Плебейка (СИ) - Страница 4

– О чем? – голос предательски дрогнул. Первой мыслью была – что-то с родителями. Второй – брат куда-то влез. Вчера они с классом ходили в клуб. О себе я не думала.

– Завтра в девять утра ждем вас по этому адресу, – один из мужчин протянул мне прямоугольный листок картона, – не опаздывайте.

– Но завтра у меня занятия, – попыталась соскочить я.

– Пропустите, – голос мужчины замораживал холодом. – Не советую куда-нибудь уезжать. Мы найдем вас где угодно. И тогда разговор будет происходить в другом ключе.

Мужчины развернулись и направились к черной, припаркованной во дворе, машине. Я посмотрела на визитку, прочитала адрес. Он мне ничего не сказал. Не Лубянка, слава Богу, но все равно непонятно. Что им надо? Хоть бы намекнули.

Вечером на семейном совете я показала визитку и рассказала о встрече. Мама с папой всполошились, а брат заверил, что он ни при чем – вчерашний вечер прошел скучно и уныло.

– Не было ни выпивки, ни травы, – добавил со вздохом.

– Это ты так пошутил? – отец замахнулся дать Димке символическую затрещину. Тот ловко увернулся.

– Мы пойдем с тобой, – решительно заявил папа, – они не могут допрашивать без родителей.

– Вас не пустят, – горестно вздохнула я, – я совершеннолетняя. – И добавила уверенней:

– Не переживайте, я ничего не натворила. Может, вызывают как свидетельницу или знакомую? Поговорю и сразу отзвонюсь.

Увы, звонок родителям пришлось придержать: перво-наперво, что меня заставили сделать – подписать договор о неразглашении всего, что я узнаю и увижу. Навигатор по адресу меня привел в обычный бизнес-центр на Садовом кольце. Только после ресепшна меня ждал не коридор с кабинетами, а охранник, лифт в подвал, крепкая стальная дверь с кодовым замком.

– Проходите, – сопровождающий распахнул дверь в небольшую комнату без окон. За столом сидел вчерашний знакомец. Никаких зеркальных стен, как в шпионских фильмах, ламп с ярким светом, камер и диктофонов. По крайней мере, видимых. Кабинет выглядел уютным и безопасным, с мягкими диванчиками и пейзажами на стенах, но я чувствовала спинным мозгом, что за мной внимательно наблюдают.

– Доброе утро, – я уселась в удобное кресло с высокой спинкой. Сзади мягко закрылась дверь. Пока ничего страшного.

– Доброе, Ксения Игоревна, – мужчина растянул губы в разные стороны. На абсолютно серьезном лице улыбка выглядела жутковато. – Не буду ходить кругом да около, наш отдел интересует ваша зрительная аномалия.

Я замерла. В животе стало неприятно. Значит, все-таки, я.

– Откуда вы…? – голос внезапно сел.

– С недавних пор наша служба просматривает все нетипичные случаи во врачебной практике. Сейчас это стало легче, так как все истории болезни в электронном виде. И то, заняло несколько месяцев, чтобы вас обнаружить.

– И зачем меня обнаруживать? – немного раздраженно ответила я, до сих пор не понимая, как моя аномалия может заинтересовать службу безопасности.

– Я бы вам посоветовал сбавить тон, уважаемая Ксения Игоревна, – мужчина прищурился, – сейчас мы разговариваем как хорошие друзья, а может быть совсем по-другому.

– Извините, – пробормотала я смиренно. Что это за служба такая и как учат подобных сотрудников, что один их взгляд пробирает до костей?

– Расскажите, что вы видите? – мужчина опять попытался добродушно улыбнуться.

Скрывать что-то было бесполезно, и как оказалось, небезопасно, поэтому я быстро и четко поведала о лесе и странном провинциальном городке. Не сказала лишь о проходе между мирами и о собачке, которой не поздоровилось. На самом деле я до сих пор размышляла над тем, не привиделось ли мне все это, ведь потом, как я не всматривалась, никаких щелей больше не замечала. А во-вторых, хотела сохранить этот секрет, как козырный туз в рукаве. Вдруг пригодится?

– Значит, всего два… – задумчиво постучал кончиком карандаша мужчина. Я прерывисто вздохнула. Они знают о мирах? Были и другие? Я не первая с такой аномалией?

Некоторое время в кабинете стояла тишина. Кадровик о чем-то размышлял, потом, видимо, решился.

– Двадцать лет назад наши шпионы в Америке передали информацию о революционном открытии в производстве энергетических батарей, которое вот-вот произойдет. – Начал говорить он, по-прежнему смотря куда-то вбок, – Оно потом и произошло… Итак, до нас дошли сведения, что человек, который и сделал этот прорыв не конструктор и не научный сотрудник. Наоборот, до недавних пор он находился в сумасшедшем доме и проходил лечение. С большим трудом нам удалось раздобыть информацию о нем. Записи были уничтожены, но некоторые медсестры… В общем все любят деньги. Так вот. Мужчина видел разные миры, как и вы. И в одном из миров он увидел чертежи. Стал их зарисовывать. Рисунки попались на глаза глав врачу, у которого жена преподает физику в университете…

С ума сойти! Значит, я не одна такая. Стало спокойнее. Словно причастность к некоторому сообществу отщепенцев, делало меня нормальной.

– И вы принялись искать подобных у нас в стране? – поинтересовалась робко, – и нашли кого-нибудь?

Мужчина недовольно нахмурился.

– Был один, несколько лет назад. Мы обнаружили его в сумасшедшем доме. Когда он к нам попал, его мозг уже был поврежден. Кричал, что видит каких-то ящеров, летающих по небу. А через месяц он перестал видеть вовсе. Окончательно ослеп. Толку с него не было.

– Ящеров? – удивленно переспросила я, – в моем левом мире находятся обычные люди, как мы с вами.

Мужчина чуть скривил губы.

– И что теперь?

– Теперь вы будете работать на правительство, – ответил он, пристально смотря мне в глаза. – Сейчас вы пойдете домой, скажете родителям, что вас берут на работу. Они же знают об аномалии? – я кивнула, – значит и им придется подписать бумаги о неразглашении.

– А как же моя учеба?

– Никак, – отрезал он, – если хотите диплом, мы вам его выдадим.

Я поняла, что возражать и спорить – мне дороже. Ограничилась согласным кивком. Мужчина встал.

– Жду вас завтра здесь в это же время. До свидания.

– До свидания, – ответила я и вышла за дверь.

В голове была каша. Профессия журналиста, друзья, встречи, клубы, планы на жизнь и личную в том числе, летели в тартарары. Как долго я буду высматривать для них изобретения? Во что превратится моя жизнь? Эти люди не признают отказов и увольнений по собственному желанию у них тоже не бывает.

После моего краткого рассказа родители предложили уехать и спрятаться.

– Вряд ли я смогу это сделать, – уныло произнесла я, – эта служба найдет меня везде, даже за рубежом. А у нас нет таких возможностей, чтобы сменить документы полностью. Попробую поработать, вдруг понравится?

Начало трудовой деятельности на правительство ознаменовалось прописыванием кучи бумажек. Потом меня привели в какую-то лабораторию и прогнали по всем тестам, какие я знала и не знала. Было и МРТ мозга, полная компьютерная томография, кардиограмма, взятие крови, мазки из разных мест. Даже гинеколог был, слава богу, женщина. Я чувствовала себя подопытным кроликом, а не сотрудницей.

Затем мы спустились на лифте еще ниже. Двери, охранники, опять двери. И, наконец, огромная комната с непонятными машинами, и снующими туда-сюда людьми в белых халатах.

– Девочка, наконец, ты тут! – в мою сторону шел седой старичок с добродушной улыбкой на лице. – Я профессор физико-математических наук Николай Ильич Осипов, буду с тобой работать.

– Ксения, – представилась я смущенно, пожимая сухонькую теплую ладонь. Мне дали целого профессора! Он смотрит на меня, как на спасителя человечества, я уже заранее опасалась разочаровать этого милого дедушку.

– Пойдем, – он потянул меня за руку, – введу тебя в курс дела.

Мы уселись в дальнем углу комнаты за маленький столик. Здесь было что-то вроде небольшой кухоньки. Сотрудники, проходившие мимо, приветливо мне улыбались, в глазах мелькало любопытство. Какая-то девушка принесла две исходящие паром кружки и поставила перед нами.