Под тенью маски (СИ) - Страница 47

— Ах, вон оно что! Богатое на приключения прошлое. Ну, значит, с препятствиями ты справишься легко. Давай, теперь по сто отжиманий, приседаний и наклонов. А потом пойдём покорять полосу препятствий.

Я молча кивнула и пошла на песчаную площадку, там меньше мелких камушков, которые будут впиваться в ладони. Йор Пенкель вежливо удалился в сторожку, понимая, что я вряд ли после марафона осилю силовые нагрузки.

Но я осилила. Конечно, отжиманий сделала поменьше. Всего восемьдесят. Потом полежала минут пять дохлячком на песке. Потом принялась за остальные упражнения.

Конечно, все это для меня было детской забавой. И я старалась делать лениво, пыхтела, вполголоса ругалась и почаще утирала нос рукой. Мой новоявленный тренер в любом случае наблюдает за мной в окно. Сейчас любая осечка может стоить мне очень дорого.

Мои старания Пенкель оценил. Вынес пол кружки горячего травяного настоя.

— На, пей. Иначе завтра не встанешь.

— Что это, — недоверчиво спросила я, хотя уже по запаху поняла состав отвара.

— Болитрав и несколько ягод с высоким содержанием витаминов.

— Спасибо, — поблагодарила я, приняв простую настойку с особым благоговением, и жадно выпила все до дна.

— Расскажешь о себе? — спросил он, внимательно смотря мне в глаза, и мое перышко тоненько завибрировало в подвороте банданы. Ах ты жук, проверять меня удумал. Ну ладно!

Я пожала плечами:

— Зовут Мартен Джаппер, но имя не настоящее. Потому что своего не помню. Лет чуть больше двадцати двух. Но тоже не знаю точно. Последние года жил при большом знатном доме, но потом меня передали другому хозяину. Прибыл сюда на корабле, выполнил поручение — передал письмо. А теперь жду, когда снова стану нужен. Но жить на что-то надо, поэтому и работенку временную подыскивал.

Задумчивый взгляд Пенкеля просветлел. Он довольно улыбнулся и кивнул:

— Ну хорошо, малыш. То, что я увидел, меня очень порадовало. Давай, попробуем пройти полосу препятствий, а потом я скажу нашему начальнику, что ты абсолютно подходишь.

На полосе препятствий я откровенно халтурила. Ну, конечно, по скользкому бревну пробежалась, и даже на отвесную стену по канату забралась. Но вот ползать по земле отказалась, оправдавшись тем, что в грязной одежде меня к цори Лиенде и близко не подпустят. Ну, соответственно, и все остальные зверские испытания, где мне непременно предстояло упасть или вываляться в грязи, Пенкель опустил.

— Ладно, — похлопал он меня по плечу, — уже того, что ты показал, вполне достаточно. Главное, что дури в твоей молодой башке полно. Не то что у штатных офицеров!

Я радостно улыбнулась и кивнула сомнительному комплименту. Почему сомнительному? Да потому как благодаря этой дурной голове я должна не задумываясь лезть под пулю ради цори Лиенды. Ну или ради того, чтобы стать героем. Чего не сделали, как оказалось, лучшие боевые офицеры полиции, которых нанимали в няньки дочери начальника.

Ну и ладно. Кот слушает, да ест. Мне с вами, ребята, все равно недолго вместе идти. Я потерплю.

Машина за мной приехала через три часа. Я уже успела немного привести себя в порядок: почистить штаны и отмыть руки. Ну и киселем угоститься в хижине Пенкеля.

Он пригласил, чтобы укрыться от подступающей полуденной жары, а я не отказалась. Все же было интересно, как живет отставной офицер на выселках. Правда разговоров у нас с ним не состоялось. Да оно и к лучшему. Перышко дергалось, как ненормальное. Поэтому лишний раз я головой не крутила, да и открывать рот тоже не хотелось.

Йор Бежуль, как оказалось, приехал не один. Когда отворилась задняя дверца автокапа, и в усыпанный мелким камнем песок уперлась трость начальника полиции, Пенкель присвистнул:

— Ого-го, да никак сам старый увалень Вермель к нам пожаловал!

Я отвернулась, еле сдерживая улыбку, а из салона послышался голос:

— И я рад тебя слышать, замшавелый пень!

Пенкель усмехнулся:

— Всем бы быть такими замшавелыми! Зачем пожаловал, Ярок?

Йор Вермель тем временем уже выбрался из капкана мягких сидений и разминал затекшие одутловатые ноги. Он быстро окинул нас цепким взглядом и ответил:

— Да взглянуть решил, все ли живы.

— Как видишь, — развел руками старик, но так, что мышцы снова заиграли под тонкой тканью рубашки. — Даже смертные.

— Вижу, — резюмировал Ярок. А потом покачал головой: — Как ты считаешь, друг Пенкель, сгодится этот малыш для важных дел?

— Думаю, на много чего он сгодится. По крайней мере, побыть на побегушках уж точно. В том, что у него отличные физические данные, можешь не сомневаться. Ну и то, что он из бездомышей выбрался в прислужники к знатному йору, говорит о том, что с головой этот малый тоже дружит.

— К знатному йору? — уцепился, как зубастый речной щегель, за последние слова начальник полиции. — А ну-ка, как тебя там, Мартен, дай-ка мне свою вольную.

Я не топопясь, вытащила из кармана жилетки аккуратно свернутый лист, и подойдя к Яроку, важно, как самую большую драгоценность, протянула документ:

— Пожалуйста, йор Вермель.

Бланк перекочевал в пухлые руки Ярока, затем был тщательно изучен под разными углами, и только после возвращен законному владельцу.

— Ну что же, будем считать, что мне на этот раз повезло. А по остальным вопросам? — Вермель многозачительно сдвинул брови вверх и посмотрел на Пенкеля.

— Все в порядке, — коротко и без пояснений ответил тот.

Вермель кивнул, подал отмашку Бежулю, чтобы помощник заводил автокап, и обратился ко мне:

— Давай-ка, садись, не будем терять времени. Мне как раз нужны свежие мозги. Поедешь со мной в одно место. Посмотрим, если в тебе хватка сыскаря.

Два раза повторять не было необходимости. Я мигом шмыгнула к автокапу и забралась на заднее сиденье. Бежуль через зеркало взглянул на меня, задорно подмигнул и смешно пошевелил усами. А я в ответ показала палец вверх и, изобразив на лице превеликое счастье, улыбнулась.

О чем еще мог мечтать юный парень? Конечно о престижной оплачиваемой работе. Мороки меньше, чем в ведомстве, а компания намного приятней.

Йор Вермель перекинулся еще парой слов с Пенкелем и вернулся к нам. Как только он угнездился на сидении, в салоне места стало значительно меньше. Пахнуло потом и каким-то едва уловимым лекарством.

М-да, неважнецкое у него здоровье. Ему бы не охрану для дочери искать, а сбагрить ее быстрее. Но меня ж никто не спрашивал. Поэтому я вжалась в дверь и притихла. А для надежности еще и скрестила пальцы на руках. Если бы не жесткие носы ботинок, то и на ногах бы скрестила…

Ярок отдышался, утер пот со лба и отдал приказ водителю:

— В Городской дом йора Тимаса Вердина, Бежуль. Он буквально утром звонил и убедительно просил меня к нему приехать.

Я тайком выдохнула и восславила всевышнего. Десять из десяти…

Дом Советника действительно был со всех сторон окружен. По периметру паслись, словно перегревшиеся на жаре коровы, три пары полицаев. При появлении на горизонте автокапа начальника полиции их помятый вид как по волшебству улетучился, и на лицах появилась бравада и желание выслужиться.

— Идиоты… — вторя моим мыслям, пробормотал Ярок. А потом обратился ко мне: — Ходишь за мной тенью, не отсвечиваешь, рта не раскрываешь, если что, я сам все за тебя отвечу. Смотришь по сторонам аккуратно. Понял?

Я кивнула. Поправила глухой ворот на рубахе, отряхнула невидимые пылинки с рукавов. Йор Вермель хмыкнул каким-то своим мыслям и отдал приказ Бежулю.

— В ворота не въезжай. Автокап оставим снаружи. Думаю, стоит пройтись пешком. Интересно все же, как эти королевские гвардейцы охраняют территорию.

Рыжые усы дернулись, Бежуль выбрал место для остановки и заглушил мотор.

Я выскочила первой. Обежала автокап вокруг и, опережая Бежуля, открыла дверь для йора Вермеля. А потом, слегка поклонившись, подала локоть.