«По своим артиллерия бьет». Слепые Боги войны - Страница 12

Под руководством выдающегося ученого В.И. Рдултовского на Петроградском трубочном заводе (завод № 4 им. М.И. Калинина) в 1923 году было организовано Бюро подготовки трубочному делу и опытная мастерская для изготовления экспериментальных образцов взрывателей. Важную роль сыграло конструкторское бюро по боеприпасам во главе с инженером А.А. Гартцем, созданное в 1922 году.

Комиссия активно занималась разработкой тактико-технических требований с учетом опыта войны и проектировала артиллерийские системы, как традиционные, так и принципиально новых конструкций – гидродинамических, электрических, газодинамических, реактивных. Были созданы образцы орудий для батальонной артиллерии: 45-мм пушки большой и малой мощности, 60-мм гаубица, 65-мм пушка. Инженер П.В. Каратаев разработал батальонное самоходное орудие. М.Ф. Розенберг, В.И. Рдултовский, А.А. Соколов усовершенствовали 58-мм миномет и боеприпасы к нему, спроектировали 91-мм и 203-мм газодинамические минометы и химические мины. Р.А. Дурляхов предложил проект 85-мм дивизионной пушки. Прошли испытания различные типы безоткатных орудий калибра 37—107 мм. Однако дальше образцов дело не пошло.

Важнейшей задачей КОСАРТОПа были изыскания в области сверхдальней стрельбы. Работы шли по двум направлениям: создание особых сверхдальнобойных пушек с обычными снарядами и переделка штатных орудий для стрельбы снарядами новых типов.

«Известно, что стрельбы обстреливали Париж снарядами 9-дюймового калибра, причем была получена изумительная меткость… – писал академик А.Н. Крылов. – Ясно, что и нам необходимо добиться такой же дальности, чтобы не быть отсталыми в этом деле. Начальник Морского полигона Е.А. Беркалов, по-видимому, разгадал способ стрельбы, примененной немцами. Он показал прямыми опытами, каким образом из существующих орудий можно сообщить снаряду начальную скорость, соответствующую дистанции в 100 верст и более. Начальник сухопутного полигона В.М. Трофимов показал расчетами, как, увеличив длину орудия, можно достигнуть той же начальной скорости.

Понятно, что для целей морской артиллерии решение Беркалова предпочтительное, ибо на море стрельба на 100 верст будет применяться только в исключительных случаях обстрела портов, крепостей и т.п., а не для боя между судами, и, значит, выгоднее иметь обычного типа орудия большого калибра и к ним специальный боевой запас для дальней стрельбы, нежели специальные длинные пушки малого калибра».

В 1920 году по проекту В.М. Трофимова была создана 76-мм дальнобойная пушка с длиной ствола 100 калибров. Три года спустя на базе 6-дюймовой пушки Канэ – изготовлены два «экстрадальних орудия» длиной 120 калибров (более 9 метров). В июле 1926 года при стрельбе из такой пушки снарядом весом 6,5 кг была достигнута начальная скорость 1325,5 м/с.

Однако гораздо привлекательнее и дешевле по исполнению выглядел вариант Е.А. Беркалова: вместо строительства гигантских дальнобойных монстров обеспечить обычные системы крупного калибра «сверхдальними» снарядами. Евгений Александрович предложил использовать «комбинированный» боеприпас, состоявший из отделявшегося в полете поддона с ведущими поясками и устремлявшегося к цели подкалиберного снаряда. Для эксперимента использовали одну из 356-мм пушек, предназначенных для линейных крейсеров типа «Измаил». Корабли решили не достраивать, их корпуса пустили на металлолом, а вот дюжина четырнадцатидюймовых стволов, завалявшихся во дворе Обуховского завода, пригодились. Общий вес боеприпаса составил 236 кг, а 203-мм снаряда – 110 кг. После нескольких лет эмпирических опытов в июне 1924 года при стрельбе с полигонного станка системы Дурляхова была получена максимальная дальность 48,5 км при начальной скорости 1250 м/с. Вот только «изумительной» немецкой меткости достигнуть не удалось. Рассеивание подкалиберных снарядов на больших дистанциях – вполне закономерно – оказалось неприлично велико.

Еще одним многообещающим направлением считалось электрическое орудие. Идея подкупала простотой, возможной дальностью стрельбы до 500—600 км, практически безграничной мощностью и считалась технически вполне осуществимой.

В 1925 году КОСАРТОП переименовали в Комиссию научных артиллерийских опытов (КОНАРТОП). Проверявшая ее работу Военно-морская рабоче-крестьянская инспекция в качестве основного недостатка отметила преимущественно теоретический, а не опытный характер работ комиссии. Рабочие и крестьяне хотели видеть «живые пушки». Помощник начальника ГУВП В.С. Михайлов 1 июня 1925 года по этому поводу докладывал: «Образцы артиллерийских систем, находящиеся на вооружении Красной Армии, действительно отстали от зарубежных. В этом виновато высшее командование. Была полоса увлечения стрелковым вооружением, авиацией и газами. Всю надежду возлагали на воздушную и газовую оборону. На артиллерию смотрели как на род оружия, отживающий свой век. Денег на развитие артиллерийских цехов не давали».

В феврале 1926 года шестидесятилетний генерал В.М. Трофимов покончил жизнь самоубийством, как сообщает биография, «в припадке острого нервного расстройства на почве сильнейшего переутомления». В июне в Бутырской тюрьме был убит генерал И.А. Шмидт-фон-дер-Лауниц, изобретатель дальномеров и приборов для ведения стрельбы. К этому времени сгинули в тюрподах генерал А.И. Маркевич и бывший начальник 2-го отдела Арткома генерал А.А. Якимович. Умер неизвестно где и когда генерал Г.П. Киснемский, один из крупнейших специалистов в области порохов и взрывчатых веществ. Подверглись аресту многие сотрудники комиссии, а затем последовала ее ликвидация.

С 1 января 1927 года задачи «разрешения различных крупных вопросов артиллерийской техники» были возложены на конструкторское бюро Артиллерийского комитета, которое все равно возглавил Ф.Ф. Лендер. В 1930 году на базе КБ был сформирован Артиллерийский научно-исследовательский институт (АНИИ). В том же году путем объединения Бюро Рдултовского и КБ завода «Прогресс» было создано Центральное конструкторское бюро по проектированию взрывателей и трубок для всех видов боеприпасов (позднее ЦКБ-22); возглавил организацию Н.Н. Кондратьев, бывший до этого техническим директором завода № 4. В дальнейшем на основе соответствующих подразделений ЦКБ создали Специальное конструкторское бюро по механическим часовым взрывателям, которое в 1931 году возглавил А.Я. Карпов, а также Государственный союзный институт ГСИ-44 для разработки взрывателей на электрическом принципе действия.

Вплоть до начала 1930-х годов на вооружение Красной Армии не было принято ни одного образца артвооружения.

Исключением была 76-мм полковая пушка, созданная конструкторским бюро Орудийно-арсенального треста (ОАТ) под руководством С.П. Шукалова и С.Е. Рыковского и запущенная в производство на заводе «Красный путиловец». Она представляла собой переделку «короткой пушки» обр. 1913 г., которая вела свою родословную от горной пушки Данглиза, спроектированной еще в 1893 году. Изменения коснулись в основном лафета: новая боевая ось, подъемный механизм, обрезиненные колеса, подрессоривание из четырех пружин, выключавшихся в боевом положении. При длине ствола 16,5 калибра и массе снаряда 6,2 кг пушка имела начальную скорость 380 м/с. Предельный угол возвышения – 24,5 градуса. Максимальная дальность стрельбы (использовался унитарный патрон обр. 1902 г. с уменьшенным зарядом) составляла 7100 м. Масса системы в боевом положении с деревянными колесами – 740 кг, с металлическими – 920 кг. Лафет оставался одностанинным, обеспечивавшим горизонтальную наводку в пределах 6 градусов, что делало проблематичной борьбу с бронетехникой. Расчет состоял из семи человек.

Пушка, подвергаясь регулярным техническим доработкам, находилась в серийном производстве пятнадцать лет. В июне 1941 года в РККА состояло 4768 полковых пушек обр. 1927 г., в том числе 2296 орудий в составе войск западных военных округов.

В марте 1927 года Реввоенсовет поручил Ф.Ф. Лендеру за 4—6 месяцев спроектировать 122-мм корпусную пушку, 152-мм пушку АРГК и 203-мм гаубицу «большой досягаемости».