По образу и подобию (СИ) - Страница 12

Морс, следуя за Заком в гостиную, слышит за спиной громкий восторженный шепот девушки.

— Эй, Айк, какого черта ты молчал?! Почему не сказал, что твой старик встречается с самим Дио Дуэйном?! Ва-а-ау, это просто чума!

— Да я и сам не знал, что они встречаются, — растерянно бормочет Айзек.

Зак оборачивается на пороге.

— Эй, хватит там глупости болтать! Стоит человеку зайти в гости, вы уже навоображали себе невесть что. А ну — марш готовить, оба!

Молодежь будто ветром сдувает; Дикон деликатно просачивается следом за ребятами на кухню с намерением предложить посильную помощь — некоторые DEX’ы вполне полезны и в домашнем хозяйстве.

В гостиной Зак с удовлетворенным вздохом плюхается на диван, а Морс опускает пакет с апельсинами на журнальный столик, извлекает оттуда один ярко-оранжевый плод и принимается чистить, попутно с любопытством оглядываясь по сторонам.

Фотографии на комоде привлекают его внимание; приблизившись, он пристально рассматривает один из снимков, на котором молодого Зака обнимает за плечи коренастый рыжебородый мужчина с широким лбом, улыбающийся в точности как Айзек. В ответ на вопросительный взгляд через плечо Зак поясняет:

— Это Давид, биологический отец Айзека и мой супруг. Он погиб, когда мелкому было восемь.

От Морса не стоит ждать банального «мне жаль». Он просто сжимает губы в тонкую полоску и понимающе глядит — как человек, который знает, что значит потерять близкого.

— Погиб?

— Давид был врачом в отделении скорой помощи. К ним тогда привезли раненного парня — члена одной из банд. Те, кто его порезал, явились завершить начатое, а Давид попал под горячую руку.

— И после этого ты бросил работу дизайнера и стал полицейским?

Зак отводит глаза.

— Я не собирался мстить. Просто… Чтобы это пережить, надо было что-то менять. Коренным образом.

Морс лишь кивает; дочистив апельсин, разламывает пополам и протягивает половинку Заку.

— Ты, наверное, сейчас ни с кем не встречаешься, поэтому Иви подумала, что ты встречаешься со мной.

Щеки Зака слегка розовеют; Морс делает вид, что разглядывает остальные снимки, а в это время тщательно сканирует человека, отмечая изменившийся гормональный фон.

— Не обращай внимания. Подростки… Болтают ерунду.

— Ну, они же не знают, что я не человек.

Глаза Зака удивленно распахиваются.

— Ты? Не человек? И каким же местом? Ты выглядишь как человек, ты можешь думать, можешь чувствовать. Ты не просто способен творить — у тебя талант. Твой последний альбом побил по рейтингам самый успешный проект Дио Дуэйна, насколько я знаю.

— Каким местом? — Морс многозначительно касается пальцем виска. — Процессором. Он позволяет мною управлять. Сейчас строка с именем хозяина пуста, но ведь ее можно заполнить. Когда тобой управляют, это как если бы твое сознание запихнули в куклу-марионетку — ты все понимаешь и чувствуешь, но твое тело тебе не подчиняется. Нет, я не человек. Человека отличает свобода воли.

Зак хмыкает.

— Глупости. Людьми всегда управляли и управляют. Для этого есть множество механизмов — подкуп, ложь, страх, лесть. Еще с давних времен сознанием масс манипулировали с помощью СМИ. А если подсадить человека на наркотики, то получаешь послушного киборга — за дозу он убьет кого угодно по твоему приказу. Свобода воли… Скажешь тоже.

— Я не совсем это имел…

Морс не успевает закончить фразу — просунувшая голову в приоткрытую дверь Иви торжественно объявляет, что обед готов.

Пару часов спустя они собираются в гостиной уже впятером, но Дикон и Зак почти сразу выпадают из разговора — Айзек и Иви принимаются активно обсуждать с Морсом современные музыкальные тенденции, забрасывают его вопросами, ожесточенно спорят, окончательно забив на его статус рок-звезды.

Дикон украдкой таскает домашнее печенье с тарелки, а Зак, вынув левую руку из перевязи, сжимает и разжимает кулак, с удовлетворением отмечая, что пострадавшая конечность почти не болит. Мысли в его голове текут неторопливо и расслабленно — он думает о том, что ему чертовски приятно видеть Морса в их доме, как будто он член семьи, и о том насколько быстро эта троица мело-маньяков нашла общий язык. Впрочем, учитывая тот факт, что ребята играют в рок-группе в своем колледже, это не удивительно.

— … и как насчет нашего концерта ко Дню Влюбленных? — Иви кидает на Айзека вопросительный взгляд. — Может, покажешь Дио новую композицию?

Тот смущенно вжимает голову в плечи и машет на нее руками.

— Выдумала тоже. Песня еще не закончена, да и бредовая она.

Уговорить ранимого начинающего композитора удается минут за десять; Айзек приносит гитару, которую отдает Иви, а сам разворачивает клавиатуру виртуального синтезатора. Внезапный сейшн вносит больше оживления в их посиделки — Айзек заметно волнуется, Иви на пробу щиплет гитарные струны, а слушатели настроены вполне благосклонно.

Выступление проходит довольно гладко, хотя напряжение Айзека так и не отпускает — он никогда раньше не играл в присутствии Дио, и теперь происходящее кажется ему слегка нереальным. Тот, однако, воспринимает все вполне серьезно, без тени снисходительности — потеснив парня за клавиатурой, показывает, как улучшить аранжировку интермедии между куплетами.

А потом Иви с горящими глазами сует Морсу гитару и просит сыграть таким тоном и с таким выражением лица, что ей очень сложно отказать.

Он забирается с ногами в кресло, задумчиво пробует инструмент. В такой теплой домашней обстановке к месту пришлось бы что-нибудь легкое и романтическое, но пальцы, как будто сами по себе, начинают плести хитрый ритмичный рисунок — резкий, тревожный, скребущий по нервам.

Ты был моим укротителем.

А я, я был запрограммирован подчиняться.

Теперь ты мой кукловод,

А я, я буду выполнять твои требования.

Оставь меня в покое.

Я должен отделиться от тебя…

Зак ощущает, как чувство умиротворения покидает его почти мгновенно, а что-то внутри отзывается на услышанное, какие-то болезненные струнки. С тех пор, как тайна Дио Дуэйна перестала быть для него тайной, он начал гораздо лучше понимать тексты написанных Морсом песен. Музыкальные критики говорят — Дио Дуэйн сменил имидж и стиль исполнения. Что ж, каждая творческая личность должна расти и развиваться, двигаться дальше, пробовать новое и бла-бла-бла. И лишь один человек знает о том, что два последних альбома принадлежат уже не Дио.

…Я больше не буду делать так, как мне скажут.

Я больше не боюсь идти в одиночку.

Дай мне уйти, оставь меня в покое.

Я вырываюсь из твоей хватки.

Ты никогда больше не будешь мною владеть…

Морс завершает последний аккорд, резко дернув струны, делает глубокий вдох, оглядывается вокруг.

У Айзека расширенные зрачки и слегка расфокусированный взгляд, на лице Иви чистый незамутненный восторг. У Дикона вид какой-то слишком задумчиво-сосредоточенный, очень вероятно, что DEX уже вполне в состоянии выстроить ассоциации между текстом песни и реальностью. А Зак… Так много тревоги и сопереживания в его облике, это неожиданно приятно. Ощущение теплоты внутри, хотя система повышения температуры не фиксирует.

Никто из присутствующих не успевает ничего сказать — комм Морса начинает вибрировать и, кинув на остальных извиняющийся взгляд, он возвращает гитару Иви и выходит.

Зак прерывисто вздыхает, ощущая эмоциональный спад и легкую усталость, непроизвольно прислушивается к обрывкам фраз, доносящимся из коридора.

— … Что? Откуда они? Из ОЗК, значит… Странно… Нет, я не знаю. Спроси у них. Почему только со мной? Думаю, ты в состоянии ответить на все их вопросы. Если кому-то из наших киборгов нужно пройти тестирование, то это можно устроить. Что?.. Я не знаю, когда. Завтра у меня с утра интервью, потом встреча с клипмейкером, вечером фуршет в издательстве. Сегодня я хотел просто отдохнуть. Ладно… Вот черт…

Завершив разговор, Морс возвращается в гостиную, ловит понимающий взгляд Зака.