Под сенью Юноны (СИ) - Страница 26

- Я обожаю Мари. Она прекрасна, у неё чудесные глаза, яркие, сверкающие, как звёзды. Ах, Мари – просто совершенство. У неё прелестный смех, звонкий и мелодичный, как колокольчик. Её чёрные волосы прекрасны, в них блеск и тайна. Почему я женат на тебе, бледная выбеленная моль? Мари - такая красотка, а я должен возвращаться к постылой супруге.

      Я широко распахнула глаза:

- Ты ничего мне не должен, Люциус.

      Он брезгливо прикрыл уши руками:

- Заткнись, умоляю. Этот отвратительный каркающий голос, замолчи, это ужасно! Ах, у Мари чудесный голосок, нежный и звонкий. Как она шаловливо зовёт меня Люциком, моя яркая птичка…

      К счастью супруга, у меня в руках не было оружия.

      Между тем он оттолкнул Добби, сел на пол посреди коридора и мечтательно протянул:

- Не могу перестать о ней думать. Ах, думаю, я её люблю. Ты же видела её волосы? Блестящие, чёрные волосы, густые и шелковистые, прекрасные, как южная ночь…

      Мне очень хотелось вырвать его платиновые патлы, но кое-что меня насторожило. Как бы он не был пьян, он никогда не позволял себе подобного. Что-то мне это напоминает. Люциус улыбался идиотской улыбкой и напевал слащавую песенку, которую исполняла Мари. Я тихонько позвала:

- Добби, немедленно приведи сюда Абраксаса. Хоть из-под земли, тащи его сюда. Вместе с палочкой. Добби кивнул и исчез с хлопком. Мне пришлось сесть рядом с мужем и восхвалять чёртову Мари. Наконец, появился сонный Абраша. Он спросил, зевая:

- Что случилось, Нарси?

      Люциус поднял на отца счастливые глаза и поинтересовался:

- Папа, ты же знаешь Мари? Она – совершенство, ты согласен? Нарси обещает дать мне развод, я женюсь на Мари и буду счастлив.

      Абраксас покачал головой, доставая палочку:

- Да, сынок, так и будет. Петрификус тоталус!

      Люциус глухо стукнулся о мраморный пол.

- Это любовное зелье, Нарси.

      Я не смогла отказать себе в удовольствии и пару раз пнула муженька чуть пониже спины. Абраксас хихикал:

- Попался, как маленький. Кстати, Нарси, его любовница пришла в отчаянье, раз решилась на это.

      Папик послал за каким-то зельем, потом спокойно наложил на сына «Империус», отменил оцепенение и заставил выпить зелье. Потом отменил заклятье подчинения и схватил Люциуса за ухо, как нашкодившего котёнка:

- Где артефакт от любовных зелий? Ты никогда не выходил без него из дома с двенадцати лет, Люциус! Где он?

- Папа, я не знаю. Когда я засыпал, кхгм, ну, у Мари, он был на мне. Вроде и сейчас тоже.

      Люциус вытащил из-под рубашки цепочку с каким-то брелоком.

- Странно, как-то не так выглядит…

      Папик злобно прошипел:

- Конечно, не так. Идиот, она подменила подвеску, пока ты спал. А всё твоя изнеженность идиотская! Надо было плюнуть на твоё нытьё и сделать татуировку. Всего три руны, зато пожизненная гарантия.

- Папа, но на пояснице колоть иголками больно! Я опять буду носить кулончик, ладно? Всё же обошлось…

      Я обратилась к Абраксасу:

- С какого возраста можно наносить тату, милый? Я хочу защитить Драко. Идиоток на свете много. К тому же это так сексуально! Обожаю целовать у тебя руну с птичьей лапкой в круге.

      Люциус покаянно склонил голову:

- Завтра утром иду к мастеру рун, папа. Нарцисса, прости меня.

      Очень хотелось сказать, мол, Бог простит, но я промолчала. На следующий день Люциус сделал татуировку от любовных чар и зелий и торчал в постели трое суток.

Глава 14. Хулиганская

      Глупость Люциуса странным образом сблизила нас. Наверное, этому способствовало то, что я разглядела маленького мальчика за фасадом ледяного бесстрастия. Теперь я совершенно спокойно меняла супругу повязки и обрабатывала отёкшую татуировку. Он пытался сверкать на меня глазами и язвить, но я обещала ему сладкий вкусный пудинг после экзекуции, он верил и терпел. Драко постоянно находился с нами, он пел папе весёлые песенки и вместе со мной рисовал кружочки на его спине. Потом они с одинаковым энтузиазмом поглощали пудинг, а я рассказывала им сказки. Оказалось, что Люциус отлично играет на рояле. Он мне аккомпанировал, я пела и танцевала с Драко. Ребёнок был счастлив находиться рядом с родителями, на третий вечер он до того напрыгался и наигрался, что уснул в постели Люциуса, крепко держа нас обоих за руки. Пришлось нам всем троим ночевать вместе. Муж улыбался мне и ласково обнимал сына. Утром нас всех троих разбудил встревоженный Абраша. Он ждал меня на утреннюю пробежку, искал в спальне и пришёл к Люциусу, чтобы спросить, не видел ли он меня. Супруг гордо сообщил отцу, что его семья там, где и должна быть. Вместе с ним. Абраша опустил плечи и удалился, несчастно вздыхая. Несомненно, он заслужил Оскара за артистичность. Я изобразила растерянность и убежала. Люциус пытался меня догнать, но я удалилась, причитая, что должна подумать.

      День рождения Снейпа прошёл по-домашнему. Мы подарили ему сертификат в модную лавку «Твилфитт и Таттинг», Абраша оплатил стилиста, а Люциус договорился со своим парикмахером. Пришлось бедному Северусу придать новое звучание гордому имени «Летучей мыши Слизерина».

      На следующий день обалдевший Хогвартс увидел нового профессора зельеварения. Причёска радовала рваной линией волос, шевелюра цвета вороного крыла блестела в мягком свечении главного зала. На Снейпе была новая фиолетовая мантия, тёмно-серый костюм и белоснежная рубашка, которая выглядывала из рукавов и в районе шеи. К ужасу присутствующих профессор мечтательно улыбался и был рассеян за завтраком. Старшеклассники предрекали беды и катастрофы, Трелони увидела в магическом шаре наводнение в Сахаре и мор тюленей в Африке. На первой паре Снейп велел закрыть учебники и устроил демонстрацию шуточного зелья «Звёзды и зайцы». Он летал над кафедрой, виртуозно крошил ингредиенты и комментировал свои действия. За десять минут до окончания урока удивлённые ученики наблюдали фантастический танец прозрачных зайцев и золотых звёзд, вылетающих из котла. Девочки всё поняли первыми, мечтательно улыбнулись и объяснили глупым однокашникам: