Побег из «Школы искусств» - Страница 9

– Е-мое! – счастливо повторял он. – Всего-то двадцать копеек стакан! Е-мое!..

Одного стакана ему оказалось мало. И двух тоже. Черноусов махнул на него рукой и они с девушкой направились к морю.

Переодевшись в деревянной кабинке, Светлана тем не менее отказалась купаться, сославшись на усталость после перелета.

– Не обращайте на меня внимания, – милостиво сказала она. – Идите, купайтесь. Я тут на галечке позагораю. Терпеть не могу песочные пляжи.

Не обращать внимания – это она, конечно, чересчур многого требовала от своего опекуна. С такой фигуркой и в таком купальнике – Черноусов только удивился тому, что не весь пляж сбежался смотреть. Хотя соседствующие парни пялили глаза без стеснения.

Светлана сидела на гальке спиной к морю и даже не среагировала на возвращение своего спутника, пока тот не попросил ее передать полотенце.

– Как вода? – спросила она безразличным тоном.

– Прекрасная, – бодро ответил Черноусов. – Не надумали окунуться?

– Пока нет.

Виктор насухо вытерся, растянулся на разогретых камешках и закрыл глаза. «Странно, – лениво подумал он. – Проторчать в больнице полтора месяца – и так классно загореть». Он еще некоторое время размышлял о роскошных условиях медучреждений для избранных. Потом мысли начали путаться. Вино и солнце в совокупности подействовали как снотворное. Виктора охватило мягкое дремотное состояние – сон наяву. Он машинально отмечал происходящее вокруг, слышал голоса и шаги, шум прибоя – но в то же время словно спал.

В это расслабленное восприятие действительности неожиданно вплелся тревожный оттенок. Наталья однажды заметила, что у ее друга повышенная чувствительность к чужим взглядам. Вот и сейчас – Черноусов почувствовал, что за ним пристально наблюдают.

Сначала он пришел к лестной для себя мысли, что внимание, наконец-то, проявила мисс Василенко, но осторожно скосив глаза в ее сторону, с некоторым разочарованием понял, что ошибся. Девушка сидела в той же позе, задумчиво подбрасывая на ладони обкатанные морем камешки.

Черноусов неторопливо перевернулся на живот, в то же время быстро оглядывая пространство. Чей-то взгляд, мешавший ему дремать на солнышке, начал его серьезно тревожить. Скорее всего, общее неуютное состояние связано было с неопределенностью его положения – то ли пажа при принцессе, то ли вожатого при половозрелой пионерке.

Он сел и еще раз огляделся. Группа из трех парней резко поднялась с места и направилась прочь от берега – в сторону набережной. Виктор скорее всего не обратил бы на них внимания, если бы они не сделали это одновременно, словно по команде. Лиц Черноусов заметить не успел. Среагировав на движение, он увидел лишь их мускулистые загорелые спины.

Странно, но после этого напряжение его оставило. Возможно, внимание троицы привлекла девушка (Светлане очень шел открытый купальник очень не нашего производства), а неприязненное разочарование вызвало внезапное появление из воды долговязого придурка (корреспондента Черноусова). Что и было отмечено чувствительной натурой последнего.

– Светлана Григорьевна! – позвал Виктор, снова укладываясь на гальку.

Она не отозвалась. Лишь повторное обращение вывело ее из состояния глубокой задумчивости.

– Что?… Вы что-то спросили?

– Да нет, – лениво ответил Черноусов. – Просто советую, все-таки, искупаться. Солнце сейчас жестокое.

Она рассеянно провела рукой по обнаженным плечам.

– Да, действительно… Надоело, – Светлана вздохнула. – Устала с дороги. Давайте просто прогуляемся по набережной, – она накинула поверх купальника джинсовое платье. – Пойдемте. Если хотите, конечно.

А куда деваться? Виктор ведь обещал присматривать. А три обладателя мускулистых спин ему не понравились. Они молча пошли по набережной. Молча – потому что Светлана, по-прежнему, думала о чем-то своем, а Черноусов просто не знал, о чем с ней говорить. Чем дальше, тем более идиотской казалась просьба товарища Василенко Г.Н. И думал Виктор о том, что придется попросить Лисицкого об отпуске за свой счет. Чтобы уж его-то провести нормально. В качестве курортника, а не в качестве то ли няньки, то ли сторожа. Словом, наши герои прогулялись по набережной из конца в конец молча, наподобие двух порядком осточертевших друг другу супругов-пенсионеров. Выйдя к автоматам, у которых оставался новый сосед Черноусова по имени Ильюша, Виктор обнаружили, что тот решил в этом месте поселиться. Мало того, вокруг оживленно шумела компания его друзей.

– Не теряете времени даром, – заметил Виктор.

Ильюша некоторое время сосредоточенно смотрел на него. Потом взгляд прояснился.

– О, ребята… А я думал, вы потерялись. Это мои друзья, – объявил он окружающим. – Знакомьтесь.

Лицо одного из новых поклонников белого столового показалось Черноусову знакомым. Тому, видимо, тоже, но память была лучше у него, потому что он закричал радостно: «Витек!» – а Черноусов нет. Правда, через мгновение Виктор его узнал, но радости особой это ему не доставило. Старым знакомцем был не кто иной, как «нормальный» знакомый гениального художника Верещагина по имени Леня. Черноусов вспомнил колоду у себя дома, после пьянки. «Три карты. Красная выигрывает, черная проигрывает…» А специалист уже подошел, протягивая обе руки – то ли для объятий, то ли не зная, левша Черноусов или нет.

– Витек! – повторил Леня. – Вот так встреча!

– Привет, – сдержанно ответил журналист. – Да, бывает. Мир тесен.

– Точно, тесен.

Леня огляделся, радостно улыбаясь.

– Твои друзья? – спросил Виктор.

– Уже да. А Женечка не приедет? – поинтересовался Леня. – Вы не всей компанией? Отличные у тебя ребята.

– Нет, отпуск выпал мне одному.

Он выразительно посмотрел на Светлану. Черноусов промолчал.

– Понятно. Да, жаль, жаль… – он замолчал.

– А ты? – спросил Виктор, чтобы спросить что-нибудь. – Тоже отдыхаешь?

– Жил в гостинице «Солнечной». До сегодняшнего утра. Вот… – он развел руками и чуть растерянно сообщил: – Представляешь, вчера поддал и забыл закрыть кран в ванной. Всю ночь текло, залило соседей. Так меня утром вытурили из гостиницы, еще и все деньги выгребли впридачу, – видимо, для убедительности он вывернул карманы брюк. – Пусто!

– Да, это трудно, – посочувствовал Виктор. – И как же ты теперь до Симферополя доберешься?

– Черт его знает, – он засмеялся. – Наверное, на попутке. Я не очень тороплюсь, отдохнуть хочется. Только вчера приехал. И выпил-то в связи с приездом. Ничего-ничего, – бодро закончил он, – я найду тут какую-нибудь скучающую москвичку… как-нибудь перекантуюсь.

Общительный Ильюша перезнакомил Черноусова и Светлану с добрым десятком парней и девушек. В руках вновь подошедших оказались стаканы все с тем же восхитившим Илью вином.

– Послушайте, – сказал вдруг Илья. – А что мы, собственно, тут сидим? Айда в домик!

Он был прав. Никто из компании больше не собирался на пляж. А накачиваться сухим, безусловно, лучше в домике, чем на набережной у причала. Только почему этим нужно было заниматься именно в его домике, Черноусов не понимал.

Илью неожиданно поддержала его подопечная. Черноусов с некоторым удивлением заметил на ее лице радостное оживление! «А не связано ли ваше пребывание в неврологическом диспансере, мадам, с чрезмерным употреблением спиртного, а вовсе не с психологической травмой, упомянутой товарищем Лисицким? – подумал Виктор. – Ох-хо-хо, только этого нам и не хватало…»

Компания разделилась. Большая часть, все-таки, решила прогуляться на пляж. Остались Илья, еще один москвич его же возраста по имени Николай. Николай обнимал за талию симпатичную загорелую брюнетку по имени Тамара, а возле пьяненького Ильюши кружилась длинноногая блондинка Оля. Девушки тоже поддержали Илью. Плюс Черноусов со Светланой.

И Леня. В этом как раз Черноусов не сомневался.

Ильюша быстро наполнил вином невесть откуда взявшийся трехлитровый бутылек, и компания отправились в домик.

Как Виктор и ожидал, все оказалось вовсе не столь увлекательным. На продавленных кроватях сидеть было не так уж удобно; единственное, что позволяло ему мириться с положением и даже получать некоторое удовольствие, так это то, что Светлана оказалась притиснутой к нему почти вплотную. Виктор осторожно обнял ее за плечи. Она не возражала. Прядь ее волос чуть щекотала щеку.