По образу и подобию (СИ) - Страница 24
Едва он успевает выключить прибор и спрятать во внутренний карман, как в проем между двумя интерактивными декорациями просовывается пухлощекая физиономия Миши Краузе, их бригадира. Увидав одного из своих рабочих висящим над многометровой пропастью, зацепившись ногами за хлипкую конструкцию, помешанный на технике безопасности добродушный толстячок издает нечленораздельный возглас, выпучивая глаза так, что кажется, они вот-вот вылезут из орбит.
Данди без лишних слов лезет обратно, готовясь к нахлобучке. У самого проема его хватают за комбез потными трясущимися руками и втягивают внутрь с неожиданной силой. Судорожно ощупав нарушителя на предмет телесных повреждений, Миша облегченно вздыхает и вытирает вспотевший лоб.
— Да чтоб тебя! Жить надоело?! Разобьешься, а мне отвечать потом!
Данди принимает самый покаянный вид.
— Слушай, прости, а. Там контакт закоротило, а страховочный трос я внизу забыл, неохота было спускаться…
— Угораздило же связаться с такой бестолочью, — ворчит Миша уже более спокойным тоном. — О премиальных можешь теперь и не мечтать. Плюс вызубришь наизусть всю инструкцию по технике безопасности и перескажешь.
Данди покорно кивает головой.
— Как скажешь, Миш. Я сейчас вниз спущусь за тросом, буду его всюду с собой таскать.
Бригадир лишь машет на него рукой, и истолковав жест как разрешение отлучиться, Данди исчезает в хитром лабиринте многочисленных приспособлений, приводящих в движение декорации.
***
В крошечной подсобке для сотрудников службы безопасности тесновато даже втроем — начальство полагает, что все эсбэшники должны находиться на своих местах, так что сюда обычно забегают на минутку выпить чай-кофе, и тут всего две табуретки.
— Ни-чер-та у нас не складывается. — Вадим устало трет переносицу. — Кажется, мы предусмотрели все варианты, все проверили… И полный ноль.
— Давайте дождемся Данди. — Услыхав финальный писк кофемашины, Зак Коннели поднимается со своего места и, протиснувшись к столику в углу, разливает всем кофе. — Если у кого и есть шанс что-то обнаружить, то это у него.
— Да, еще парочка киборгов нам бы не помешала. — мечтательно произносит Роджер Сакаи, с благодарным кивком принимая от Зака кружку. — Тот DEX, Дикон, показался мне вполне толковым парнем.
— Запрет на киборгов внутри здания не предусматривает никаких исключений, — констатирует Вадим. — Прежде я сказал бы — оно и к лучшему. А теперь мне чудится тут подвох.
— Повод, однако, есть. — Замечает Роджер с едва заметной насмешливой ноткой. — Киборгофобия среди космодесантников уже вошла в поговорку.
Вадим лишь досадливо морщится — то ли вместо ответа, то ли оттого что кофе слишком горячий.
Встретившиеся всего пару дней назад, прямо накануне мероприятия, трое полицейских очень быстро нашли общий язык — если Роджер и Вадим были давно знакомы и дружны, то Зак влился в их дуэт без малейшего напряжения. Именно он обеспечил всех троих спецпропусками службы безопасности «Мега-Спейс холла» — глава службы был каким-то его родственником.
Задача им предстояла не из легких — предотвратить подмену президента Федерации его клоном. Особенно учитывая тот факт, что любая попытка вывести операцию на официальный уровень была чревата утечкой информации и провалом. Дату планируемой подмены они узнали от Орланда, а скачанные Гидеоном из лаборатории данные косвенно ее подтверждали.
В самом деле — концерт, посвященный юбилею космодесанта, стал довольно удачным стечением обстоятельств — сам президент и многие чиновники высшего ранга собирались на нем присутствовать от начала и до конца. Теория заложенной бомбы казалась самой вероятной — охрана президента работала как идеально отлаженный механизм, нарушить который могло лишь нечто из ряда вон выходящее, например взрыв и последующая всеобщая паника. Однако, в виду присутствия на мероприятии главы государства, меры по обеспечению безопасности были предприняты совершенно беспрецедентные, исключающие малейшую лазейку для террористов. Троица копов и один Bond пытались отыскать таковую уже в течении восьми с половиной часов, мониторя камеры слежения, наблюдая за разгрузкой аппаратуры, обследуя зал и все примыкающее к сцене пространство, прогоняя данные обслуживающего персонала через полицейские базы. Но пока безрезультатно.
***
— Эй, ты далеко собрался?
Перестав вращать барабанную палочку в руках, Богдан оборачивается, с недоумением глядя на их солиста, застигнутого за попыткой незаметно покинуть небольшое помещение для коротких саунд-чеков. То же самое выражение появляется на лицах остальных — Мадлен задирает бровь, ее ладони замирают над виртуальной клавиатурой, а пухлощекая физиономия Хьюго чуть вытягивается, тогда как пальцы продолжают машинально пощипывать струны бас-гитары.
Морс досадливо поджимает губы — улизнуть незаметно не удалось, отговорка про туалет не сработает — санузел примыкает к помещению.
— Мне надо пройтись, — заявляет он безапелляционным тоном. — Что-то муторно. Прогоните трек без меня.
И выходит, не дав возможности членам своей группы что-либо возразить.
Те переглядываются, по очереди недоуменно пожимают плечами.
— Может, волнуется? — высказывает свою версию Хьюго. — Не каждый день перед такими шишками играем.
Богдан пренебрежительно морщится.
— Да ладно, ты же знаешь Дио. Чхал он на всяких там шишек. Но что-то настрой у него сегодня не задался с самого утра.
Оказавшись за дверью, Морс прерывисто вздыхает и вынимает из кармана сканер. Он еще не все успел охватить, слишком мало было времени. На него и так косились — у звезд галактической величины обычно нет привычки накануне выступления праздно шататься по коридорам, периодически норовя заблудиться в лабиринте гримерок, складов и подсобок. Ладно, плевать. Осталось обойти несколько помещений в левом крыле — не обязательно вламываться внутрь, сканер действует и через дверь.
Спустя четверть часа он успевает с трудом разминуться с группой молоденьких кокетливых девиц с подтанцовки, поздороваться с парочкой знакомых селебрити из музыкальной тусовки и заработать крайне подозрительный взгляд от сильно смахивающего на боевого киборга личного телохранителя кого-то из звезд. Вздыхает с облегчением, нырнув словно в укрытие, в небольшую нишу, где над запертой дверью светится надпись «Только для персонала». Ничего. Совсем ничего. Результатов ноль. Осталось два помещения в самом конце коридора. Хотя, если честно, — в этом секторе бомбу заложили бы в последнюю очередь — слишком далеко от президентской ложи, слишком много сопутствующей звездам суеты, слишком много личной охраны.
Услыхав звук открывающейся двери и стук каблуков, Морс инстинктивно вжимается вглубь ниши — сегодня он чертовски устал от лишних вопросов. Напрасная предосторожность — обитательница самой крайней гримерки сворачивает в боковой коридор, не дойдя до его убежища, лишь шлейф длинного алого платья тянется следом за ней, словно лисий хвост. Разумеется, он ее знает, хотя близко они ни разу не общались. Ее знают все меломаны — певица и композитор Маарет Маркс уже лет десять успешно синтезирует из разных музыкальных направлений нечто неповторимое и волшебное, а еще у нее удивительный по тембру голос. Билеты на ее концерты раскупаются через инфранет за считанные минуты. Ей выступать ближе к финалу, наверное, отправилась в зал с накрытыми для участников шоу фуршетными столами.
Случайно кинув взгляд на сканер, Морс невольно вздрагивает — алый огонек на секунду загорается и тут же гаснет. Быть не может, наверное, какой-то сбой…
Он сперва тщательно сканирует помещение за дверью у которой стоит, затем переходит к двери гримерки Маарет. Ничего. Огонек стабильно зеленый. Морс осторожно пробует ручку двери. Заперто. Замки тут самые обычные, если подключить импланты и нажать посильнее, то можно сломать, но зачем? Сканер вполне надежен. Однако… Он не вполне отдает себе отчет в том, что им движет. Люди называют это чувство «интуиция», Зак говорил, что оно не раз спасало ему жизнь. Коридор пуст, поэтому Морс решает рискнуть. Металлический щелчок сломанного замка кажется ему слишком громким; дверь медленно открывается внутрь, и первое, что он видит в образовавшуюся щель — неподвижная женская фигура в ярко-алом платье, с разметавшимися по туалетному столику черными вьющимися волосами. Секунды хватает, чтобы узнать в этой женщине хозяйку гримерки и понять, что она мертва — голова вывернута под неестественным углом, шея сломана явно кем-то, обладающим огромной силой.