Подари мне свет (СИ) - Страница 6

— Я все нужное купила, — оправдывается Лика, — там, в пакете.

Я быстро нахожу все необходимое для перевязки. Молодец, купила то, что я написал. Возвращаюсь к девушке, обрабатываю швы и приклеиваю новую повязку.

— Вот и все, — говорю, закончив перевязку.

— Спасибо, — она натягивает майку поверх живота, прячет бинты.

А мне, пожалуй, пора уходить. Ну. Разве что, она кофе предложит. Хотя, с какой стати?

Я, наверное, и дальше было смущал девушку, не в силах перестать пялиться, если бы в дверь так не вовремя позвонили. Девушка резко подскакивает с кровати и спешит открывать. А я стою, как болван, посреди комнате, пытаясь сообразить, куда прятаться и что делать дальше. Потому что так поздно может только мужик ее заявиться. Хоть и не совсем понятно, почему он звонит, а не открывает своим ключом. А может, у них не настолько близкие отношения, если она ему даже ключи от этой халупы не доверила? Если так, то у меня есть шанс.

— Добрый вечер, Татьяна Павловна, — щебечет Лика сладким голосочком, встречая гостя.

Татьяна Павловна? Значит, это не ее мужик, да?

— Лика, деточка, я Даню привела, — говорит пожилой голос из-за двери.

Даню? А сам он не ходит что ли?

— Спасибо, что посидели с ним. Что бы я без вас делала? — говорит Лика, удивляя меня еще больше.

С ним еще и сидеть надо? Он что, сам не может? Не ходит и не сидит сам? И зачем ей такой нужен?

— Мама, смотри, какую я себе игру на телефоне установил, — раздается тоненький голосок.

Мама? Как? Вот же я болван! Почему не заглянул на страничку паспорта, где дети вписаны? Да потому, что я и представить себе не мог, что у такой юной девушки может быть ребенок уже. И не младенец, говорит он очень четко.

Лика закрывает двери. И теперь я могу хорошо рассмотреть пацана. Он вытирает рукавом нос, смешно хмурясь.

— Мама, кто это? — спрашивает он, глядя на меня. На вид ему лет пять или шесть.

— Это доктор который делал маме операцию, — объясняет Лика ребенку. — Познакомься, его зовут Игорь Сергеевич.

— Ну, привет, — отмираю я.

Протягиваю мелкому руку, он деловито ее пожимает. Смешной такой, хочет казаться старше, чем есть.

— А ты подарок мне принес? — спрашивает малец, ставя меня в тупик своей прямотой.

— Даня! — возмущается Лика, осаждая ребенка. — Дядя ведь не обязан был что-то тебе приносить. Веди себя скромнее.

— Жаль, — заключает Даня, идет в комнату, достает из кармана машинку и начинает играть ею, будто все остальное его больше не волнует.

— Извините его, — просит Лика. Видно, что ей немного неловко, и она не знает, как вести себя дальше.

— Да, ничего, все нормально, — отзываюсь.

— Вам, наверное, пора уже? — спрашивает Лика.

Эх, видно кофе она мне не предложит. Да и не совсем понятно, как вести себя в присутствии маленького ребенка. С Аленкой такой проблемы нет, потому что она без детей. Я мог прийти в любое время и нагнуть ее, как мне захочется. А вот тут я просто не знаю, что делать. Может, спросить совета у кого-то. У Володьки, кажется сыну шесть. Или пять? Черт, даже не помню. Мне это было не интересно раньше.

— Да, пожалуй, пора, — выдыхаю в ответ.

Иду к двери, которую она передо мной открывает.

— Постарайтесь все-таки не поднимать больше тяжелые сумки, — говорю ей, переходя через порог. — если не хотите снова попасть в больницу.

— Хорошо, больше не буду, — какой же голос, слушать бы и слушать, — До свидания.

— До свидания.

Стоя в лифте, я все еще не могу прийти в себя. Мужика нет — это хорошо. По крайней мере, мне так показалось. Но вот ребенок… Сколько ему? Шесть? А ей только двадцать три, я точно помню дату рождения.

Ребенок — это ведь серьезно. И все усложняет. Помню, когда мой друг, Пашка, женился на женщине с ребенком, я думал, какой же он дурак, если без детей не смог найти. И тогда твердо решил для себя, что никогда на такое не подпишусь.

Правильно. Нужно забыть о ней. И не усложнять себе жизнь.

Домой возвращаюсь в непонятном настроении. С одной стороны, надо бы радоваться, мужика у нее нет. С другой — я не понимаю, что делать дальше.

Самое правильное — все забыть. Самое странное — у меня никак не получается это сделать.

Моя собственная квартира кажется огромной после той маленькой комнатушки, которую и квартирой то назвать трудно. Так мало места, и как только они помещаются там вдвоем?

В голове то и дело всплывают обрывки фраз, такие свежие воспоминания о нашей встрече. И таким несправедливым кажется мир, в котором Анжелика вынуждена жить в таких условиях.

Иду на кухню и завариваю долгожданный кофе. Новая мебель сияет чистотой. Анжелика тут смотрелась бы просто великолепно. Гораздо лучше, чем в той убогой комнатушке. Делаю глоток и иду в гостиную.

Комната выглядит огромной, когда я один. И почему я раньше не замечал этого? Вот тут, на диване мы могли бы уместиться втроем очень запросто.

Стук в двери отрывает меня от моих мыслей. Кто это может быть? Я никого не жду.

Иду открывать с кружкой в руке.

— Сюрприз! — радостно возвещает Алена, прыгая с порога мне на шею.

— Осторожно, у меня горячий кофе, — пытаюсь вразумить свою коллегу, которую очень трудно в чем-то убедить, когда она уже все за тебя решила. Взят, к примеру, этот ее визит ко мне. Мы ведь не договаривались. Меня же просто могло не быть дома.

— Панарин, кофе так поздно! — Надувает она губки, проходя в комнату. — Фу, какая гадость!

Может, и гадость, но это не ее дело.

— Ты зачем пришла?

Она поворачивается ко мне и резким движением развязывает пояс на платье. Оно тут же рассыпается, раскрываясь, как халат. Ее фигура, красиво упакованная в новый комплект белья, выглядит просто идеальной. Хоть сейчас бери камеру и снимай для модного журнала.

Аленка всегда была такой. Прямолинейной и надежной. Всегда под рукой. И, что мне всегда в ней нравилось, — она никогда не требует ничего взамен. Никаких жертв и обязательств. Идеальное сочетание красоты и беспечности.

Отставляю кружку с еще горячим напитком в сторону. Подхожу к Аленке и обхватываю ее грудь рукой. Она сладко стонет и выгибается мне навстречу. С ней все просто. Заводится с пол оборота и никогда не выпендривается, если мне хочется попробовать что-то новое.

Провожу рукой по кружеву бюстгалтера, и, нащупав спереди застежку, легким нажатие расстегиваю. Стягиваю с плеч бюстгалтер вместе с платьем. А потом запускаю пальцы ей в волосы и, с силой сжимая их, оттягиваю вниз, заставляя ее запрокинуть голову. Аленка взвизгивает от боли, но мне это даже нравится. Наклоняюсь и впиваюсь в губы, выбирая жесткий поцелуй, вместо ласкового. Ее наглость, умноженная на красивую похоть, разозлила и завела одновременно. Я не просил приходить, но и отталкивать ее не собираюсь.

Отрываюсь от ее губ и грубо толкаю, заставляя упасть на диван. Она снова взвизгивает, но не протестует. Как всегда, позволяет мне делать с ней, что захочу. Я быстро стягиваю с нее кружевные трусики. Запускаю руку между ног, грубо надавливая на клитор. Привычно податливая плоть отзывается вмиг обильной влагой.

Вовремя вспомнив о предосторожности, тянусь второй рукой к комоду. В верхнем ящике пачка презервативов, я закинул их туда на всякий случай. Таким внезапным визитом Аленка балует меня не впервые. Нащупав целлофановый пакетик, достаю его из ящика, срываю обертку.

— Можем без резинки, я пью таблетки, — шепчет хрипло Алена.

— Молчи, — шикаю на нее, раскатывая резинку по члену. — Тебе слова не давали.

Она закрывает глаза. Раздвигаю ей ноги и вклиниваюсь между ними. Вхожу одним резким толчком, сразу до упора. Аленка вскрикивает, немного жалобно стонет. Может, перегнул?

— Больно? — спрашиваю.

— Нормально, — жмурится она, потом снова расслабляется.

Теперь уже аккуратнее, начинаю двигаться, постепенно наращивая темп. Аленкино тело я знаю, как свои пальцев, и легко угадываю момент, когда нужно ускориться. Оргазм настигает ее всего за пару секунд до того, как моя выдержка даст сбой. Мы кончаем почти одновременно, что бывает крайне редко.