Планка». Наконец, озадаченный, он поднял взгляд — и это была его погибель.

Рубка управления полетом была длинной. Она пронизывала грузовой отсек, уходя туда, где внешний корпус соединялся с внутренним и большая ее часть была прозрачной. Майор Йенсен посмотрел сквозь внешний корпус и увидел, что происходит снаружи.

Он увидел сияние двигателей в нижней части поля зрения. Справа — взрывающийся коралловый дом, последний дом. Недалеко впереди — приближающуюся черную линию края пустоты.

И он замер.

— Мы свалимся, — заметил Иисус Пьетро, стоявший на лестнице ниже него. Он не выказал ни удивления, ни страха.

Майор Йенсен закрыл лицо руками и завизжал.

Иисус Пьетро протиснулся мимо него в кресле слева. Его решение опиралось на чистую логику. Если майор Йенсен не нашел нужного средства управления, значит он смотрел не на том пульте; а этот пульт управления был единственным другим, до которого девушка-колонистка могла дотянуться со своего места. Он нашел управление стабилизаторами и опробовал.

Корабль наклонился назад и его движение начало замедляться.

Продолжая замедлять ход, он переполз через край.

Иисус Пьетро развалился в кресле и смотрел. Воздушная подушка уже не держала «Планк». Иисус Пьетро почувствовал себя, как в двинувшемся вниз лифте. Он смотрел, как ползет мимо черной тенью обрыв, быстрее и быстрее. Наконец он заслонил полнеба, а в другой половине светили звезды.

Наконец звезды исчезли.

Корабль начал разогреваться. Снаружи было темно и жарко и старые стены «Планка» стонали и трещали под усиливающимся давлением. Иисус Пьетро смотрел, ждал.

Ждал Мэттью Келлера.

Полусонный, он боролся, силясь спастись от ужаса сна. «Что за кошмар мне привиделся!»

Потом он почувствовал прикосновение испытующих пальцев.

Мука! Он собрался и попытался отодвинуться, вложив усилие всего тела. Тело едва изогнулось, зато он услышал собственное хныканье. Холодная рука дотронулась до его лба и голос — «Лэни?»— произнес:

— Лежи смирно, Мэтт.

Он вспомнил это потом, когда проснулся в следующий раз. Теперь он пробуждался медленно, вокруг толпились образы воспоминаний. Он снова подумал: «Что за кошмар». Но образы становились четче, слишком отчетливыми для сна, и вот…

Его правая нога и большая часть правого бока были бесчувственными, как мороженая свинина. Некоторые части тела не были бесчувственны: они ныли, их кололо и дергало. Он снова попытался уйти от боли, но на этот раз оказался привязан. Мэтт открыл глаза и обнаружил, что окружен людьми.

Гарри Кейн, миссис Хэнкок, Лэни и еще несколько, которых он не знал, столпились вокруг его странного ложа. Среди присутствовавших была крупная женщина с красными руками и чем-то командским в чертах, одетая в белый халат. Мэтту она сразу не понравилась. Он видел такие халаты в банках органов.

— Он проснулся, — женщина в белом халате говорила с горловой напевностью. — не пытайтесь двигаться, Келлер. Вы сплошь в шинах. Эти люди желают с вами поговорить. Если устанете, сразу скажите мне и я их выведу.

— Кто вы?

Вперед выступил Гарри Кейн.

— Это твой врач, Келлер. Как себя чувствуешь?

Как он себя чувствует? Секунду назад он с опозданием понял, что ранец его не поднимет. Но он не помнил, чтобы падал вниз на мили.

— Я умру?

— Нет, вы будете жить, — ответила врачиха. — Вы даже не станете калекой. Скафандр, должно быть, замедлил ваше падение. Вы сломали руку и несколько ребер, но они заживут, если будете слушаться.

— Ладно, — согласился Мэтт. Все на свете казалось ему не особенно важным. Не накачан ли он наркотиками? Он видел, что лежит на спине, с подвешенной кверху ногой и с чем-то громоздким, мешающим дышать вокруг ребер. — Мне пересажены трансплантаты?

— Не думай сейчас об этом, Келлер. Просто отдыхай и выздоравливай.

— Что с Полли?

— Мы не можем ее найти.

— Она была на «Планке». Наверное, она добралась до управления двигателем.

— Ох! — воскликнула Лэни. Она хотела было что-то сказать, затем передумала. Гарри сказал:

— «Планк» упал за край.

— Понятно.

— Это ты ее выпустил?

— Я ее выпустил, — ответил Мэтт. Лица перед ним расплывались. — Она была фанатик. Вы все фанатики. Я не мог спасать ее бесконечно.

Комната уплывала, как во сне и он понял, что это «Планк»и он поднимается. Властный, по-командски певучий женский голос издали приказал: «А теперь уходите все отсюда».

Врачиха проводила их до двери и Гарри Кейн, положив руку ей на локоть, вывел ее с собой в коридор. Там он спросил:

— Скоро он будет здоров?

— Пустите меня, мистер Кейн.

Гарри отпустил ее.

— Скоро?

— Не беспокойтесь, инвалидом он не будет. Через неделю мы сменим его повязки на такие, в которых можно ходить. Через месяц — посмотрим.

— Скоро ли он сможет вернуться к работе?

— Через два месяца, если повезет. Откуда такая настойчивость, мистер Кейн?

— Это крайне секретно.

Женщина нахмурилась.

— Что бы вы ни планировали относительно него, можете иметь в виду, что он мой пациент. Он будет готов к чему-либо, только когда я скажу.

— Хорошо. Я бы предложил вам не сообщать ему о трансплантатах. Ему это не понравится.

— Это записано в его медицинской карточке. Я тут ничего не могу поделать. Сама я не собираюсь ему ничего говорить.

Когда она их оставила, Лэни спросила:

— Так почему спешка?

— У меня есть мысль насчет Мэтта. Я тебе расскажу попозже.

— Тебе не кажется, что мы получили с него уже достаточно?

— Нет, — ответил Гарри Кейн. — Хотел бы так думать, но пока нет.

Миллард Парлетт был близок к изнеможению. Он перебрался в кабинет Иисуса Пьетро Кастро в воскресенье ночью, когда еще не успели даже заменить наружную стену, и с того времени там жил. Еду ему приносили, а когда он изредка спал, то пользовался кушеткой Кастро. Временами ему казалось, что жизнь его близится к концу, что он прожил как раз столько, чтобы увидеть этот кризис, который предсказывал сто лет назад.

«Планк» причинил Госпиталю ужасный ущерб, но восстановительные работы немало продвинулись. Парлетт сам нанял строительную фирму, заплатив ей из своего личного кармана. В конце концов он протащит счета через Совет и расходы ему возместят. Сейчас рабочие красили наружную стену его кабинета, которая в воскресенье ночью зияла в пространство.

Его непосредственной проблемой сейчас было намерение половины Исполнения подать в отставку.

События прошлой недели оказали катастрофическое действие на дух Исполнения. Обвинение Главы в измене и насильственное его смещение составляли только часть дела. Элейна Мэттсон и Мэттью Келлер внесли свою долю, проникнув в Госпиталь с бомбами и подрывной деятельностью. Пленники вырвались из вивария, чтобы сеять смерть в коридорах Госпиталя. Уничтожение «Планка» повлияло не только на персонал Госпиталя, но и на все население Плато Альфа, ведь Планк был половиной всей Истории.