Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2018 - Страница 15
Изменить размер шрифта:
* * *
Совпал с прямым обратный счет разлуки,
И вышло нам увидеться, когда
Истлели наши правнуки, а внуки —
На киселе десятая вода.
И так все происходит неотложно,
И так необратимо – оттого,
Что мир, где нам с тобою было можно,
Истек – мы не заметили его.
Но, вопреки эпохам тренировки,
Не сходят даром нам обиняки:
Ты жизнью платишь за мои шифровки,
Я – за твои эзоповы звонки.
Версень
Мостом речное русло вышив,
Перепоясав, как ремнём,
Москва, ты помнишь ли о нём:
Иван Никитич Беклемишев,
За колкость прозван Берсенём?
Владел подворьем за восточной
Стеной Кремля
И над канавой водосточной
Ходил, внемля
Реки чуть слышимому току,
И на манер
Европский был от власти сбоку —
Оппозиционер.
Но что нам день позавчерашний,
Когда с моста наперехват
На Беклемишевскую башню
Видеокамеры глядят?
И там, где берег удлинённый,
Покатывается едва
Берсень, крыжовник отклонён —
ный —
С плеч сорванная голова.
Зачем, вся в зарослях безостых,
Молчит земля?
Зачем калифа девяностых —
Вон из Кремля?
Поход окончен тохтамышев
Истленьем тел.
Он, как боярин Беклемишев,
Здесь жить хотел.
Но куш был вырван порционный
Из-под него
Залоговых аукционов
И ГКО.
Улегся смерч, и ангел мщенья
Ушел от дел.
Лишь тучный спонсор впал в смущенье,
Поохладел
Да созерцателей «Норд-оста»
Пустили в рост…
Зачем секс-символ девяностых
Взнесён на мост?
Матёрый Щусев-академик
Занёс перо…
Ах, нет, конечно, не для денег
Влез бес в ребро!
И я б в толкучке митинговой
Поверглась в рёв,
Когда б не косточки царёвы,
Не Ганин ров.
Мы всё простили б и забыли
Под сверк шутих,
Когда бы их не подменили,
Хотя бы – их…
Через канал Водоотводный —
Домой, под сень,
Когда б не он – скуловоротный
Кислень-берсень.
И подметальный монстр по
встречной
Ведёт черту.
И вкус крыжовенный навечно
Теперь во рту.
Москва – работа и карьера,
Сорт первый, да второе дно…
На «Смерть оппозиционера»
Айда в кино!
* * *
На черт-те чём, как на черте
Судьба держалась, окорачивала.
А я спала на животе
И руку внутрь подворачивала.
Сперва каркасами скрипят
Со смехостоном истерическим,
Но пролюбившись, так и спят —
Шахтерским сном доисторическим.
И я любила как могла —
Что ты возьмешь с меня, что выручишь?..
Спят, распуская удила,
Во льду выдышивая дырочку.
И я хочу себя такой
Забыть во вдовости соломенной —
С объятьем выгнутой рукой,
Впоследствии нелепо сломанной.
Прощай, останься, будь со мной
В чужих постелях, в новых бедствиях,
Во многих снах, в душе одной,
Не помышляя о последствиях.
Евгений Волков. Стихотворения
Родился в 1962 году в г. Пермь. Активно публиковался в литературных СМИ до 1992 года. Лауреат литературной премии журнала «Смена» за 1990 год. В 2017 году вышла книжка "Погонщик рыб" (М.: Нонпарелъ). Лауреат литературно-художественного фестиваля "Русские мифы", 2017 г., Черногория. В настоящее время проживаю в г. Минск, Беларусь.
«…что человек когда он занят только сном и едой – животное не больше..»
* * *
из бранных слов все избранные речи —
и норовят проверить на испуг
но темен лик как в августе пастух
и кара мельно лоно между речий
и сладок дым стоять между руин
рожденных умереть месопотамий —
когда по всем справляет мессу память
и отправляет нужды херувим
я занят сном —
и может быть едой
в часы затишья вижу телевизор
когда ничто не ново под луной
меня как волка тянет к вокализу
я занят сном —
любимой
пусто той
ловец еды в авосечные сети
и что с того что мне приснятся дети
а я стою во лжи во ржи с бедой
я грязное животное —
я червь
куриный бог простреленный навылет
и только твои ноги на плече
меня на эти строки вдохновили
любимая —
затертая до дыр
схожу с ума
а может мне приснилась —
последняя немыслимая милость
к тебе и к богу обращаться ты
ты знаешь сколько листьев в сентябре
ложится в зимних дней первооснову —
но я слабею с каждым своим словом
и склонен верить всем
но не себе
я жив пока лишь собственным стыдом —
и сам господь во мне души не чает
и геморрой с гоморрою —
содом
на мертвом языке обозначает
и сны мои на берега с едой
несут меня с бессчетными другими —
но чудных слов
нетленный звук пустой
в кромешной тьме
напоминает имя …