Пленница шейха - Страница 6

Шейх поднимается на ноги, и я в который раз поражаюсь его высоченному росту.

Первые лучи солнца освещают его нахмуренное лицо. Может, попытаться его разжалобить?

– Красиво, да? – спрашивает Амир.

– Мне всё понравилось, а теперь отвезите меня в отель, – выдавливаю из себя улыбку.

– Нет, Алия. Я забрал тебя на три дня.

– Черт возьми, меня зовут Алина, а не Алия! Какие три дня?! Я не давала согласие!

– Мне не нужно твоё согласие. Ты моя гостья.

– Мы что, будем сидеть, здесь, в пустыне трое суток? – всплескиваю руками.

– Нет! Сейчас я отвезу тебя в мой дворец.

– А если я не хочу? – ядовито сощуриваюсь.

– У тебя нет выбора. Ты поедешь.

Нормально так! У меня нет выбора, где мне находиться. Как же я могла так глупо попасться?! Как?! Села в тачку, доверившись смешному человечку, а попала в лапы наглючего бедуина.

– Отвези меня в отель. Немедленно, – смотрю на него с яростью.

– Нет, – отвечает он, не глядя на меня.

Моё платье помялось, волосы наверняка в беспорядке, накидка на плечи где-то утеряна. Ну и зачем ему такая Маша-растеряша?

– Почему? – спрашиваю жалобно.

– Потому что ты теперь моя, Алия. Я так решил. Я дам тебе три дня на то, чтобы ты покорилась мне.

– Что? – не верю своим ушам. – А если не покорюсь, то что?

– Ты покоришься, если хочешь вернуться домой, – взявшись за талию, Амир аль-Хадид властно притягивает меня к себя.

Отворачиваю от него лицо, будто бы он мне противен.

Но это, конечно, не так…

Когда он касается меня, я забываю обо всем на свете. О том, что гордая и непокорная. О том, что ненавижу мужчин. Мой папа бросил мою мать, и я поклялась, что никому не буду верить. И замуж никогда не выйду. А если захочу детей, то пойду и сделаю себе ЭКО.

– Ты не захочешь от меня сбежать, цветок, – Амир прикасается губами к моему обнаженному плечо, и я вздрагиваю.

Если не брать в расчет факт похищения, то мне все нравится. Это место действительно чудесное, и Амир притягательный мужчина, но… Он не нашего «племени». Другой менталитет. Увидел, забрал, наигрался, отправил в гарем к таким же несчастным – отвергнутым, склочным бабам. Для них женщины – это питомцы. Даже кличку мне дал, как собаке. Алия…

– Пойдем завтракать, – тянет меня за руку.

Ноги увязают в чуточку прохладном с ночи песке. Возле кромки воды расстелен бордовый ковер, а нем красиво расставлена посуда с восточным орнаментом.

Буду вести себя хитро. Сделаю вид, что смирилась, а сама выжду подходящий момент и сбегу.

Садимся на ковер и не смотрим друг на друга. Мне, наверное, надо поухаживать за ним. Но Амир удивил: сам налил кофе из термоса, подлил сливок и протянул мне чарку с получившимся напитком. Никогда не пила из такой посуды кофе.

Пока меня никто не насиловал и не собирается, можно расслабиться. Роскошный завтрак на берегу залива в раннее утро! Здесь даже воздух особый.

Шейх во всем белом, как обычно. Удобно, наверное, в платье разгуливать. Но несмотря на наряд, его нельзя назвать женственным. Весь из себя такой мужик-мужик. Как посмотрит, как обрежет взглядом, что хочется провалиться в песок.

– Ешь, – велит Аль-Хадид, подсовывая мне еще теплую булочку.

– Мне нужен мой телефон, – говорю робко, – родители будут беспокоиться.

– Тренер скажет твоим родителям, что ты его потеряла, и скоро выйдешь на связь.

Что-о? Значит, Надежда Алексеевна в сговоре?!

После завтрака шейх везёт меня на джипе в свой дворец. Я уже догадалась, что одинокое здание, которое видно из пустыни – и есть дом Амира аль-Хадида.

Он достает солнечные очки-авиаторы и нацепляет их себе на лицо. Получается такой очень модный и современный шейх.

Но я зла на него, и не хочу его разглядывать.

Отворачиваюсь и жадно смотрю в окно, запоминая дорогу. Что будет, когда он привезёт меня в своё жилище? Там есть люди? Как он будет со мной обращаться?

Тысяча вопросов, на которые мужчина отвечать не собирается. Амир явно не из тех, кто любит поболтать.

Я уже успела заметить, что когда он со мной нормально общается, то говорит на русском с жутким акцентом. А когда злится – переходит на английский. Иногда что-то бормочет на незнакомом мне языке, вероятно арабском.

Скатерть и остатки еды остались лежать на берегу. Шейх не позволил их убрать.

– А вот и мой дом, Алия.

Рррр! Как бесит его настойчивое желание звать меня арабским именем! Может, в отместку называть его бедуин? Или разозлится? Вот психану и проверю. И пусть только посмеет поднять на меня руку!

А пока иду через роскошный сад, глазам своим не веря. Экзотические деревья и кустарники. Животные за оградой. Дикие, блин, животные! Это точно гепард! И он недобро на меня косится.

А ещё мы встречаем женщин, которые почтительно опускают головы при нашем приближении. Это его работницы? Очень вряд ли. Скорее, наложницы. На них надето столько украшений, будто они ограбили ювелирную лавку!

Значит, это его женщины. Его гарем.

Господи, повезло-то как сказочно!

Зато эти дамы могут помочь мне сбежать, чтобы у них было как можно меньше конкуренток.

Заходим во дворец, и мои глаза слепнут от роскошного убранства. Золото, картины, несметные богатства на каждом шагу. Не дом, а пещера Алладина!

– Это твоя комната, – шейх толкает дверь и делает приглашающий жест.

Начитавшись разных книг, я подумала о том, что где-то должна быть противная старуха, которая полезет проверять мою девственность. А потом заставит меня мыться, после чего велит надеть какой-нибудь сексуальный традиционный наряд и отправит к хозяину в спальню на случку.

Но всё происходит не так, как в прочитанных историях.

Меня никто не угнетает, не бьёт и не оскорбляет.

Хозяин ведет себя довольно цивильно и, я бы даже сказала, уважительно.

И комната "моя" – настоящие покои принцессы!

И даже без решёток, словно сам Боженька велел сбежать.

Только вот куда? Здесь повсюду опасности.

Тоскливо смотрю в окно и падаю духом. Съездили на выступление, называется. А ведь я чувствовала, что что-то не так! Интересно, что будет с остальными девочками? Их тоже разберут как милых котят?

Если честно, я не ожидала предательства от тренера. Она же нам как вторая мать! Может, быть её заставили? Надеюсь, мне удастся узнать что-то о своих соотечественницах.

Как же тяжело держать свои эмоции при себе. Хочется разреветься и потопать ножкой, требуя, чтобы меня отвезли в отель. Но бесполезно…

Оборачиваюсь и напарываюсь на острый взгляд Аль-Хадида.

– Я хочу тебя предупредить: не пытайся сбежать отсюда, – говорит он. – В пустыне живут бедуины, и ты станешь их лёгкой добычей.

По спине ползёт холодок. Черт возьми, он прав. Некуда мне бежать. Если только проблем нажить себе захочется. Но и сдаваться ему не собираюсь! Отсижусь здесь озвученные три дня и до свидос!

Наивно, да.

Отпустит ли?

Уж больно горящим взглядом он смотрит на меня. Таким, что в жар моментально бросает.

– У меня мама осталась в Москве, – пытаюсь надавить на жалость.

– Ты позвонишь ей. Но не сегодня.

– А когда? – смотрю на него испытующе.

Как всегда уходит от ответа, присмиряя меня недовольным взглядом.

– Осваивайся, будь, как дома. Можешь гулять в любом месте, кроме вольеров с хищниками, им пока незнаком твой запах, могут взбеситься.

– Я могу общаться здесь с кем-нибудь?

– Можешь, – отвечает он с ухмылкой, – если знаешь арабский.

Блин! Неужели никто из обитателей дворца не знает английский?! Вот бы расспросить, насколько далеко мы от города, в который приехали на выступление.

Когда я села в машину, кажется, меня усыпили. Смутно помню странный сладковатый запах и маску на лице чернокожего человека. Это наверняка был газ.

А дальше меня могли посадить в самолёт и отвезти в любую точку на планете. Если это так, то мне придётся с огромным трудом добираться до родного дома. И да, становиться жертвой диких арабских мужчин я не хочу! Поэтому лучше не пороть горячку.