Подари мне луну - Страница 2

– Ну и как, нравится вам здесь, в Белфилде? – заинтересованно спросил он, приподнимаясь.

– Да, очень. До этого мы жили в Лидсе. Я, конечно, немного скучаю по своим знакомым и друзьям, но в деревне жить гораздо приятнее.

Он помолчал, затем спросил:

– Скажите, кто такой этот ваш загадочный Роберт?

Ему показалось, что Виктория взглянула на него чуть встревоженно.

– А вам и в самом деле хочется это знать?

– Да, – ответил он и накрыл ее маленькую ручку своей ладонью. – Должен я по крайней мере узнать, кто он такой, прежде чем намять ему бока, ибо если он еще раз попытается назначить вам свидание в моем лесу, я за себя не ручаюсь.

– Ах, перестаньте! – засмеялась она. – Вы опять шутите.

Роберт поднес ее руку к губам и поцеловал ее тонкие пальчики.

– Напротив, я совершенно серьезен.

Виктория сделала слабую попытку отнять руку, хотя сердце умоляло не делать этого. В том, как смотрел на нее этот молодой лорд, как блестели его глаза, было что-то пугающее и одновременно волнующее.

– Его зовут Роберт Бичкомб, милорд.

– И он, вероятно, имеет на вас виды? – ревниво спросил он.

– Роберту Бичкомбу всего восемь лет, милорд. Мы собирались с ним на рыбалку, но он, похоже, улизнул по дороге. Помнится, он говорил, что его матушка просила помочь ей по дому.

Роберт расхохотался.

– Вы избавили меня от терзаний, мисс Линдон. Ненавижу ревность – неприятное это чувство.

– Я… я не понимаю, к чему бы вам ревновать, – пролепетала Виктория. – Вы не давали мне никаких обещаний.

– Я намерен дать их прямо сейчас.

– И я тоже ничего вам не обещала, – закончила она уже более твердым голосом.

– Что ж, мне предстоит это исправить, – проговорил он, улыбаясь. Потом снова поднес ее руку к губам, на этот раз целуя ее нежную ладошку.

– Ну, к примеру, мне было бы очень приятно, если бы вы пообещали мне, что никогда больше не посмотрите на другого мужчину.

– Не понимаю, о чем вы говорите. – Виктория не знала, куда деться от смущения.

– Я не желаю ни с кем вас делить.

– Милорд! Мы с вами только что познакомились – вы не вправе требовать от меня этого.

Роберт повернулся к ней, и на его губах больше не играла легкомысленная усмешка.

– Да, конечно. Я и сам понимаю, что это глупо, но ничего не могу с собой поделать. Мне почему-то кажется, что я знаю вас всю жизнь.

– Н-не знаю, что и сказать вам на это.

– Ничего и не говорите. Давайте просто посидим вместе. Сегодня такой чудесный день!

Так они и сидели на берегу, глядя на проплывающие облака, на воду и друг на друга. Несколько минут прошло в молчании. Внезапно Роберт заметил что-то вдалеке между деревьями и резко вскочил на ноги.

– Не двигайтесь. – Он попытался произнести это строгим тоном, но в голосе проскальзывали предательские веселые нотки. – Даже не шевелитесь.

– Но…

– Не шевелитесь! – крикнул он через плечо, бросившись через просеку к опушке леса.

– Роберт! – недоуменно воскликнула Виктория, совсем позабыв о том, что должна обращаться к нему «милорд».

– Я мигом!

Виктория вытянула шею, пытаясь разглядеть, что он там делает. Роберт склонился над чем-то за деревьями. Она пожала плечами и перевела взгляд на свою ладонь, где, как ей казалось, остался пылающий след от его поцелуя.

Ох, этот поцелуй! Она чувствовала его каждой клеточкой своего тела.

– А вот и я! – объявил Роберт, появившись из-за деревьев. Он склонился перед ней в почтительном поклоне, держа в руке букетик фиалок. – Это вам, моя госпожа.

– Благодарю вас, – прошептала Виктория. Этот жест тронул ее до слез – никто никогда не дарил ей цветов и не называл «моя госпожа». Сердце ее сладко заныло.

Он протянул ей букетик, оставив у себя одну фиалку.

– Для этого я их и сорвал, – пробормотал он, вплетя цветок в ее прическу. – Вот так. Теперь вы само совершенство.

Виктория завороженно рассматривала скромный букетик.

– Никогда в жизни не видела ничего прелестнее.

– Я тоже, – не сводя глаз с Виктории, отозвался Роберт.

– Они пахнут просто божественно. Обожаю аромат цветов. Дома у меня под окном растет жимолость.

– Правда? – рассеянно сказал Роберт. Он потянулся было, чтобы дотронуться до ее щеки, но тут же остановился: вдруг ее испугает этот жест?

– Благодарю вас от всей души, – промолвила Виктория, поднимая глаза. Роберт вскочил на ноги.

– Не двигайтесь! Даже не шевелитесь!

– Как, опять? – воскликнула она, и улыбка ее была краше всех цветов. – Куда же вы? Он ухмыльнулся.

– За художником

– За кем?

– Хочу, чтобы он увековечил это волшебное мгновение на полотне.

– О милорд! – выдохнула Виктория. Она смеялась так, что из глаз брызнули слезы.

– Роберт, – поправил он.

– Роберт, – послушно повторила она. Это прозвучало в ее устах, пожалуй, слишком непринужденно, но она ничего не могла с собой поделать – его имя слетело с ее губ как бы само собой. – Вы такой шутник – даже плакучую иву рассмешите.

Роберт улыбнулся и опустился рядом с ней. Больше всего на свете ему хотелось еще раз поцеловать ее руку,

– Ах Боже мой! – воскликнула Виктория, взглянув на солнце. – Уже поздно. Вдруг мой отец меня хватится? Если он увидит меня здесь с вами…

– Все, что он сможет сделать, – это заставить нас обвенчаться, – докончил Роберт, лениво усмехнувшись.

Она внимательно посмотрела на него.

– А разве этого недостаточно, чтобы обратить вас в бегство?

Он нагнулся к ней, и его палец легко коснулся ее губ.

– Ш-ш-ш… Я уже решил, что вы будете моей женой.

Рот ее сам собой раскрылся от изумления.

– Вы, верно, не в своем уме?

Он откинулся назад, и выражение его лица было одновременно насмешливым и удивленным.

– Если честно, Виктория, мне кажется, я еще никогда не принимал более разумного решения.

Виктория распахнула дверь небольшого одноэтажного домика, в котором жила вместе с отцом и младшей сестрой.

– Папа! – громко крикнула она. – Извини, что я так поздно: гуляла по лесу и знакомилась с новыми местами.

Говоря это, она просунула голову в дверь его кабинета. Отец сидел за письменным столом, погруженный в работу над очередной проповедью. Он махнул рукой, не оборачиваясь, – знак, что все в порядке, и чтобы его не отвлекали по пустякам. Виктория осторожно закрыла дверь.

Она направилась в кухню: пора было готовить ужин. Они с Элеонорой готовили по очереди, и сегодня вечером был черед Виктории. Она попробовала тушеное мясо, которое перед уходом поставила в печь, добавила немного соли и присела на стул. Он сказал, что хочет на ней жениться. Нет, ей это, наверное, приснилось. Ведь Роберт – граф. Граф! И рано или поздно станет маркизом. Маркизы не женятся на дочках священников.

Но ведь он поцеловал ее! Виктория прикоснулась рукой к губам и пальцы ее затрепетали. Конечно, она понимала, что этот поцелуй для него совсем не то, что для нее – он ведь куда старше и наверняка перецеловал не одну дюжину юных дев до встречи с ней.

Девушка задумчиво водила пальчиком по деревянной поверхности стола, чертя завитушки и сердечки, в то время как мысли ее были заняты сыном маркиза. Робертом. Роберт. Она произнесла вслух его имя, затем вывела на столе: «Роберт Филип Артур Кембл».

Он так красив – просто дух захватывает! Черные вьющиеся волосы – правда, чуть длиннее, чем требует мода. А какие глаза! Как правило, у черноволосых мужчин и глаза темные, а у него – светло-голубые. Обычно такие глаза кажутся холодными, как свергающие льдинки, но у Роберта взгляд теплый и приветливый.

– …Виктория?.. Виктория!

Виктория наконец подняла голову и увидела в дверях сестру.

– А, Элли, это ты,

Элеонора, которая была младше Виктории ровно на три года, подошла к столу и схватила сестру за руку. – Смотри, пальцы занозишь, – насмешливо произнесла она, отпустила ее руку и уселась за стол напротив сестры.