Плеть и веревка (СИ) - Страница 31

Паркинсон опять свернула, уходя в лес. Прикидываясь то сосной, то тополем, то кустом дикой ежевики, Драко медленно шёл за ней, уже хоть как-то отдаляя расстояние. Коряги и камни появлялись под ногами магическим – да ладно! – способом, и Малфой прикусывал себе губы, чтобы не материться и не выдать себя. Наконец, Пэнси остановилась, сняла капюшон и села на гигантский пень. Драко не стал задаваться вопросом, откуда в этом лесу мог пень взяться, ведь деревья здесь никогда не рубили, вроде бы. Но это же магический лес, значит, объяснений не требуется. Вообще-то, Пэнси выбрала довольно поэтичное место для остановки: поляна, где глубоко врос корнями в землю этот пень, была наполнена призрачным, почти лунным, сиянием, вокруг сгущался плотный туман, а позади пробивались редкие солнечные лучики, отчего ветки деревьев становились похожи на паутину. Драко только собирался отдать должное этому прекрасному месту, как напротив него, за спиной Пэнси появилась тень. Силуэт быстро приближался, и вот он уже стоит напротив Паркинсон, не снимает капюшона с головы, а эмблемы факультета не видно, потому что он стоит боком к Драко.

- Я начала бояться, что ты не придёшь, - сказала Пэнси, вставая на ноги.

Человек в капюшоне обиженно вздохнул.

- Мне надоело прятаться, - негромко сказал он. – Я чувствую себя, как на втором курсе. Это глупо.

- А ты хочешь, чтобы нас засмеяли? – с испугом возразила Пэнси. – Я не хочу, чтобы тебе досталось от них.

- Факультеты уже давно перестали враждовать, а ты всё ещё волнуешься по поводу приоритетов.

- Перестали враждовать?! – воскликнула она. – Тебе напомнить про ненависть «Великой Троицы» ко всему, что связано со Слизерином?

- Ну, не ко всему…

На этих словах человек стянул с себя капюшон, обнял Пэнси за талию и притянул к себе. И Драко не надо было ждать, когда он повернётся, чтобы увидеть его лицо. Малфой увидел его волосы и мог с уверенностью сказать, что единственным, кто носил такую прическу и настолько рыжие волосы, был Рон Уизли.

Да, точно, это он и был. И словами типа «охренеть!» тут не отделаешься.

Драко еле держал себя в руках, пока Пэнси запускала руку Рону в волосы, пока они офигительно долго и страстно целовались, пока Уизли позволил себе шарить руками по её телу… Мерлин, это же его подруга! Он тоже целовал её! А сейчас Пэнси скатилась до того, что связалась с гриффиндорцем. Хотя, если так рассуждать, то у Драко самого рыльце в пушку.

Он тихо-тихо ступил назад, наткнулся на камень, но устоял на ногах. Осмотрелся. Сделал ещё шаг назад. И ещё. Снова внимательно посмотрел на этих влюбленных и, развернувшись, быстро пошёл обратно, к выходу из леса. Драко должен был озадачиться тем, что его бывшая подруга, слизеринка, презирающая всех гриффиндорцев, встречается с Уизли. Но он не озадачился. Конечно, момент удивления и возмущения был, но лишь момент. На большее сил у Малфоя не было, да он и не хотел как-то негативно реагировать на подобное. Раньше он бы, наверняка, рассвирепел и устроил Паркинсон жутчайшие разборки. Но сейчас всё изменилось, и Драко спокойно причислил себя к числу таких же «неправильно» влюблённых, как и Пэнси.

Он поднялся к любимому берегу, что переходил в резкий обрыв с пещерой, тихой и уютной. Тихий ветер незаметно трепал взъерошенные волосы, а умиротворяющая тишина наводила невиданную доселе благодать. Драко прошёлся мимо вычурных кустов белокрыльника, сорвал по пути пару листов и теребил их между пальцев, спускаясь поближе к озеру. Когда до воды осталось пару метров, а листья окончательно истрепались, он сел на землю, сцепив пальцы в замок. Малфой ощутил покой: наконец, голос в его голове затих. Но вместо этого его слух привлёк другой голос – детский, тихий и разочарованный. Драко повернул голову и увидел маленького мальчика. Мальчуган с черными волосами, торчащими в разные стороны, кутался в пуффендуйский шарф и раз за разом повторял заклинание, направив палочку на иссохшую корягу подле себя. Драко поднялся и подошёл к мальчику, усаживаясь рядом на крупные корни ивы, что торчали из-под земли. Малфой дружелюбно улыбнулся малютке, а тот уронил палочку и в ужасе посмотрел на него снизу вверх.

- Я ничего не сделал… - пропищал малыш.

Драко непонимающе посмотрел на него.

- А что же ты можешь такого сделать? – удивился он.

- Ну, ты же Драко Малфой? – с тем же ужасом спросил мальчик.

- Да…

- Ребята говорили, что ты любишь обижать первокурсников. А я первокурсник…

- Меньше слушай этих дураков, - прервал его Драко. – Они тебе про Филча, небось, тоже всякой ереси наговорили.

- Они сказали, что Филч любит мучить учеников. По крайней мере, раньше любил. Что он всё время жалуется учителям на детей, а ещё говорят, что он может побить ученика, и никому ты ничего доказать не сможешь, - заговорщицки прошептал мальчик.

Драко пожал плечами.

- Что ж, тут тебе всё правильно сказали, - он чуть улыбнулся. – Но я не такой плохой, как меня описывают. Тебя как зовут?

- Джексон, Джексон Кейтсборн, - выпрямив спину, сказал пуффендуец. – А разве слизеринцы общаются с кем-то, помимо своего факультета?

- О, ты был бы удивлён, узнав, с кем общаются слизеринцы, - расхохотался Малфой.

Джексон поправил шарф и тоже улыбнулся. Видно, открытость Драко окончательно раскрепостила его, и страх исчез из этих прекрасных глаз.

- Ну-с, и какое заклинание у тебя не получается? – поинтересовался Драко.

Джексон многообещающе вздохнул, взъерошил черные волосёнки и с самым серьезным видом сказал:

- Я даже профессору Стебль говорил, что левитация – это не моё, но никто и слушать не хочет. Я был рождён для квиддича, а не для этих глупых взмахов палочкой! Это просто толпа глупых повторяк: махают палочками и тараторят заклинания. А я не хочу быть таким же ослом, как они, и не…

- Что, совсем не получается? – понимающе сказал Малфой.

- Совсем, - вздохнул Джексон и опустил голову.

Драко вытащил из кармана свою палочку и направил её на корягу. Взмахнул – и та поднялась в воздух.

- Издеваешься, да? – процедил Кейтсборн. – Я уже неделю мучаюсь с этим заклинанием.

Малфой опустил корягу на землю и перевел взгляд на Джексона.

- Это потому что ты смотришь на это бревно, а не на то, как надо взмахивать рукой. Видишь, я тебе сейчас простой пример привёл.

- Да я по-всякому пытался к этой проблеме подойти, а всё никак не получается! Я сдаюсь, в общем, - отмахнулся Джексон.

- Сдаваться будешь, если у тебя палочку отберут. А так у тебя есть все шансы, - ответил Малфой.

И тут он понял, что говорил это не столько мальчику, сколько себе. По-гриффиндорски воодушевляющая фраза прозвучала слишком убедительно, потому что Джексон кивнул и возобновил попытки поднять корягу в воздух. Драко указывал ему на ошибки, показывал снова и снова, как надо двигать рукой, чтобы заклинание сработало, при чем даже голоса ни разу не повысил. И когда у малютки-пуффендуйца получилось левитировать поленце, Драко искренне порадовался вместе с ним. Потом они ещё полчаса практиковались в поднятии различных вещей, вплоть до самих Малфоя и Кейтсборна. А после Драко показал ему ещё пару незамысловатых заклинаний, чему Джексон был безумно рад. И когда дело уже близилось к ужину, Малфой предложил сворачивать удочки и возвращаться в замок, чтобы малыш не замерз окончательно. Пуффендуец радостно пожмякал Драко в объятиях, много раз поблагодарил и с самой искренней детской улыбкой сказал, что очень рад тому, что у него появился друг. Сердце Малфоя сжалось. Такого трогательного момента в его жизни не было ни разу, и на глаза едва не навернулись слезы. Он выпустил Джексона из объятий и отправил в замок. Тот ещё пару раз помахал на прощанье, поднимаясь по холму, но постепенно сумерки размыли его силуэт.

«Интересно, и что бы на это сказала Гермиона?» - подумал Драко, глядя на озерную гладь.

- Я бы ничего не смогла сказать, потому что слишком удивлена, - раздался голос за спиной.

Губы Малфоя растянулись в улыбке, и он не стал поворачиваться, чтобы опознать обладателя этого тембра. Грейнджер он бы нынче узнал и в толпе кричащих.