Плоть и кровь - Страница 70

— Человек девяносто или сто.

Бен Эзра задумчиво кивнул. В его распоряжении было восемнадцать человек, которых он мог послать в атаку. Двое должны будут остаться охранять взлетную полосу, которую они заняли час назад, уложив семерых бойцов Братства. Собственно говоря, Бен Эзра не собирался отправлять их на тот свет, но йеменцы по-своему поняли задание, а онслишком поздно вспомнил, что йеменские горцы не берут пленных.

Бен Эзра планировал оставить на взлетной полосе Бейдра и Кэрриджа, но Бейдр настоял на том, чтобы идти с ним на штурм лагеря, поэтому пришлось оставить двоих добровольцев, которые могли пригодиться позднее. Бен Эзра поглядел на часы. Десять вечера. В четыре часа утра их будет ждать огромный вертолет, арендованный Бейдром. На борту должен быть доктор Аль Фей с медперсоналом. Операция рассчитана по секундам. Необходимо достичь взлетной полосы прежде, чем будет организовано преследование.

Штурм назначен на два часа ночи. К трем нужно вернуться на взлетную полосу. Стало быть, у них в запасе всего один час, чтобы покрыть расстояние от лагеря, да еще с пленниками, физическое состояние которых пока неизвестно. Хорошо, если они смогут идти сами. Если кого-нибудь придется нести, у него может не хватить людей.

Он снова посмотрел на часы. Без четырех минут полночь. Бен Эзра повернулся к Хамиду.

— Как думаешь, сумеешь ли ты пробраться внутрь и установить пластиковые бомбы?

— Попробую.

— Первым делом нужно вывести из строя прожекторы. Потом «джипы».

Хамид кивнул.

— Часовой механизм должен сработать в два часа.

— Будет сделано.

— Тебе нужна помощь?

— Я бы не отказался от одного помощника, — скромно ответил Хамид.

Бен Эзра окинул взглядом своих солдат. Все они были профессионалами, все прекрасно обучены, и все позарез нужны. Его взгляд упал на Джабира. Он был уже немолод, но весь его вид внушал доверие. Генерал жестом пригласил его подойти.

— Хамиду нужен человек, который бы помог ему установить бомбы. Ты бы не пошел?

Джабир покосился на Бейдра.

— Сочту за честь, если в мое отсутствие кто-нибудь позаботится о хозяине.

— Я стану заботиться о нем, как о родном сыне.

Позже до него дошел смысл сказанного. Ведь Бейдр и был его собственным сыном!

Во главе отряда он поставил израильского капрала.

— Направьте ракетные установки на крепостную стену, в те места, где стоят пулеметы. Следующая цель — штаб.

Израильтянин отдал честь и скрылся.

Бен Эзра подошел к офицеру-йеменцу.

— Я решил послать в атаку ваших людей. Сразу же, как взорвутся бомбы, постарайтесь нейтрализовать как можно больше часовых, охраняющих пулеметы. Не дожидаясь результатов, врывайтесь за мной на территорию лагеря. Пусть ваши люди атакуют вагончик с солдатами, а мы займемся заложниками.

Капитан взял под козырек.

— Благодарю за оказанную честь. Солдаты до конца исполнят свой долг.

Бен Эзра отсалютовал в ответ.

— Благодарю вас, капитан.

Он повернулся и посмотрел на стену, окружавшую лагерь. Она белела в призрачном лунном свете. Солдаты Бен Эзры рассеялись по опушке леса, занимая каждый свою позицию перед штурмом. Генерал вернулся к Бейдру и Кэрриджу и по-восточному уселся рядом с ними.

— Ну, как там? — спросил Бейдр.

Бен Эзра залюбовался сыном. Странно, подумал он, мы могли стать друг для друга всем на свете. Но пути Господни неисповедимы. Столько лет пробыть в противоположных лагерях и наконец встретиться, чтобы сломать стену вражды, откликнуться на призыв о помощи!..

Казалось, старик с головой ушел в свои размышления.

— Как там? — настойчиво повторил Бейдр.

Глаза Бен Эзры прояснились.

— Все в порядке. С этой минуты наши судьбы в руках Всевышнего.

— Во сколько начнется штурм?

— В два, — неожиданно сурово ответил Бен Эзра. — Постарайтесь не путаться у нас под ногами. Вы не военный, и я не хочу, чтобы вас убили. Ждите здесь, пока я не позову.

— Там моя семья.

— Ваша смерть не принесет им счастья.

Бейдр прислонился к стволу дерева. Этот старый генерал — исключительная личность. Две ночи трудного, стремительного марша по непроходимой местности он шел наравне с остальными, ни разу не выказав усталости. Как там его прозвали израильтяне? Лев Пустыни? Вот уж действительно в точку!

Бен Эзра повернулся к капралу-израильтянину.

— Готовность пятнадцать минут. Передайте по цепочке.

Тот пустился выполнять поручение. Генерала охватило волнение.

— Почему не возвращаются Хамид с Джабиром?

Бен Эзра встал и вперил взор в очертания спящего лагеря. Все было спокойно.

Однако в то же самое мгновение послышался шорох, и они появились.

— Почему задержались? — строго спросил генерал.

— Приходилось постоянно избегать встреч с охраной. Они так и ползают по всему лагерю, как мухи. Кажется, мои предварительные подсчеты сильно занижены. Их там примерно полторы сотни.

— Это не меняет дела. Держитесь ко мне поближе, когда войдем в лагерь. Как только в ход пойдут ракетные установки, израильтяне бросятся на выручку к заложникам.

— Да, сэр, — Хамид оглянулся, чтобы убедиться, что Бейдр находится вне пределов слышимости. — Я видел его дочь. Она в штабе, с ней двое мужчин. В одном я узнал Али Ясфира. Другого не знаю.

Бен Эзра скорчил гримасу. Нравится, не нравится, а она тоже его внучка.

— Передайте нашим, чтобы не трогали девушку.

— Да, сэр, — Хамид скрылся в лесной чаще.

Осталось десять минут. Бен Эзра запустил руку в складки своей джеллабы и, вытащив старинную кривую саблю, быстро закрепил ее на поясе. Потом выхватил саблю из ножен. Грациозно изогнутая сталь блеснула в лунном свете. Бен Эзра вновь почувствовал себя молодым. С ним его любимое оружие, без которого он никогда не ходил в атаку. Все встало на свои места.

Лейла открыла новую бутылку кока-колы и вернулась к столу.

— Когда ты уезжаешь? — спросила она Али Ясфира.

— На рассвете.

— Я хотела бы отправиться с тобой. Здесь я с ума сойду от безделья.

— Единственная девушка на сто сорок мужчин — и еще скучаешь?

— Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать.

— Скоро все это кончится. И ты сможешь вернуться домой.

— Что с ними будет?

Ясфир пожал плечами. Лейла замялась.

— Разве это так уж необходимо? Даже если отец выполнит ваши требования?

— Их слишком много. Они смогут нас опознать.

— Но дети — они-то почему должны умереть?

— Что это на тебя нашло? Ты же их ненавидишь. Они украли твое богатство.

— Дети ни при чем. Джордана и отец — да. Только не дети.

— Они тоже смогут опознать нас.

Лейла немного помолчала, а потом поднялась из-за стола.

— Пойду подышу свежим воздухом.

После ее ухода Ясфир обратился к Рамадану:

— Если я вовремя не вернусь, ты знаешь, что делать.

— Да.

— Ее первую. Она знает больше всех и запросто сможет отправить нас на виселицу.

Чистый, прохладный воздух остудил ей лицо. Лейла медленно побрела к своему вагончику. Случилось слишком много такого, чего она не предвидела. Куда только девались упоение и восторг битвы? Скука, смертная скука и опустошенность. И больше ничего.

Это меньше всего напоминало борьбу за освобождение Палестины. Все бойцы оказались высокооплачиваемыми наемниками, ни одному не было дела до их священной борьбы. Их интересовали только деньги. Ничего общего с тем, о чем шептались мальчишки и девчонки в школе. Слово «свобода» вообще отсутствовало в их лексиконе.

Лейла вспомнила, как однажды Хамид пытался объяснить ей нечто похожее. Но она не захотела слушать. С тех пор прошла, казалось, целая вечность. Почему тогда она чувствовала себя такой молодой, а теперь — старой?

Перед тем, как войти в вагончик, она помедлила и напоследок обвела взглядом весь лагерь. Стояла тишь. Девушку что-то беспокоило, но она не могла понять, что. Вдруг ей померещилось какое-то движение в темноте. Один из пулеметчиков на стене выпрямился и потянулся. Она увидела его руки на фоне ночного неба. Внезапно он мотнул головой. Послышался хлопок. Лейла изумленно застыла на месте. В следующее мгновение разверзлись небеса, и земля превратилась в ад.