Поцелуй вслепую (СИ) - Страница 7

— Потом вы обратились ко мне, и я, видимо, перепутала, — вжала голову в плечи.

Ну не будет же он меня бить, к тому же начальству города понравилось, раз лично позвонили.

Юрьевич снова выпил, третий стакан подряд.

А я вспомнила о небольшой технической накладке с туалетами в нашем здании.

— Я понимаю, что это не моё дело. Но до конца рабочего дня ещё четыре часа, а мужской туалет сегодня что-то перекрыли, вы не боитесь… Описаться.

Похоже моя излишняя заботу боссу тоже не понравилась. Тёмные густые брови сошлись на переносице.

— Ой, Сергей Юрьевич, это жутчайшее нарушение корпоративной этики, — кивнула головой, встала по стойке смирно, — я понимаю.

ГАП закрыл глаза и успокоился, затем негромко процедил сквозь зубы:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вы только что выкрасили под моей фамилией одно из центральных зданий города в красный цвет.

Я сделала шаг вперед, потом назад, столкнувшись с взглядом совсем уже черных глаз.

— На самом деле, там только отделка красная, а так-то оно серое, — пролепетала я.

Кабаев хлопнул ладонью по столу, да так сильно, что я вздрогнула.

— Вы бы так не нервничали, Сергей Юрьевич, количество инфарктов на душу мужского населения неуклонно растёт…, - прошептала я.

Он хмуро уставился на меня и мрачно прошипел:

— Я попросил вас всего лишь засунуть в папку со скоросшивателем готовые распечатанные фасады, но вы и здесь не справились. Что вы вообще умеете?

— Я хорошо делаю бутерброды со шпротами, у меня есть особый ингредиент…

Честно говоря, мне стало так стыдно за свою тупость, что я готова была под землю провалиться. Я бубнила, уже не понимая, что несу.

— Покажите мне свое творение!

Дорогу к своему месту я нашла не сразу, как следует стукнувшись о Женин стол.

— Господи, ты ведьма что ли? — посмотрела на меня Юля, скривившись, — как ты смогла довести шефа до такого крика? Даже тут слышно было.

На сисястую кикимору я внимания не обратила, переворачивая документы, искала свое цветовое решение, но похоже оно было в единственном экземпляре. Мне пришлось распечатать эскизы заново и, когда я толкнула дверь в кабинет шефа, мы с Женей пересеклись в проходе, и он похлопал меня по плечу, соболезнуя.

Кабаев стоял у открытого окна, скользнув по нам безразличным взглядом, он продолжил разглядывать затянутое тучами небо. Полагаю, что таким образом ГАП пытался успокоиться, чтобы случайно не придушить меня голыми руками.

Я разложила перед ним распечатки окрашенных фасадов, а он уселся в свое огромное кресло.

— Кстати, по поводу вашего служебного романа, Виктория, в нашей фирме — это не приветствуется. Все свои шашни оставьте, пожалуйста, на нерабочее время.

— Что, простите?

— Кириленко катает вас на машине, дарит цветочки, — он махнул рукой, раскладывая бумаги, не глядя на меня, — все эти вещи я не хочу видеть у себя в коллективе…И поменьше общайтесь. Это вам не дом свиданий. Здесь люди занимаются делом. Сами не работаете и других отвлекаете.

Ну это уже не в какие ворота. Пора собирать вещи, чувствую — это мой последний день на работе. Но напоследок всё выскажу… Он меня довёл!

— Наши отношения с Кириленко вас никоим образом не касаются. Я совершила оплошность по работе, я признаю свою ошибку, но держать, как вы выразились, «цветочки» на работе моим контрактом не запрещается. И разговаривать я тоже имею право! Часто мы общаемся по делу, он помогает мне освоиться, и это тоже не запрещено! — выдала я на одном дыхании, кипя от возмущения.

Кабаев оторвался от бумаг и откинулся на своем кресле.

— Угомонись, — с насмешкой протянул начальник, обжигая темный взглядом, а затем вернулся к бумагам.

От глубины шоколадных глаз и того, как именно он произнес это слово, напрочь забыв, что на «ты» мы не переходили, внутри обожгло желанием. Нет, я точно извращенка. Ну его к черту. То орет, то усмехается. Вместе пойдем к корпоративному психологу, пусть вылечат обоих.

Оправдываться я не собиралась, и твердо решила попросить у Жени новый букет. Надо, чтобы его мама мне еще и гладиолусов передала, раз моему начальнику это так не нравится.

В кабинете повисла неловкая тишина. Когда Сергей Юрьевич молчал, выглядел он намного лучше. Но что-то притих он слишком надолго, видимо придумывал план, как бы меня уволить поунизительней. Бедный мой папа, ох и стыдно ему будет за дочку, когда этот гад расскажет вышестоящему начальству, что я полная бездарность. Опустившись на стул, я приготовилась к самому худшему.

— Это… — кладет на стол бумаги ГАП, прочищая горло и потирая свой шершавый подбородок, — это хорошо. Довольно смело, но стильно и гармонично. К тому же, подобный экстерьер здания неожиданно гармонично вписывается в окружающее пространство.

Я не верю свои ушам, бог архитектуры похвалил меня? Я что-то сделала хорошо?



Шеф дал команду следовать за ним, и от восторга, что ему хоть что-то из выполненного мной понравилось, я не стала терять время.

Растрепав свои тёмные волосы, Сергей Юрьевич подошёл к Юле, та недовольно глянула в мою сторону, но послушно выполняла все указания. Мы едва разминулись с ним в проходе между столами, но на моё удивление, он пошёл не в свой кабинет, а к моему рабочему месту. Попросив открыть сброшенные Юлей по сети файлы, он попытался объяснить, что конкретно от меня хочет, но пышный букет ромашек мешал ему, и ГАП резким движением переставил его на Женин стол. Белые лепестки посыпались, создав на столе Евгения лёгкую неразбериху. И что он прицепился к этому букету?

— Так, — привычно оперся ГАП на мой стол, дурманя своим запахом и отвлекая сильными руками, — сделайте мне цветовое решение Юлиного проекта. Делайте, что хотите, я даю вам полную свободу.

Я закивала, пытаясь унять бешеный стук сердца.

Когда шеф исчез за дверью своего кабинета, Юля подала голос:

— Зашибись, я буду проектировать, а она раскрашивать.

Погружаясь в работу, я не обратила внимания на ее шипение.

До завершения рабочего дня мне удалось сделать несколько вариантов, а к середине недели, я закончила паспорта покраски ещё двух объектов, которые находились в работе. К концу текущего месяца на моём столе образовалась целая стопка фасадов из нашей и соседней группы. Больше мы с ГАПом не сталкивались, начался выпуск срочного объекта, и начальству было не до меня.

В столовой мы с Женей, как обычно, сидели за одним столом. Ковыряясь в картофельном пюре, я внимательно слушала друга.

— На следующей неделе "День строителя", поедешь?

«День строителя» самый главный праздник среди проектных организаций. Все проектировщики праздновали его с размахом.

— Вроде в оздоровительный комплекс «Огонек» едем на выходные, как в прошлом году. Хвойный лес с целебным воздухом, живописная природа, тишина, пенье птиц, ну и винишко с водочкой и танцами — настоящая сказка, — рассмеялся Женя. — Вся наша группа едет, вроде и ваша тоже, сообщение было по сети.

— Не видела, — пожала я плечами, пережевывая свой остывший обед.

— Эй, я очень хочу, чтобы ты поехала, — неожиданно мягко произнес Женя.

А мой взгляд непроизвольно скользнул по залу. Мне почему-то стало интересно, поедет ли начальство с простыми смертными.

Сергей Юрьевич сидел за столом чудь дальше и, как обычно, ел в одиночестве. Подсесть к нему никто не решался, ну кроме Юли, конечно же. Схватив свой поднос и выставив грудь вперед, она, как ни в чем не бывало, приземлилась за стол ГАПа и стала увлечённо что-то рассказывать. А он кивать, а иногда даже улыбаться.