По острию ножа - Страница 8

– Догадайся с трех раз.

– Информация из окружения Рохлина?

– Никак нет, товарищ полпред президента, – покачал головой Куликовский. – Утечка произошла из нашего Генерального штаба…

– Сказал бы я…

– Скажи, облегчи душу.

Да, генерал Матейченков не любил открывать всех своих карт сразу, даже если имел дело с человеком, которому полностью доверял. Но этим свойством отличался не он один. Такая же черта характера была и у полковника Николая Петрашевского.

Многое он не рассказал генералу Матейченкову из своего боевого и разведчицкого прошлого. Речь не шла о недоверии – просто времени для общения немного было. Да и потом, насколько все это интересно полномочному представителю президента?..

Не рассказывал полковник, в частности, о периоде становления корпусной разведки, которую возглавил.

Нуждались они тогда отчаянно – хоть на паперть иди с протянутой рукой. Даже необходимая техника к ним не часто попадала, и то по большей части списанная. А ведь та же радиосвязь для разведчика – первое дело. Нашел Петрашевский, правда, умельцев, которые модернизировали допотопные рации «времен очаковских и покоренья Крыма».

А транспорт? Одни слезы. Как вспомнишь, так вздрогнешь. Такие расхлябанные колымаги им передавали – не приведи господь!

Однажды, правда, генерал Рохлин расщедрился – подарил «Урал» в довольно приличном состоянии. С тех пор в экстренных случаях разведчики на этом «Урале» и передвигались. Правда, он оказался не очень пригодным в случае внезапных обстрелов, которые случались сплошь и рядом.

Но и тут свои же умельцы не подвели. Борта машины аккуратно обложили мешками с песком. А на лобовое стекло натянули пружинную сетку от проржавленной госпитальной койки, которую нашли, стыдно сказать, на свалке.

Полковник по этому поводу заметил:

– Голь на выдумки хитра.

Кстати сказать, при всей малой эстетичности последнего усовершенствования, оно оказалось достаточно эффективным – вражеские гранаты отскакивали от сетки, не взрываясь. Впоследствии изобретением этим воспользовались и другие.

И еще много интересного мог бы порассказать полковник Николай Петрашевский. Иногда у него мелькала смутная мысль: поведать обо всем этом любопытствующим потомкам в своих мемуарах, если, конечно, доведется дожить до отставки и мирной жизни…

…Константин Симонов когда-то заметил: «Всю правду о войне знает только народ». У Николая Петрашевского была на этот счет другая точка зрения: всю правду о войне не знает даже народ.

Ну что знает человек, даже нюхнувший пороха и вдоволь похлебавший каши из солдатского котелка, о буднях обычной армейской разведки, действующей рядом с ним? Ничего.

Может быть, самое тяжелое для нормального человека, не садиста и не отморозка, попавшего в разведку, – это необходимость убивать себе подобных. Нет, физически уничтожить человека не трудно, как ни страшновато это звучит. Гораздо труднее – сломить в себе некий психологический барьер, мешающий подобному действию. А в работе разведчика это диктуется сплошь и рядом железной необходимостью.

Были у полковника Петрашевского и воспоминания о неудачах. Причем отдельные планы не сбылись по его вине…

Когда вожди чеченских боевиков стали федеральным властям поперек горла, на мятежников была негласно объявлена настоящая охота. Тогда-то Николай Константинович и выдвинул идею, которая военным командованием Чечни была признана наиболее перспективной, – воспользоваться для уничтожения лидеров сепаратистов бронетанковой управляемой ракетой – БТУРом.

И об этом он обязательно расскажет в своих мемуарах. Расскажет и о том, как – единственный раз в жизни – предложил родному Генштабу серьезную разработку которая стоила ему многих бессонных ночей.

Работу долго мариновали, передавали от одного чиновника другому, из одного отдела в другой – чисто футбольная перепасовка! Посылали на отзыв, рецензировали, обсуждали. И в конечном счете возвратили Петрашевскому с вежливой, абсолютно обтекаемой резолюцией, вызвавшей у него сильное желание набить морду – неизвестно, правда, кому именно.

В той памятной резолюции говорилось, что замысел автора интересен, однако недостаточно продуман, а главное, дорогостоящ, и потому в настоящее время не может быть принятым.

А еще одна идея его (Николай Константинович чувствовал это всей кожей, всем сердцем) была как воздух необходима нашим частям, воюющим в горной Чечне.

Пусть и об этом судит читатель мемуаров.

…Этот замысел Петрашевского был прост до чрезвычайности, и осуществить его было нетрудно и уж во всяком случае совсем не так дорого, как утверждали штабные крысы.

Ведь сколько наших ребят гибло в горных боях, когда они попадали в паутину засад, ловко расставленных мин и фугасов, пресловутых вражеских снайперов, отлично замаскированных и готовых месяцами, словно пауки, ждать свою жертву!

Петрашевский предложил собрать со всей России лучших снайперов и переподготовить их для действий в горной местности. Затем снабдить винтовками с современным оптическим прицелом «СВ-94» – вокруг этого оружия вообще долгое время происходили какие-то странные истории – и разместить снайперов в самых опасных горных местностях через определенные интервалы, учитывая дальность действия оружия, которая составляет два километра – отличный показатель для снайперской винтовки.

Это – стационарные точки.

Между ними следует разместить снайперов с более легким оружием, готовых в случае необходимости с помощью соответствующих транспортных средств быстро перемещаться в точку, где возникла опасность.

Такая система, полагал полковник Петрашевский, послужит сетью для самих террористов, скует мобильность бандформирований и в конечном счете будет способствовать их ликвидации.

Не вняли…

Теперь, когда в Чечню пришел генерал Матейченков, порядка стало больше. Полпред сразу понял необходимость создания в Чечне диверсионно-разведывательного комплекса. Быть может, он поддержит и идею, зарубленную военными невеждами из Генштаба. А заодно – разберется с вопросом, куда деваются новейшие снайперские винтовки, выпускаемые Тулой. Почему у боевиков они есть, а у наших снайперов – нет?..

Виновных следует найти и крепко дать им по рукам – чтобы другим казнокрадам неповадно было…

Углубленно занимаясь проблемами военной и стратегической разведки и последовательно их разрешая, хотя это и было связано с немалыми организационными трудностями, а также до конца непонятным ему сопротивлением некоторых инстанций, генерал Матейченков пришел к небезынтересным выводам.

Он размышлял о роли разведки не только в военных действиях, но и во взаимоотношениях различных стран.

Почему взаимную разведку ведут – причем на самом высоком уровне, «без дураков» – не только враждующие между собой державы, но и страны, связанные искренними дружескими узами – те же страны НАТО, например?

Такой вопрос носит, впрочем, более или менее наивный характер, и на него не так уж трудно найти разумный ответ: каждая серьезная страна желает знать, каковы подлинные намерения других стран, и не обязательно ее соседок? Какое новое оружие куют они в своих тайных арсеналах? Против кого оно будет нацелено? Ну а, кстати, недурно бы и «позаимствовать» технологию его производства.

Вспомним, например, драматичную историю создания первой советской атомной бомбы, круто замешанную и на разведке, и на шантаже, и на выкрадывании военных секретов, и на предательстве.

Генерала Матейченкова при этом не интересовали абстрактные вопросы: он задумывался над чисто конкретными вещами, связанными с Чеченской кампанией.

Известно ведь, что наша разведка в Кавказском регионе – пусть лучше, пусть хуже – действовала всегда. Было, в частности, известно, что чеченские боевики усиленно готовятся к военным действиям. Об этом не могли не докладывать высшему руководству страны. Так почему же оно должным образом не реагировало?