Поцелуй после полуночи - Страница 4

– Первые письма… – Том холодно смотрел на отца. – А как насчет остальных?

Отец пожал плечами.

– Нам казалось, что мы поступаем правильно.

К чему сейчас сердиться? Что сделано, то сделано. Слишком много времени прошло, слишком большая пропасть теперь между ним и Викторией. Том просмотрел адреса на письмах.

– Ни одного мне?

– Ни одного тебе.

Почему ему стало так невыносимо грустно?

– В таком случае ты правильно поступил. Эти письма адресованы тебе, не мне. Это было твое право – показывать их мне или нет, ведь так?

Опять отец пожал плечами.

– Я думаю, ты должен их прочитать, Том.

Господи! Тому вдруг так захотелось прочитать их. Черт, он сожалеет, что все это время не знал, как она живет, никогда не спрашивал, никогда не осмеливался вторгаться в ее жизнь. Он прожил все эти годы, изгоняя ее образ из своей памяти. Том старался совсем не думать о Виктории. Потому что каждый раз, когда он вспоминал о ней, перед ним вставал ее образ в тот день, когда они прощались. И его снова охватывала ярость из-за того, что ему вынесли приговор, признав недостойным общества «маленькой принцессы Блэкстоун».

Тогда они были совсем еще детьми… но Тому сейчас казалось, что он любил Торию всегда. Никто из его возлюбленных – у него их было довольно много – не мог заполнить ту пустоту, которую Том ощущал после разлуки с Торией.

Так много времени прошло…

Первые письма, которые начал читать Том, датировались последними двумя годами. В них совсем не упоминалось о нем. Потом он взял письмо, написанное вскоре после его отъезда. Там было много вопросов о нем: «Как ему живется в школе? Спрашивает ли он обо мне? Нравятся ли ему новые друзья? Есть ли у него теплое одеяло? Ведь в школах зимой их всегда не хватает». Том поднял голову и посмотрел на одеяло, лежавшее на кресле-качалке, которое мама прислала ему в ту зиму. У Тома защипало в глазах. Значит, Виктория никогда не забывала о нем?

Отец словно прочитал его мысли.

– После твоего отъезда мать очень тосковала по тебе, плакала целыми днями. Так продолжалось, пока Виктория не предложила послать это одеяло. Это было отдушиной для твоей мамы. Она сразу же начала делать его для тебя. И твои сестры помогали ей.

Том посмотрел на отца. Глаза старика покраснели от нахлынувших воспоминаний, но в них светилась нежность.

– Я никогда тебе этого не говорил, Том. И возможно, никогда не скажу тебе это потом… но я люблю тебя, сын. Все, что мы с твоей матерью делали, мы делали потому, что считали: так правильно.

– Я знаю, папа, – произнес сын. Он взял из коробки еще несколько писем, написанных примерно в то же время и содержащих так же много вопросов о нем.

– Я понимаю, прошло много времени… но прочти все письма. И я думаю, ты будешь знать, что делать. Мужчина должен поступать так, как подобает мужчине, ты понимаешь?

Том кивнул. Отец ушел, и Том остался один на один с письмами и воспоминаниями.

Большинство писем было написано в первые три года после его отъезда. А затем их становилось все меньше и меньше. Последние несколько лет Виктория уже больше не спрашивала о нем.

Тома охватило уныние.

Он закрыл глаза… Перед мысленным взором предстала Виктория, какой она была в тот день, когда сказала ему, что больше не может видеться с ним… Страдальческое выражение лица… прекрасные волосы в лучах полуденного солнца… зеленые глаза сверкают от драгоценных, похожих на бриллианты слез.

Впервые в жизни Том с болью осознал разницу между ними. В детстве, когда они все время были вместе, Том как-то не придавал значения тому, что их дома отличаются по размеру. Когда Тория улыбалась ему, он забывал, что его бриджи разорваны, а рукава рубашки слишком короткие… А она носила шелковые платья. Том не понимал, что это значит: в то время как за Торией ухаживали слуги, его семья прислуживала ее отцу.

В тот день по своей детской наивности Том дал Тории обещание никогда ее не забывать. Только Богу известно, как старательно он пытался ее забыть.

Тория тоже обещала никогда его не забывать. Том посмотрел на письма. Тория так долго держала свое обещание, а он ее предал. Но он еще может все исправить. Еще не слишком поздно.

Отец прав. Он действительно знает, что делать. Тории нужен муж, не так ли?

Как бы не так! Виктории Хавершэм нужен кто-нибудь, кто освободит ее, как только они обвенчаются. И он – этот человек.

Первое, что нужно сделать, это поговорить с Филиппом Гудмэном. Кажется, Виктория не понимает, что какой бы контракт ее агент ни составил для нее, его будет очень легко нарушить. Любой человек с соответствующими связями может спокойно присвоить все ее имущество. Будучи юристом, Том знал, как это делается. По закону, как только муж и жена обменялись брачными обетами, жена теряет все права на любую собственность. Все, чем она владеет, переходит в распоряжение мужа – все, даже она сама. Будь прокляты эти брачные контракты!

Том был полон решимости защитить Торию от такого мошенничества. Он не мог позволить ей все потерять. Она так долго и усердно трудилась, чтобы заработать то, что ее отец завещал ей.

К тому же Тому не нужны деньги Виктории. Благодаря «щедрости» ее отца и успехам его фирмы он был вполне обеспеченным человеком.

Но Том знал Викторию… Потребуется много времени, чтобы уговорить ее принять его помощь.

Филипп Гудмэн был обязан ему. С помощью Филиппа Том намеревался предложить Виктории Хавершэм сделку, от которой она вряд ли сможет отказаться. Он не был тем человеком, за которого она предпочла бы выйти замуж. Том это знал. Но обстоятельства… Молодой человек ничуть не раскаивался в том, что собирается применить макиавеллиевскую тактику. Он совершит именно тот поступок, который, как он надеялся, искупит его вину.

Чего бы это ни стоило, Томас Смит обвенчается с Викторией Хавершэм.

Такие дела лучше не откладывать. Том встал, взял пальто и решил пойти к Филиппу Гудмэну.

Он не стал никому говорить, куда идет. Но Джордж Смит очень хорошо знал своего сына. Старик улыбнулся, когда хлопнула дверь.

Отец Тома знал, что его мальчик обо всем позаботится. И Виктория Хавершэм окажется в хороших руках.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – радостно прошептал он.

Господи! Виктория не представляла, что может их задерживать.

Она ходила взад и вперед по комнате. Уже больше пяти часов, а их все нет. Филиппа Гудмэна и ее будущего супруга.

У Виктории дрожало все внутри от одной мысли о том, что она собирается сделать: выйти замуж за совершенно незнакомого человека.

«Ничего уже нельзя изменить, – успокаивала себя Виктория. – Теперь бесполезно волноваться».

Девушка постаралась вспомнить, что мистер Гудмэн рассказал о ее женихе. Возможно, если бы Виктория знала больше об этом человеке, она бы сейчас не чувствовала себя так неловко. Как бы то ни было, она знала только, что его зовут Том Паркер, что он близкий друг мистера Гудмэна. Они знакомы еще с того времени, когда оба учились в Итоне. Виктория знала, что он юрист. И ничего больше. Кажется, мистер Гудмэн отправился к мистеру Паркеру за советом и нашел там жениха для нее – самого мистера Паркера. Мистер Паркер даже помогал составлять необходимые документы, которые соблюдали бы интересы Виктории в этом брачном союзе.

Она была не настолько глупой, чтобы поверить на слово человеку (пусть это даже тот, кому она доверяла) в таком жизненно важном для нее деле. Виктория позаботилась, чтобы все документы были просмотрены беспристрастными людьми. А потом сама внесла некоторые дополнения.

В любом случае не было никакой необходимости продолжать поиски будущего супруга. Мистер Гудмэн убедил ее. У Тома Паркера были очень хорошие рекомендации. И все же Виктория чувствовала бы себя гораздо лучше, если бы смогла побеседовать с этим человеком. Так или иначе, это не получилось. И вот наступил последний день, а она его еще не видела!

Возможно, он противный маленький тролль? Приземистый и толстый, с красным лицом и носом, похожим на луковицу? И он боится, что Виктория отвергнет его? Она могла бы сразу его успокоить, так как не собирается поддерживать с ним отношения, принятые между супругами. Она выходит замуж только по одной-единственной причине: сохранить свое наследство.