Победитель всегда прав - Страница 5

Алкоголь, горюче-смазочные вещества, трикотаж, а со временем и компьютерная техника – все это сплелось в единый клубок. Фирмы братьев Гаспаровых открывались, закрывались, исчезали и появлялись вновь. Уже за первых несколько лет своей деятельности Гаспаровы смогли сколотить довольно солидный капитал.

Но, как говорится, чужие успехи разозлили врагов. Да и действовали братья Гаспаровы нагло и отчаянно. Всех неудобных и несговорчивых они убирали со своей дороги. Взрывались машины, горели дома, гремели выстрелы. До поры до времени братья оставались неуязвимыми. На них пытались «наехать» конкуренты, но кончалось это, как правило, гибелью последних, причем гибелью жестокой. Братья считали, что если врага убиваешь, то делать это надо так, чтобы другим стало страшно и было неповадно поднимать руку на бизнес Гаспаровых.

Самые большие деньги Гаспаровым приносила торговля горюче-смазочными материалами. Но везение не бывает бесконечным. Первой жертвой стал Гаспаров-старший: два наемных киллера расстреляли его «мерседес». Гаспарова и его охрану буквально изрешетили пулями. Как и водится, убийц не нашли ни правоохранительные органы, ни двое братьев. Пришлось умерить пыл. Средний брат Михаил увеличил собственную охрану, и в девяносто четвертом году за ним неотступно следовали четыре дюжих бывших спецназовца. Но охрана не спасла и среднего Гаспарова. Его роскошный автомобиль по дороге в бакинский аэропорт взлетел на воздух. Как следовало из заключения экспертов, заряд взрывного устройства, спрятанного в бампере машины, был эквивалентен четырем килограммам тротила. Гаспарова среднего и его охрану разнесло в клочья, автомобиль сгорел. Среднего брата, как и старшего, пришлось, по мусульманскому обычаю, похоронить на родовом кладбище недалеко от Баку.

После двух таких чувствительных ударов Эдуард Гаспаров (а он из братьев был самым образованным и умным) понял, что если дела пойдут так и дальше, то ему в ближайшее время тоже несдобровать. И он сделал вид, что пошел на попятную.

Правда, после гибели Гаспарова среднего в Москве, в Баку и в Питере прогремело несколько взрывов, протрещали автоматные очереди, и кое-кто из тех, кто, по мнению Эдуарда Гаспарова, был виновен в смерти его среднего брата, оказался в морге.

Гаспаров-младший якобы отошел от дел. У него остался маленький банк, созданный средним братом, в котором и персонала-то было не более двадцати пяти человек, и две компании в офшорных зонах. Заниматься нефтепродуктами, алкоголем и цветными металлами становилось все более опасно. Эдуард Гаспаров это понял, ощутил на собственной шкуре.

– Все, – сказал он себе, – я из этого бизнеса ухожу.

Часть денег, заработанных братьями в лихие времена становления бизнеса на территории бывшего Советского Союза, он вложил в газету и стал ее хозяином. Это свое приобретение Эдуард Гаспаров не афишировал. С редактором встречался редко, раз или два в месяц.

Еще в тысяча девятьсот девяносто третьем, когда был жив средний брат, Эдуард предложил ему заняться кинопроизводством. Тогда через кино можно было отмыть и легализовать крупные суммы. Но одно дело отмыть деньги, другое – заработать. И тогда Эдик решил, что вместе с отмывкой деньги надо и зарабатывать. Имея кое-какой опыт сотрудничества с киноиндустрией, он пошел на рискованное мероприятие: собрал надежных людей и принялся снимать не художественные, не документальные и не анимационные фильмы, а занялся подпольным производством порнофильмов. Наладил одновременно и производство, и сбыт.

Первые два года дела пошли так хорошо, что Эдуард Гаспаров сам удивился. То ли рынок был свободен и не находилось достойных конкурентов, то ли над ним зажглась звезда удачи. Появлялись, конечно, свои проблемы на этом пути, но все они решались на удивление легко. Кто за деньги, кто из страха уступал дорогу Эдуарду Гаспарову. И он занял если не первое место на российском порнорынке, то, во всяком случае, входил в первую десятку.

Вечера Эдуард Таирович любил проводить в одиночестве, в своем большом доме, купленном еще средним братом в те времена, когда провернуть сделку с недвижимостью в центре Москвы не составляло большого труда, были бы только деньги. А денег у братьев Гаспаровых на такие приобретения хватало.

Дом находился в центре Москвы за высоким забором в знаменитом поселке Сокол. Когда-то здесь жила богема – архитекторы, писатели, художники. Сейчас же в поселке остались лишь осколки славных фамилий – вдовы, внуки, племянники, дети. Большинство зданий и участков выкупили новые хозяева жизни, и они перешли в другие руки.

Обыкновенные деревянные двухэтажные домики, по сегодняшним понятиям ветхие и убогие, снесли, а на их месте возвели похожие на крепости особняки. Домик, доставшийся Гаспарову среднему, был, в общем, ничего. Тем не менее Эдуард снес все, что находилось над фундаментом, и построил два этажа вверх и этаж вниз. Наверху красовалась тарелка спутниковой антенны, над оградой торчали, медленно поворачиваясь, видеокамеры наружного наблюдения. Общая площадь дома составляла восемьсот квадратных метров.

В доме постоянно жили четыре человека охраны и сам хозяин. Жена и дети Эдуарда Гаспарова жили то в Баку, то в Турции, то во Франции. Средства позволяли супруге и трем детям перемещаться по всему миру. Изредка, раз или два в год, они наведывались к отцу, проводили у него пару недель, а затем Эдуард отправлял семью из Москвы от греха подальше. Все-таки его бизнес продолжал оставаться опасным, а подставлять своих наследников Эдуарду не хотелось, слава Богу, он был научен жизнью, потерял в нелегком продвижении к богатству двух старших братьев. Теперь он опасался как за свою жизнь, так и за жизнь близких.

Вечерами Эдик Гаспаров любил играть в бильярд, кормить рыбок в многочисленных аквариумах своего дома. Вот и сегодня с девяти вечера он ходил с кием в руках вокруг ярко освещенного огромного бильярдного стола. Выстраивал хитроумные комбинации из шаров, обходил, приседал, примерялся, а затем наносил точный удар, следя за тем, как шары столкнутся друг с другом, раскатятся в нужных для Гаспарова направлениях и окажутся в лузах. Когда удар получался удачным, Эдик издавал загадочный звук, похожий на хрюканье поросенка. Было в этом звуке восхищение собственным умением, радость и сладострастие.

Бильярд и рыбки заменяли Гаспарову и женщин, и алкоголь, и многие мирские радости, кроме, естественно, одной. Для того чтобы постоянно ни в чем себе не отказывать, нужны деньги. Наученный горьким опытом родных братьев, Гаспаров-младший всегда действовал осторожно, осмотрительно, любил повторять: прежде чем нанести удар, все надо взвесить и рассчитать. Бизнес – это тот же бильярд: побеждает умелый и расчетливый. Иногда сопернику можно дать фору в пару шаров, а затем ловко его обставить и одним ударом вогнать в разные лузы сразу два или три шара.

– Вот так.., вот так, – ловко ударив, он загнал в лузу чрезвычайно сложный шар, натер кий голубоватым мелком и замер, оглядывая, как полководец поле, зеленое сукно бильярдного стола.

Затем он положил кий и семенящей, немного пританцовывающей походкой подошел к гигантскому аквариуму, принялся наблюдать, как полосатый сомик с длинными усами медленно плывет у самого дна. Эдуард Гаспаров постучал отполированным и ухоженным ногтем указательного пальца по толстому стеклу. Сомик замер на месте, почти слившись замысловатой окраской с растениями и камешками на дне.

– Что замер? Хочешь рыбку?

Из банки Эдуард Гаспаров миниатюрным сачком выловил небольшую рыбку, перебросил ее в огромный аквариум, при этом дважды взмахнув ладонью. Поднялись клубы подводной пыли, сомик насторожился, увидев рыбку, носящуюся кругами в верхних слоях воды, изготовился к атаке. Рыбка, кружась и трепеща плавниками, спускалась все ниже и ниже. Сомик изогнул хвост.

– Ну, давай же, давай, бери ее! Жри! Медлительный с виду сомик стремительно сорвался с места, и рыбка оказалась в его пасти.

– Ой молодец! Какой молодец, настоящий охотник! Дверь в гостиную бесшумно открылась, и Гаспаров в стекле аквариума увидел отражение вошедшего. Один из его охранников стоял в прямоугольнике света, боясь нарушить процесс, которому самозабвенно отдавался его хозяин.