По грехам нашим. В лето 6731... (СИ) - Страница 62

— Уразумел усе. Поряду держать будем и я слово свое дам, а новогородцы придут. Одна ладья. Гонор у люда новгородского, но одна ладья буде. Купец Семьюн буде. А избы будуть нам, коли науку воинскую будем вучить? — растеряно спросил Жадоба.

— Две великих избы на усих. Будете со мной — поставим кожнай семье избу, — дал еще одну почву для размышления.

- Пойду до ушкуев, радеть будем, — сказал Жадоба и вышел.

Расклад по ушкуйникам я знал до прихода капитана кораблей. Прежде всего, часть команды хочет получить свою гавань, куда можно будет возвращаться. Я же у них вызываю доверие в том, что возможные семьи не остануться без внимания и помощи. Те же члены команды, что участвовали в бою с монгольским отрядом, получили серьезные доли от добычи, а на тех, кто погиб так же начислены доли. Родственники не нашлись, и я разрешил разделить между командой в равных долях. Они будут мои, а строительство домов обойдется им их доли в ушкуях, если бывшие пираты, конечно, не найдут чем заплатить. По сведениям Шиноры большая часть уже задумывалась о будущем и скопила немалые средства, закопаных по тайникам. В принципе, и это вариант — богатые граждане, богатое королевство.

Урожай почти весь собран, осталось надеятся на то, что и арбузы дозреют. Они вполне большие и я надеюсь поразить гостей, особенно желтой мякотью. По подсчетам моих тиунов и моим выводам, зерна и уже готовой муки хватить может на больше двух лет. Репы собрали столько же, сколько в прошлом году, при этом посадки были вдвое меньше. Я же больше занимался уже заготовкой семян со своего поля селькохозяйственных чудес, а в это время мне увеличивали оконные проемы и вставляли стеклянные рамы, позже законопачивали мхом и замазывали шпатлевкой. Экономическая безопасность, выстроеная на торговле эксклюзивом на лицо.

До начала ярмарки осталось две с половиной недели и еще эта подготовка меня поглащала. Приглашенные артисты уже репетировали номера в том числе и те, что я подсказал, к примеру, файершоу, а так же разучивали песню про коня, да черного ворона. Подсказал идею кукольного театра и даже нескольких сюжетов.

Сооружали сцену, достраивали гостиный двор, казарменного типа помещения. Избы для переговоров готовы, как и десять изб для гостей. Готовы и прилавки и навесы над ними. Получался такой базарчик. Две таверны готовы были принимать гостей, там уже красовались у барной стойки напитки от пива и меда, до наливочек и настоечек. Проводились постоянные тренировки и консультации с новиками и ратниками из школы, которые должны будут следить за порядком. Три смены по сотне — более чем достаточно для полного контроля. Определили и места для сна пьяных гостей. Почти все готово, а самое главное — в пять раз расширили причал, пристани.

Сегодня же я в составе обороняющихся двух сотен стоял и ждал информации о появления врага. Учения начались.

По сюжету учений конница врагов настигает нас на марше. Разведка докладывает и у нас полчаса на подготовку.

— Боярин старший сотник, — обратился ко мне посыльный по нововведеному званию. Но, как понимать, кто командует, если два сотника и две сотни. — Враг. Конный две сотни. Одна сотня легкие, вторая кованая рать. Новик Степан.

— Степан, тревога! — приказал спокойным и уверенным голосом.

Через минуту ко мне подскакали сотники.

— Повозки в коло в сотне шагах, вязать проволокой, ежи на сотню и полсотни шагов, огонь перед повозками в тридцати шагах. Строй коло, внутри строя самострелы. Усе, — дал распоряжения я.

Тактика была в том, чтобы испугать максимально коней и не дать совершить кавалерийский наскок, так как сто всадников в броне с рогатинами сметут нас влегкую. А сегодня все по настоящему, только без наконечников. Возможны и потери. Удар рогатиной, даже без наконечника, по сути, тяжелым древком, может быть летальным влегкую.

Я создавал по сути эшолонированную оборону. Первой преградой коннице, когда она уже будет переходить в галоп для атаки, станут немногочисленные ряды ежей, которых мы смогли взять только двадцать. Но отсутствие строя перед атакой — уже определенный выигрыш. После будет преграда огнем, но не сразу, а когда наступающие подойдут к стоящим повозкам. По условиям игры, повозок по количеству не более двенадцати, но связаны они колючей проволокой, о которой не знает наступающий отряд, следовательно, пространство между повозками так же преграда и коням не понравятся. Как и впившиеся в брюхо шипы. Когда же это произойдет, уже должна гореть смесь, а огонь не даст возможности организовано продолжить атаку. В это время арбалетчики должны сказать свое слово. Каждый пораженный должен выходить из боя.

Мы успели. Хотя на тренировках получалось и быстрее. Терция, которую я тут назвал «коло» уже собрана, но длинные копья не поднимаем. Готовимся.

— Стрела! — Прокричал я, и стрела с лентой ушла вперед. Это растояние покажет возможность стрельбы навесом для десятка из пятнадцати лучников, включенных в отдельный отряд. Лучники напряглись и стали втыкать стрелы в землю. Получалось не очень, наконечников на них не было. Приходилось ложить стрелы. Балистика, мягко сказать, так же страдала.

Лавина тяжелой конницы накатывалась, и отсюда казалось, что это тысяча, но не сотня. За триста пятьдесят метров лавина остановилась и вперед с флангов пошла легкая конница, сейчас вооруженная частью луками, частью арбалетами. Легкие лучники подошли к ежам и начали цеплять их веревкой, оттаскивая. Тогда я дал приказ лучникам бить в навес. Залп, но ни одна стрела не попала, в это время уже половина ежей были растасканы, залп и двое всадников демонстрируют попадания и устремляются с поля.

Ежи растащили, и десяток из легкой кавалерии устремился к повозкам.

— Болты! — подал я команду для арбалетчиков и восемьдесят арбалетов устремляют свои болты в десяток. Поражены все. Причем меня испугало то, что один воин так и остался на поле боя.

Интересно, а что дальше предпримет полковник в руководстве своими ратниками?

Остаток сотни легкой кавалерии подходит в рассыпном строе к повозкам и начинает обстрел из арбалетов и луков наших позиций. Но первая линия уже успела опустить копья и поднять большие массивные щиты, о которые и бьют стрелы противников.

— Луки навесом по готовности, болты по слову, — скомандовал я.

И луки и арбалеты выстрелили — первые навесом, вторые через открывшиеся щели щитов. Было видно, что пять-шесть всадников получили ранения и выходили из боя. Потери были и у нас, один лучник получил ранение и пошел на выход. Нам выходить из боя сложнее — пока еще можно разжать каре, но после им придется оставаться внутри, и ничего не предпринимать.

— Барабанные болты бей, астатние опосля по слову бей! — раздал новые указания я.

Противник, несмотря на потери, продолжал разводить повозки и некоторые уже с кровавыми руками, разжимали проволоку и пытались ее вытащить, только это было не просто. У нее было только два конца, а все остальное были продеты в повозках. Но, несмотря на потери, им это почти удавалось. Уже половина легкой кавалерии вышла из боя, в то время как у нас потери три человека. Противник очень мало стрелял, больше уделяя времени на растаскивание препятствия. В это время в трехстах пятидесяти метрах стояла тяжелая конница и была бессильна. Стрелять им было нечем. А ведь могли помочь.

Однако, у наступающих все же получается оттянуть первую повозку, несмотря на то, что я так выцеливал именно ее. Тяжелая конница засуетилась и начала движение в сторону открывшегося прохода.

— Лучники бой! — прокричал я. Луки уже доставали до тяжелых пехотинцев.

— Жги, — вторая команда и ответственный за поджег смеси бросает искру. Ручеек огня устремляется к полю от нас.

— Самострелы! — я понял руку, и стрела пролетела рядом с ней. — Стоять, стоять, бей!

Я отслеживал, как бежал огонь, и как выстроились уже на аллюр два креста для атаки тяжелые. Все же хорошо их выучили — так красиво и быстро построились и на ходу. Болты полетели во всадников, чем немного нарушили строй, так как с десяток остановились. В это же время вспыхнуло пламя, и кони попятились и отказались слушаться. Один конь и вовсе понес и убегал с поля.