Плавучий мост. Журнал поэзии. №2/2017 - Страница 10
Изменить размер шрифта:
Маленький аватар
Маленький Аватар…
В округе Мандья,
близ Бангалора
Его искали
любящие сердца.
Где сахар,
там и муравьи;
где Божественная сладость,
там и мы!
Каждый день
Солнце появляется над Майсором, над планетой.
Каждый день
Мальчик-Сияние выходит на улицу
и смотрит вокруг.
Молчание
Твоё молчание
превращается в храм
моего молчания,
поднявшегося
вплоть до воздушных куполов,
воздушных витражей,
коснувшихся небесной тверди.
Сакрально пространство
и молчание,
и просодия —
всё…
Имя твоё…
Имя твоё – Каппадокия.
Имя твоё – Фестиваль.
Имя твоё – Поэзия.
Имя твоё – Снег.
Имя твоё – Апрель.
Имя твоё – Свобода.
Эхемифия[2]
Твоё молчание
своим эхом
заполнило меня,
и нарастая
эхо зазвучало во мне
гимном
твоему молчанию.
Моя душа
заговорила со мной
вместо тебя?
Твоя душа
заговорила со мной
вместо тебя?
Не знаю…
Не знаю,
из чего рождается
безмолвие —
из тишины
души
или бессрочной разлуки.
Прекрасен Према
Пре
красен
Према —
маленький Аватар
вселенской любви.
Лотосные стопы
в маленьком доме,
вместившем всех гостей,
которые, приходя, не могут уйти…
С блокнотиком в руке
ребёнок —
Бала Аватар —
пишет стихи.
Всеобщая декларация
(Одному поэту)
О, поэт,
ты зовёшь произносить
тёплые слова,
от которых согреваются
даже уста.
Ты любишь весь мир,
всё вокруг,
самое близкое и самое далёкое,
лилию и Лилию-ханум.
Я тоже люблю
ось и орбиту Земли —
кстати, они становятся тёплыми,
когда любишь.
Я тоже люблю
былинку и детский смех.
Люблю любить!
Будь то Казань
или Веллингтон, в котором я не был, —
всё, всё люблю.
Я с любовью бродил
по городу Понтеведра.
Я с улыбкой стоял
на улицах Вашингтона.
Я чувствовал биение пульса
жителей Абиджана.
В сердце
для всего, для всех
нашлась частичка любви.
Я всегда хотел признаться в любви
разом всему Человечеству.
Вот – признаюсь!
В творениях искусства
я прежде всего искал
сердечное тепло автора.
Я из тех, кто в начале XXI века
часто вспоминает
Антуана де Сент-Экзюпери;
кстати, я тоже, подобно ему,
что бы ни делал – движим любовью.
О, поэт!
Вот Всеобщая Декларация:
Пусть всей Земле будет хорошо!
Пусть будут счастливы все миры!
Вечная любовь и верность
Люди говорят о ценностях семьи, о любви и верности…
Ты знаешь, я всякий раз при этом думаю о вечной любви,
которая продлится в других мирах,
во всё новых воплощениях.
Для меня любовь двоих —
то, что длится всегда.
Мои чувства – за пределами формул
земной привязанности.
Любовь между мужчиной и женщиной
я понимаю как вечную любовь.
Много ли пар,
которые видят себя летящими
вместе, вдвоём
в дальних мирах Космоса
через сотни лет
и через тысячи лет
в расширяющейся Вселенной?..
Какое счастливое стечение обстоятельств —
наша современная встреча —
высокоосознанное свидание на планете Земля!
А возвращаться сюда или нет —
это можно решить потом…
Надежда Чернова
Лиственное слово
Родилась в селе Баянаул Павлодарской области. Закончила факультет журналистики КазГУ. Живёт в Алматы. Много лет проработала в журнале «Простор». Поэт, прозаик, переводчик. Автор более двадцати книг стихов и прозы. Лауреат международной литературной премии «Алаш». Награждена орденом «Курмет».
Январь
Январский полдень. Год сорок седьмой.
Я зиму не люблю, но той зимой
Я родилась – в трескучие морозы.
Снега сверкали. Серебрился бор.
Чтоб на меня взглянуть, сбегали с гор,
Теснясь, толкаясь, молодые козы.
На красных соснах в шишках смоляных
Глядели белки с веток ледяных,
Мелькала солнцем в ельнике лисица —
Она взглянуть хотела на меня,
И в колокольчик маленький звеня,
Ко мне летела жёлтая синица.
В больших снегах лежал Баянаул.
В руинах церкви поднимался гул,
Хоть колокол и свергли в околотке.
От церкви шли прямые старики,
В казачьих шапках, от молитв легки,
За поясами свернутые плетки.
Сверкнули на меня лучом косым,
И усмехнулись в бороды-усы:
Мол, поглядим, что вырастет такое,
Но всё ж перекрестили – пусть живёт!
Январский снег. Послевоенный год.
И похоронки всё ещё несёт
По свету ветер – нет ему покоя…
А мир живой по снегу шёл за мной!
Вот мой отец в шинели фронтовой —
Не выветрился дым пороховой
Из этой грубой, вытертой шинели.
Вот мама – в полушалке голубом,
Сияет свет над юным её лбом.
А вот меня заносят в отчий дом,
Где я качаться буду в колыбели.
Тут набежала, глянуть на меня,
Весёлая и шумная родня —
Она русоволоса и раскоса:
Переселенцы русских деревень,
Казачий круг, родов татарских тень,
Певучий говор беглых малоросов,
Сибирских поговорок горотьба —
Вместила всех просторная изба,
Украшенная хитрым узорочьем.
Узор точили деды и дядья:
Вот деревянный ландыш, вот ладья,
А вот – волна, а вот – крыло сорочье.
Изба пропахла мёдом. Красный рай
На полотенцах вышит: птичьих стай
Полным-полно, и дышит каравай —
Лежит он, как младенец, на ладони.
За печкою, где адский жар притух,
Клюёт анчутку золотой петух —
И корчится, бежит нечистый дух,
А во дворе его затопчут кони.
День угасал. Зажегся снег ночной.
И наклонилось небо надо мной
Мерцающим созвездьем Козерога.
В ночь уходила белая дорога.
Что ждет меня?
Что сбудется со мной?