Под необятными небесами - Страница 11

Альберто ушёл на проходящей лодке.

— Карло. Время идёт, сезон проходит. Пора и нам отправляться.

— Да. Действительно пора.

— Подождём ещё пару дней?

Этот диалог повторяется каждое утро.

Появившийся на рассвете, окутанный туманом остров, чуть больше, чем просто скала в море, но сомнений нет, это островок Санта Фе. Я ожидал увидеть его впереди, а он уже почти на траверзе. Должно быть течение[3] унесло нас на запад дальше, чем предполагалось и если бы туман не приподнялся слегка над водой, я бы его даже не заметила. По мере приближения, его очертания становятся более чёткими и солнце, растворяя дымку, освещает суровый пустынный пейзаж. Плоскогорье из вулканических скал резко обрывается в море, и океанская волна с шумом разбивается о скалы, взрываясь фантастическими фонтанами пены.

Бужу Карло. На завтрак, как обычно, кофе с молоком из порошка и печенье. Сообщаю ему изменение программы:

— Я взяла курс на Санта Фе. Пройдём рядом с ним, возможно увидим каких нибудь животных, раз уж нельзя остановиться надолго.

Ещё сонный, Карло выглядывает наружу:

— Красивым он не кажется, на нём ничего нет, только камни и облезлые деревья.

— Может быть вблизи сможем увидеть игуан, — настаиваю я — или черепах. Жалко было бы забраться сюда и ничего не увидеть.

Действительно. И особенно жаль, что нам не захотели дать разрешения. 

— «К сожалению должен сообщить вам, что ваша просьба о разрешении посещения архипелага Колон, отклонена по причине отсутствия служащих для вашего сопровождения.»

Так эквадорское консульство зачеркнуло наши мечты увидеть гигантских черепах и ящериц-драконов. Напрасно мы настаивали, предоставляя письма из редакции журнала и исследовательского института, поручавшего нам сбор данных. Бесполезно. По дороге сюда, наши надежды ещё больше таяли. Мы слышали рассказы экипажей лодок, которым была разрешена остановка лишь на 72 часа, не смотря на серьёзные проблемы. На одной лодке из Дании во время постановки на якорь, один из членов экипажа потерял палец, угодив им между цепью и клюзом. Раненного отправили самолётом в Кито а лодка должна была уйти через три дня.

— Многое зависит от сезона. — говорили одни.

— И от людей, с которыми столкнётесь. — говорили другие.

Направляясь на Санта Крус, главный остров Галапагоссов, на котором находится Пуэрто Айора и станция Дарвина, Санта Фе находится по пути. Нет ничего плохого в том, чтобы подойти поближе и посмотреть.

— Ничего не видно. Потом, мы столько раз видели эти острова по телевизору, на фотографиях, в журналах, что наверняка это будет разочарование.

Карло вчера поранил палец. Вытаскивая на борт большую дорадо, стальной поводок врезался в мясо до кости. Теперь рука у него пульсирует от боли и настроение упавшее.

— Ты глянь на эти странные деревья. Длинный ствол и что-то там на верху. Раскиданы, одно здесь, другое там. И больше ничего нет.

— Подойдём ещё поближе. — настаиваю я — по крайней мере пофотографируем.

Подводим «Веккиетто» вплотную к берегу, так, что стали различимы отдельные валуны на берегу и чёрные расщелины, в которые с грохотом устремлялись волны. Здесь, кажется, не опасно, пастельно — голубого цвета вода выглядит повсюду глубокой. Берег бесцветный, всё серое или чёрное. Казавшиеся издалека облезшими деревья, вблизи оказались огромными кактусами шестиметровой высоты, и это единственная видимая здесь форма жизни. Медленно идём вдоль берега, подгоняемые лёгким бризом, который даже не освежает под тропическим солнцем, и кажется, что чёрная масса острова тоже нагревает воздух. Обходим весь остров, не заметив ничего другого, но когда уже собираемся уходить, в глубине закрытой бухты, с лазурной водой, замечаем пляж из ослепительно белого песка, по которому разбросаны чёрные округлые, блестящие на солнце валуны.

— Дай мне фотоаппарат, я поднимусь на краспицы.

И я карабкаюсь на мачту, в надежде заснять хотя бы красивый пейзаж.

— Смотри! — Я чуть не падаю вниз. Валуны на пляже шевелятся, скатываются в воду и плывут в нашу сторону.

— Это тюлени!

Они быстро подплывают к нам, ныряют, плавают вокруг, выныривают, с пеной на усах, выделывают пируэты, прыгают, играют.

Мы читали, мы видели по телевизору много раз, но такого спектакля мы не ожидали. Тюлени, не так много, и не так близко… похоже на делегацию встречающих. Жара, усталость, боль в руке, всё проходит, уступая место лихорадочному, детскому возбуждению. Я моментально спускаюсь вниз, помогаю зарифить паруса и лечь в дрейф. Мы бегаем с одного борта на другой с фотоаппаратами, боимся что тюлени уплывут. Мы даже открываем банку сардин, чтобы привлечь их, но это просто смешно, здесь море полно рыбы.

Я прыгаю в воду. Тюлени кружат вокруг меня, заныривают в глубину, всплывают, тыкаются носом мне в маску, покусывают ласты, развлекаются быстро скользя почти касаясь меня.

— Давай вылезай! Теперь моя очередь! — умоляет Карло с палубы.

— Тебе нельзя. У тебя палец поранен.

— Чёрт с ним. Не часто в жизни случается возможность поплавать среди тюленей.

Плыву к лодке и, когда пытаюсь подняться на борт, тюленёнок принимается тянуть меня назад за ласту: — Они не хотят меня отпускать!

Вода освежает, по сравнению с удушливо жарким воздухом и мы продолжаем плавать по очереди, пока звук, похожий на рёв слона, не известил о появлении большого самца. В одно мгновение тюленята уплывают к берегу и через несколько минут, вот они уже снова катятся по песку.

— Лиззи, нам нужно получить разрешение во что бы то ни стало, даже если придётся подделать документы. Нам нужно больше времени.

Когда мы приходим в Пуэрто Айора, уже почти вечер. Бросаем якорь в заливе Академии, где уже покачиваются на волнах десятка два деревянных лодок, округлой формы с высокой рубкой, похожие на игрушечные. Их строят здесь, на верфи под открытым небом в глубине залива. Только эти лодки имеют право возить туристов по островам. Вокруг десятки пеликанов, охотясь на рыбу, бросаются головой вниз в воду. В заливе волна и высадка происходит с приключениями. Наконец я вылезаю на скалу, тяну за линь и поднимаю нос динги.

— Держи с другой стороны. Давай вытащим его на эту наклонную плиту. Неожиданно у меня под ногами что-то начинает шевелиться и я падаю на острые камни.

— Да что такое…!

— Смотри, Лиззи! Смотри!

Возле меня лежит чёрный дракончик, такой же чёрный как скала.

Смотрит на меня сердито, наконец открывает огненно красную пасть и выпускает из ноздрей облако пара.

— Это морская игуана… Ты наступила на неё, а она даже не реагирует.

— Нужно сделать всё возможное, чтобы остаться дольше.

В конце концов нам удалось остаться на 15 дней, частично, благодаря удачному случаю, частично — собственной наглости.

Пятнадцать дней «Веккиетто» стоял на якоре в заливе Академии, среди пеликанов и гигантских мант, а мы, пешком, на лошадях, на динги, на лодках, старались увидеть как можно больше.

Потребовалась бы целая книга, чтобы описать всё, что мы увидели. В первую очередь, животные, которые ещё не научились бояться человека. Сухопутные игуаны, похожие на доисторических драконов, едят колючие листья кактусов. Морские игуаны с красной пастью, изрыгающие пар как драконы, плавают под водой, и могут не дышать до получаса, пока щиплют на дне водоросли. Чтобы опустится на дно, они заглатывают с десяток камешков в качестве балласта. Ещё гигантские черепахи, возрастом более века, с морщинистой кожей и томными глазами, фрегаты, которые во время любовных игр раздувают красный зоб так, что становятся похожими на мячики, олуши с голубыми лапами, на скалах, где они живут, их можно различить только по цветам лап и клювов, бакланы, не умеющие летать, так как приспособили свои крылья для плавания, морские львы, пингвины и множество птиц, которые откладывают яйца даже посреди тропы. Ещё фиорды, где море врезается в сушу на сотни метров, кратеры потухших вулканов, превратившиеся в луга, где растут всевозможные овощи и фрукты, бесконечные подземные гроты, пересекающие острова таинственными галереями.