По зову сердца (и других жизненно важных органов) (СИ) - Страница 10

«Добрый» Дик дал ей на сборы целых пятнадцать минут и только потом начал колотить в дверь. И ведь начнёшь ругаться – а он на всё «я красапет маленький, все претензии к господам Бонне». Угу, так она и пойдёт к зверскому Николасу жаловаться на его же подчинённого! Эти медведи так привыкли контролировать своих самок… то есть женщин, что уже по привычке контролируют чужих! Может, Ланка в глубине души не может с этим смириться, потому и позвала её - в надежде, что она тоже окажется чьей-нибудь истинной парой? Вдвоём отбиваться от мужиков всяко легче! Ну-ну. Разве её свекровь выглядит несломленной мятежницей? Мадлену деспотичность мужа явно устраивает, на людях она всячески подчёркивает его главенство, а вот наедине… Судя по лукавому взгляду, вряд ли. Мудрая женщина.

Двойное ура! Прогулка вышла отменная, и её никто не унюхал и не присвоил! Маша искренне наслаждалась видами, комфортом роскошной яхты и обществом молодых оборотней, которые все как один были с ней чрезвычайно любезны. И при этом хронически неуклюжи… как медведи. Один даже за борт свалился, но его быстро вытащили. Неудивительно, что они дружно ненавидели светские рауты и вчера лишь отметились на свадьбе дяди, а сегодняшний приём и вовсе решили проигнорировать. Нос оборотня – столь чуткий инструмент, что почует свою половинку и за закрытыми дверями банкетного зала. И тогда дело за малым: ворваться, закинуть на плечо - и в берлогу! Ну, а если её там нет, значит, нечего попусту трепать нервы своему альфе и прочим гостям. Без них перевёрнутых подносов, разбитых бокалов и случайно опрокинутых столов и гостей будет гораздо меньше!

Маша на фоне «косолапых» чувствовала себя едва ли не грациозной балериной, что не могло её не радовать. Ещё больше радости доставило новое вечернее платье, безапелляционно купленное на этот раз Женькой. Зелёное, почти под цвет глаз, с провокационным разрезом, оно её безумно стройнило! Или во всём «виноват» волшебный маллинкинский воздух, ускоряющий обмен веществ даже у тех, кто не в силах отказаться от здешних тортиков? Как бы то ни было, Маша поймала себя на том, что впервые в жизни чувствует себя безоговорочно счастливой!

* * *

Наверное, это самое внутреннее ощущение - счастья и собственной неотразимости, как железяки на Мишкин магнит, притягивали к девушке восхищённые взгляды гостей. И откровенно презрительные – высокомерных девиц вроде Леды с Ванессой. Сегодня они пользовались ещё меньшим успехом, чем накануне, и потому пребывали в страшном раздражении с переходом в тихое бешенство и обратно. Неудивительно, что бруталы не спешили примерять на себя роль громоотводов и предпочитали обходить эту парочку стороной. Красивые «замороженные рыбины» и обаятельная хохотушка самых роскошных форм – выбор для многих был очевиден. Принцесса Эжени искренне радовалась популярности подруги и гордилась тем, что выбрала ей такое «слюнокапательное» платье. И зачем Машке её слабонервный Как-его-там, когда вокруг вьются такие мужики!

А Маша между тем про Каро не забывала. Ну, почти… Один раз у неё в прямом смысле перехватило дыхание – настолько сокрушительно прекрасный мужчина пригласил её на танец. Он появился в зале в самый разгар вечеринки и сразу же привлёк всеобщее внимание. «Генерал Хаш… Тот самый…» - зашептались кругом. Девушка мысленно присвистнула. Ничего себе, живая легенда – и так близко! Прославленный герой недавней войны в Южной Вертушке, отчаянный храбрец и безжалостный мститель, «Лой – башка долой», он был единственным сёкка-ёгом, который (заочно и чисто теоретически) нравился консервативной Кошке. Почему? Из-за рук. Вернее, как раз из-за их отсутствия. В начале войны ему крупно не повезло – лишился сразу четырёх. Настоящая трагедия для любого сёкка-ёга, прямой повод искать в бою лишь смерти… Но она, смерть, с тех пор словно сама бегала от Лоя. Так же, как и не в меру брезгливые соотечественницы. Никакие подвиги не смогли заставить их смотреть на него как на полноценного мужчину. «Двух пар нет – считай, калека…» Вот ведь дуры!

Зато землянки, да и не только они, по достоинству оценили бравого четырёхрукого генерала и висли на нём гроздьями. Их не пугали даже слухи о его «горизонтальной» жёсткости, а порой и жестокости - неудивительно, с таким-то прошлым... Как бы то ни было, количество восторженных поклонниц у Лоя Хаша с каждым годом только росло. А уж когда пошли упорные слухи о его намерении жениться…

Маша про себя похихикала, заметив, что одна из гостий от переизбытка чувств упала в обморок, прямо к его ногам. Неизвестно, был ли обморок настоящим или притворным, но генерал не впечатлился – обогнул «препятствие» и спокойно пошёл дальше. По-военному коротко поздравил виновников торжества, окинул орлиным взором зал… и целенаправленно двинулся в её сторону. Прочие бруталы беспрекословно уступали ему дорогу, и одно это говорило о многом. Маша до последнего не верила, что он подойдёт именно к ней. Даже оглянулась - проверить, не прячется ли за ней какая-нибудь принцесса, а повернувшись, обнаружила, что Хаш стоит совсем рядом. И внимательно, очень внимательно её рассматривает. Маша, сглотнув, в ответ уставилась на него. Ох-ох-ох, держите меня семеро… Какой мужчина!! Статную широкоплечую фигуру выгодно подчёркивает парадный мундир, роскошные тёмно-рыжие волосы заплетены в длинную, перевитую лентой косу. Легкомысленная причёска резко контрастирует с мужественным хищным лицом. А какие глаза! Янтарно-жёлтые, с чётким угольным ободком и вытянутыми в щёлку ромбовидными зрачками. Завораживающе красивые и в то же время жутковатые, бездонные… до мурашек…

Т-танец? К-конечно, да! Да, всё, что угодно, мой генерал!

Маша очнулась только тогда, когда партнёр чуть отстранился и разорвал зрительный контакт. С изумлением поняла, что танец уже кончился, а сама она сидит на диванчике в каком-то укромном уголке. Сёкка-ёг устроился рядом и в данный момент активно использует все свои уцелевшие конечности: две верхние руки нежно поглаживают её ладонь, нижняя правая спину, а левая коленку. Страшно подумать, куда бы успел забраться его обычный, «комплектный» сородич!

Хотя, почему страшно? Волнительно!.. Замурчать, что ли?

- Пойдёмте со мной.

- Далеко?

И почему он снова ТАК смотрит?! У неё же температура сразу повышается! И давление.

- Сначала – не очень. Потом… Вы когда-нибудь летали на военном крейсере?

- О, откуда!

- А хотели бы?

- Очень!

- Обещаю, вы не пожалеете.

Маша в этом совершенно не сомневается. Сходить в номер за вещами? Зачем! Предупредить подруг, что она улетает от них навсегда… Тем более плохая идея! Отговорят ещё, завистницы. Или попытаются отбить у неё Лоя… или её саму в окно выкинут, а всем наврут, что она на птичек засмотрелась. Как дура. Нет уж, некогда рассиживаться! Надо скорее…

- Прошу прощения, - негромкий мелодичный голос заставил вспомнить, что они всё ещё находятся в общественном месте.

- Что вам угодно? – с холодной учтивостью осведомился генерал Хаш.

Его тон совершенно не смутил подошедшую даму. Мадам Бонне, опять она!

- Не стоит разбрасываться пустыми обещаниями. Это не делает вам чести, - всё так же мягко продолжила Мадлена. – В вас шевелится сильная нужда, но, увы, Мари здесь совершенно ни при чём. Вы снова ошиблись, Лой.

- Договаривайте, йот вас возьми! Что вы имеете в виду? – требовательно спросил он.

Мадам Бонне невольно поёжилась – не от тона, а от сквозняка застарелой грусти и тоски, которым повеяло от этого внешне непробиваемо уверенного в себе мужчины.

- Я не могу увидеть чётко, но это не она. В Мари по-настоящему нуждается другой. И вас успокоить она не сможет…

- А кто, кто сможет?! Скажите мне!

Забыв про сидящую рядом девушку, Хаш подался навстречу Мадлене и схватил её за руку. Из другого конца зала тотчас раздался гневный рык. Он стремительно нарастал, однако сёкка-ёг оставался глух и непреклонен.