Плата за смерть (сборник) - Страница 43

— Как так?

— У тебя что, уши заложило? Не будет! Слишком ничтожны те основания, на которых ты меня здесь держишь. Слава богу, пока что еще никто не отменял «хабеас корпус»,[2] Рой, а ВЫНАС еще не вошел в такую силу, чтобы сделать это. Я добился разрешения обратиться в суд. Меня отсюда выпустят в 15.00.

— А в 15.30 я снова засажу тебя сюда, — в сердцах выпалил Уолтон. — Мы как раз сейчас проводим облаву на ди Кассио и всю остальную твою свору, и у нас будут достаточные основания, чтобы наплевать на твой «хабеас корпус».

— Вот как! Может быть. Но в течение получаса я все-таки буду на свободе. Этого времени мне вполне хватит, чтобы весь мир узнал о твоих злоупотреблениях своим высоким положением, о том, как ты незаконно вытащил Филипа Приора из камеры Счастливого Сна. Чтобы покончить с тобой раз и навсегда, достаточно будет только этого!

Уолтон почувствовал, что его бросило в жар.

На сей раз Фред не промахнулся и действительно припер его к стенке.

Кто-то в службе безопасности, очевидно, посодействовал ему и тайком вынес за стены тюрьмы его исковую жалобу. Мартинес? Какое теперь это все имело значение? К 15.00 Фред будет освобожден, а так долго скрываемый инцидент с Приором появится на страницах всех факсимильных бюллетеней. С Уолтоном будет покончено. И без того щекотливое положение, в котором он сейчас находится, станет настолько безысходным, что вряд ли кто-нибудь рискнет своей репутацией, став на его сторону. Этим Фред, возможно, и не спасет себя, но зато уж точно утопит своего брата.

Получить ордер на психозондирование до 15.00 не было ни малейшей возможности. Его должен подписать сам президент Лэнсон, а старый маразматик вряд ли будет особенно торопиться с этим.

Итак, психозондирование исключено, однако в распоряжении руководителя ВЫНАСа еще оставалось одно грозное оружие, к которому при особом желании он мог бы прибегнуть. Но даже от мысли об этом у Уолтона пересохло в горле.

— Тебя послушать, так у тебя во всем теперь полный порядок. С этим трудно спорить, — сказал Уолтон. — И все же я рискну спросить у тебя в последний раз: ты отдашь мне сыворотку Ламарра, чтобы я мог воспользоваться ею в своих переговорах с дирнианином?

— Ты что, шутишь? Конечно же, нет! — решительно ответил Фред. — Ни за что на свете! Даже ради того, чтобы спасти твою и свою жизнь! Получи сполна по заслугам, Рой! Именно этого я давно добивался. Можно даже сказать, мечтал об этом всю свою жизнь. Теперь тебе ни за что не выкрутиться.

— Мне кажется, ты меня снова недооцениваешь, — спокойно произнес Уолтон. — И притом в последний раз.

Он поднялся и открыл дверь из комнаты. Снаружи стоял охранник в серой униформе.

— Будьте любезны, передайте мистеру Мартинесу, что я собираюсь уходить.

Уолтон вышел на посадочную площадку, разбудил вздремнувшего в кабине пилота.

— Возвращаемся назад, в Каллин-Билдинг, — сказал ему Уолтон. — И как можно быстрее.

Весь полет занял примерно десять минут. Войдя к себе в кабинет, Уолтон дал знать, что он вернулся, но одновременно распорядился, чтобы его никто не тревожил. Ему нужно было до конца разобраться в обстановке, тщательно взвесить возможности, придать намечаемым действиям должную стройность и последовательность.

К полуночи будут безусловно арестованы ди Кассио и другие заговорщики. Но не время сейчас решало все. Уолтон понимал, что в течение дня ему так или иначе удастся заполучить необходимые ордера на психозондирование, которому затем подвергнутся все заговорщики один за другим, пока в конце концов не удастся узнать, где спрятана формула сыворотки Ламарра. Это было крайне жестоко, но совершенно необходимо.

Куда сложнее дела обстояли с Фредом. Если только Уолтон каким-то образом не помешает этому, то всего через несколько часов его брата выпустят на свободу на основании поданной им жалобы о незаконном задержании без предъявления обвинения. А когда тот разоблачит Уолтона, позволившего себе единолично решать судьбу ущербного сына Приора, то рухнет и разобьется вдребезги все хрупкое здание, которое возводил Уолтон, пока находился на посту директора Бюро.

Ему не одолеть «хабеас корпус». Но директор располагал все же оружием, с помощью которого можно было преодолеть самым законным образом стоящие на его пути препятствия. Фред, затевая с ним игру, поставил на мягкосердечие брата — и проиграл.

Уолтон включил диктопринтер и спокойным, безучастным голосом начал диктовать распоряжение о немедленном переводе Фредерика Уолтона из отделения предварительного заключения, находящейся в ведении службы безопасности округа Аппалачи, в отделение эвтаназии клиники Бюро Выравнивания Населенности на основании выявления у того признаков преступного поведения, обусловленных умственным расстройством.

Даже после этого — вины он совершенно не ощущал, наоборот, только облегчение — все вокруг продолжало видеться Уолтону в удручающе черном цвете, тягостные предчувствия все больше одолевали его. В этот же день, позже, ему позвонил Мартинес и сообщил, что облава на сотню крупных землевладельцев успешно завершилась и все они сейчас содержатся в тюрьмах местных служб безопасности.

— Они непрестанно вопят и визжат, — сказал Мартинес. — В самом скором времени, можете не сомневаться, у них появится множество заступников в высших судебных инстанциях, так что не очень-то тяните с оформлением обвинительного заключения.

— Я сейчас готовлю разрешение на психозондирование некоего ди Кассио. Как я полагаю, это один из вожаков. — Уолтон задумался на несколько мгновений, затем спросил: — Уже прибыл вертолет, принадлежащий Бюро, чтобы забрать Фредерика Уолтона?

— Да, — ответил Мартинес. — В 14.06. Чуть позже здесь объявился адвокат, гневно размахивающий судебным предписанием об освобождении, но наша юрисдикция, естественно, уже больше не распространялась на его подзащитного. — Взгляд ветерана секретных служб был холодным и даже осуждающим, но Уолтон и глазом не моргнул.

— В 14.06? — повторил он. — Хорошо, Мартинес. Спасибо за помощь.

Он отключил экран. Действовал он теперь хладнокровно и решительно. Чтобы получить разрешение на психозондирование, необходимо лично встретиться с президентом Лэнсоном. Вот и прекрасно — он встретится с президентом.

Сморщенный старикашка, хозяин Белого Дома, встретил главу ВЫНАСа с нескрываемой почтительностью. Уолтон быстро, даже в несколько грубоватой манере, изложил ему суть дела. Выжившему из ума кроткому старцу было трудно разобраться во всех сложностях создавшейся ситуации. Он то и дело щурил водянистые глаза, часто недоуменно моргал, затем стал беспокойно раскачиваться в кресле.

— Это психозондирование… оно, что — необходимо? — в конце концов спросил он.

— Абсолютно. Мы обязательно должны знать, где спрятана сыворотка.

Лэнсон тяжело вздохнул:

— Я разрешаю его проведение.

Выглядел он при этом совершенно несчастным и жалким.

Обратная дорога из Вашингтона в Нью-Йорк потребовала всего лишь несколько минут. Держа в руках драгоценное разрешение, Уолтон обратился к ди Кассио по внутренней видеосети здания окружной тюрьмы службы госбезопасности и подробно объяснил, что его ожидает с минуты на минуту. Затем, несмотря на истерические протесты толстяка, передал разрешение Мартинесу, не забыв при этом распорядиться, чтобы тот не мешкал с психозондированием.

На это ушло пятьдесят восемь минут. Уолтон остался ждать результатов в одном из стерильно чистых, скромно обставленных кабинетов где-то в глубине тюрьмы. Теперь, когда специалисты по психозондированию все глубже, слой за слоем, проникали в самые потаенные уголки сознания ди Кассио, Роя уже не терзали никакие противоречия, совесть его не мучили никакие сомнения. Он уже самому себе казался всего лишь роботом, тупо выполняющим определенную, заранее кем-то установленную программу действий.

В 19.50 Мартинес собственной персоной предстал перед Уолтоном. Мрачным, отсутствующим взглядом старый, видавший виды контрразведчик смотрел на Уолтона.