Пленница свободы - Страница 3

– Нет. – Признание Амиры лишь на секунду успокоило его. – Это считается позорным, и большинство наших женщин не станут терпеть подобное. Если женщина сама не может бороться за право быть уважаемой своим мужем, за нее вступаются родственники. Иногда дело даже доходит до расторжения брака.

Амира бессознательно защищала свою страну. Однако когда она улыбнулась, ее глаза были полны грусти.

– Но в моей семье все обстоит иначе. Мать никогда не просила помощи у своих родных. Отец всегда держал ее в кулаке. Он спал с ней только тогда, когда хотел, чтобы она родила ему наследника. Ты можешь поступать точно так же, – холодно произнесла она.

Это было ударом по его мужскому самолюбию.

– Очевидно, ты не хочешь вынашивать ребенка. – Взгляд Марка скользнул вниз по ее безупречной фигуре.

Какой же он дурак, раз после всего, что у него было с Лидией, женился еще раз! Он получил по заслугам. Так ему и надо.

– Не беспокойся, пока мне не нужны наследники.

Повернувшись, Марк с силой распахнул дверь. Он был так раздосадован собственной неосмотрительностью, что больше не доверял самому себе. А может, он просто боялся надежды, поселившейся в его сердце? Не следует торопиться с разводом. По крайней мере, до тех пор, пока он не узнает, что за человек его жена.

Какая Амира была настоящей? Холодная высокомерная особа или невинная девушка, которая однажды посмотрела на него со стыдливым обожанием?

Амира пристально смотрела вслед своему мужу. Внутри у нее все трепетало. Ей казалось, что маска равнодушия, которую она надела на себя, вот-вот спадет с ее лица.

Когда звук его шагов утих, она вскочила с кровати и дрожащими пальцами заперла дверь. Затем рухнула лицом вниз на подушки, чтобы никто не слышал ее рыданий.

Очевидно, ты не хочешь вынашивать ребенка.

Эти оскорбительные слова отзывались эхом у нее в голове. Марку нужно лишь ее тело, так какое он имеет право на подобные заявления?

Раньше Амира мечтала родить столько детей, сколько позволит собственный организм. Мечтала любить и быть любимой. Но тогда она была веселой молодой девушкой, полной радужных надежд. Теперь в ее душе поселилась боль, которую ничто было не в силах исцелить.

Разрыв с Ромазом сделал Амиру уязвимой для манипуляций собственного отца. Чтобы заставить дочь выйти замуж, Керим апеллировал к ее чувству фамильной гордости. Если верить Марку, отец очень хотел этого брака. Керим знал, что сделка с Марком принесет большую выгоду их семье. Но разве человек, за которого она вышла замуж, мог попасться на удочку ее отца? Впрочем, думать, что Марк влюбился в нее с первого взгляда, тоже нелепо.

Своей ложью Керим добился лишь того, что привязал ее к мужчине, которому она была не нужна.

Тогда почему Марк женился на ней? Напрашивался единственный ответ: он хотел ею обладать. Ему было все равно, что она за человек.

Отец продал ее своему деловому партнеру, Марк согласился, потому что ему понравилось, как она выглядит. Они распорядились ею словно вещью. Поведение отца Амиру не удивило, но Марк… Как он мог предать то, что начинало зарождаться между ними, женившись на ней без ухаживаний?

В ту ночь, когда они впервые увидели друг друга, между ними зародилось нечто большее, чем простое желание, но своим поступком Марк погубил нежный росток нового чувства.

Амира проснулась позже обычного. Всю ночь ее мучили кошмары. Быстро приняв душ, она оделась и спустилась вниз, чтобы встретиться лицом к лицу с разгневанным мужем. В конце концов, какому мужчине понравится, что жена не пустила его на брачное ложе? Но Амира ни о чем не жалела. Отдавшись человеку, которого едва знала, она бы предала собственные убеждения.

Она никак не ожидала увидеть то, что предстало ее глазам. Коридор был заставлен чемоданами, некоторые из которых принадлежали ей.

Потрясенная, она вошла в гостиную и увидела Марка, склонившегося над столом. Он что-то подписывал.

– Мы уезжаем?

Его темно-каштановые волосы блестели в свете утреннего солнца.

– Да, через час, – ответил он, не отрываясь от бумаг.

Уязвленная таким безразличным отношением, Амира спросила:

– И куда?

– Ко мне домой. В Луизиану. Я живу неподалеку от Лафайета, – отрывисто бросил он.

Она задумалась.

– В этом штате много прерий, на юге его омывает Мексиканский залив. Лафайет находится рядом с административным центром, с Батон-Руж, верно?

Марк изумленно уставился на нее.

– Так ты в свободное время читаешь энциклопедии?

Поскольку это действительно было так, ее задел его саркастический тон.

– Иногда.

Ее отец считал, что женщинам не нужно высшее образование, но Амире удалось получить необходимые знания сначала из книг, а затем тайком пользуясь Интернетом. Подростком она сетовала на то, почему ей, в отличие от ее братьев, не дают учиться, но все было без толку.

– Какой у тебя любимый предмет?

На этот раз в его голосе не было сарказма, и это сильно удивило Амиру. Ее муж вел себя совсем не так, как она ожидала. Вместо того чтобы злиться на нее из-за несостоявшейся брачной ночи, Марк спокойно с ней разговаривал.

– Ты не смеешься надо мной?

– Нет.

– Мне нравится экономика, теория менеджмента и тому подобные вещи.

Амира с вызовом смотрела на него.

– Я восхищен, принцесса. – Казалось, он с трудом сдерживал улыбку.

Неожиданно ее раздражение прорвалось наружу.

– Как ты смеешь… подтрунивать надо мной? Ты видишь лишь то, что лежит на поверхности, и не замечаешь того, что скрывается за внешней оболочкой. – Амира повернулась на каблуках и, шурша юбками, удалилась. – Я буду готова в течение часа, – бросила она через плечо.

За этой вспышкой гнева пряталась боль несбывшихся надежд. Вопреки всему, Амира надеялась, что американский муж предоставит ей полную свободу действий, но она ошиблась.

Марк намерен заточить ее в золотую клетку. Он такой же, как ее отец. Амиру привлекла его чарующая улыбка. Она была редкой гостьей на его суровом лице. Лице воина. Но Амира хотела верить, что даже у воинов бывают свои слабости.

Наблюдая за тем, как его жена гордо покидает комнату, Марк нахмурился. Ему уже давно было известно, что внешность обманчива. Неужели он судил о своей жене по ее красивому лицу, не замечая богатого внутреннего мира девушки?

Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы отказаться от этой мысли. Если Амира так умна, то почему жила из милости в доме своего отца? Женщины в Зульхейле имели равные права и возможности с мужчинами.

Например, она могла бы заработать деньги на образование, став моделью. Одна из его подруг выбралась из бедности, торгуя своим лицом, и он уважал ее за это.

Поняв, что почти поддался на уловку своей избалованной жены, Марк презрительно фыркнул и продолжил подписывать бумаги. Через месяц ему придется вернуться в Зульхейл для ведения новых переговоров, но прямо сейчас он нужен в Луизиане.

Ему не хватало дождливой родины. Золотые пески и голубое небо маленькой арабской страны могут утомить человека, привыкшего к сырости и москитам.

Амира не разговаривала с Марком до тех пор, пока они не поднялись в воздух на реактивном самолете. Никогда прежде не летав, она испугалась и хотела, чтобы Марк поговорил с ней. Но он не поднимал головы от бумаг. Остальные люди были для нее чужаками. Стюардессы приветливо улыбались ей, но их глаза оставались холодными.

Они считали ее безмозглой куклой, новой игрушкой богатого мужчины. Его безразличное отношение к ней лишь усиливало это убеждение.

Амиру всегда ужасно злило, когда на нее навешивали ярлык, не давая ей возможности проявить себя как личность. Чтобы защититься от предвзятого мнения окружающих, она пряталась под маской холодности. Когда самообладание покидало ее, она тихо плакала в подушку. С кем она могла поделиться своими переживаниями? Кто не стал бы над ней смеяться и называть «бедной богатой девочкой», словно красота и богатство отца лишали ее права на сочувствие?