Пистолет с музыкой. Амнезия Творца - Страница 10

Я вылез из машины и замер: где-то сзади урчал мотоцикл или мотороллер. Повернувшись, я успел заметить мотоцикл, сворачивающий за угол. По дороге я видел несколько раз в зеркале одинокую фару, и по шее побежали знакомые мурашки: хвост! Тем не менее я вовсе не собирался впадать в панику. Слежка все равно что прыщ: вылезет в свое время. Можно, конечно, пытаться ускорить процесс, но лучше от этого не станет.

Я подошел к офису и заглянул в окно. В вестибюле одиноко сидел дежурный администратор, да еще где-то в задних комнатах негромко играло радио. Я вошел, постаравшись не вытирать ноги о то, что, видимо, изображало коврик у входа. Это могло бы нанести моим ботинкам серьезный ущерб. Чище, во всяком случае, они от этого не станут.

Отель был занюханный. Слово “занюханный”, пожалуй, характеризовало его точнее всего. Новая, но безвкусно подобранная мебель. Стены, которым не помешала бы свежая покраска. Даже музыка, доносившаяся из задних комнат, казалась покрытой толстым слоем пыли. Портье оторвался от того, что читал или смотрел, и одарил меня угрюмым взглядом – точно такой же взгляд я вот уже сорок три года вижу по утрам в зеркале. На вид ему около пятидесяти, комплекция – вроде столбика сигаретного пепла, а волосы явно проигрывали битву с лысиной за обладание поверхностью головы. Я закрыл за собой дверь, и колокольчик у стойки тихонько звякнул, объявив о моем прибытии.

Портье снова опустил глаза: журнал явно имел для него первостепенное значение. Я поздоровался.

– Покажите сначала вашу девицу, – заявил он. – С животными нельзя. Если у вас животное, поищите себе другое место.

– Я один, – сказал я. – Я инквизитор и веду расследование. Мне хотелось бы задать вам пару вопросов.

Он даже не поднял головы.

– Гоните лицензию.

Я вытащил фотостат, и он почти посмотрел на него. Подождав минуту, я убрал лицензию обратно.

– Частник, – буркнул он себе под нос. – Не пойдет. Обратитесь к менеджеру завтра утром. – Он вяло махнул рукой.

Я отошел от стойки и попытался заглянуть в заднюю комнату. Портье сделал вид, что меня здесь нет. Если не считать радио, там было тихо. Насколько я мог судить, мы здесь одни. Судя по доске с ключами, почти все номера свободны. В конце концов я решил, что могу немного пошуметь, не привлекая лишнего внимания.

– О’кей, – сказал я, протягивая руку к ключам. – Я, пожалуй, пойду оглядеться.

Он закрыл свой журнал и отодвинул его в сторону, потом поднял глаза. Я снова встретил его взгляд и понял, почему он столь упорно не желал на меня смотреть. Мотель был деревня деревней, и портье тоже. Но не его глаза. Глаза были высшей лиги, только что не из Зала Славы. Этим глазам уже доводилось умирать, и не один раз, и все же они продолжали жить. Та часть меня, которая хотела пошуметь, почему-то передумала. Не то, чтобы я сомневался, что одолею его. Я сделал бы его одной левой, и все же что-то в этих глазах говорило мне, что этого делать не стоит.

– Ладно, – спокойно произнес он. – Шутки в сторону. Не на такого напали.

– Я хочу поговорить именно с вами.

– А я именно с вами не хочу говорить. – Он не повышал голоса, но пальцы нервно барабанили по стойке.

Я выудил еще одну купюру из пачки Энгьюина, подержал ее так, чтобы он разглядел, что это сотня, и порвал ее пополам. Одну половину я убрал в карман, вторую кинул на стойку перед ним. Он не пошевелился.

– Вторую половину – за экскурсию по номеру, в котором произошло убийство, – сказал я.

Портье улыбнулся, и нехороший огонек в его глазах погас.

– Как скажете.

Половинка купюры исчезла в ящике стола, ящик был заперт на ключ, а ключ убран в карман его брюк Он встал из-за стойки, подвигал головой так, словно у него затекла шея, и снял со стены связку ключей.

Я протянул ему руку и представился. Он удивленно посмотрел на меня и руку не принял, но произнес “Шенд”. Я решил, что его так зовут, хотя по тому, как он сказал, это могло быть и просто кашлем.

– Вы дежурили в ту ночь? – спросил я, пропуская его вперед.

– Пожалуй, так, – бросил он через плечо.

Он проводил меня в тот самый номер. Я сразу узнал по фотографиям. Собственно, этот номер ничем не отличался от любого другого: большой видеомонитор на стене и камера, хищным стервятником нависшая над кроватью. Порванную штору уже заменили, но на столике у кровати сохранилась отметина там, откуда соскребали кровь.

– Убийство снималось на пленку? – поинтересовался я.

– Чушь. – Шенд задумчиво поковырял в носу. – Не думаю, чтобы они были здесь из-за нее.

– Кто?

– Мистер Стенхант и тот, кто убил его. – Шенд явно не отличался склонностью к философствованию.

– Вы его видели?

– Я видел мистера Стенханта.

– Он регистрировался один?

– Стенхант останавливался здесь несколько раз за последние две недели и всегда регистрировался один. Мне плевать, с кем он там развлекался. Он платил по счету.

– Да, он имел привычку платить по счету – возможно, это его и сгубило. Вы ни разу не видели его с кем-нибудь?

– Я же сказал: нет. – Шенд оставался у двери, всем своим видом намекая на то, что ему не терпится вернуться к журналу.

Я присел на край кровати.

– Вы первый нашли тело?

– Ага. Дверь была открыта. Я только посмотрел и пошел звонить в Отдел. Внутрь не заходил.

– Оружия не было?

– Не мое дело смотреть. Если инквизиторы и нашли чего, мне не докладывали.

Я кивнул. Шенд все смотрел на меня глазами, повидавшими уже столько всякого, что остальное видеть явно не стоит.

– Давно здесь работаете? – спросил я.

– Смотря как считать. В местах вроде этого давно, только меняю их часто.

– Мне показалось, что вы не отличаетесь любопытством.

Это ему понравилось.

– Все очень просто. – Порывшись в кармане, он вынул маленький флакончик. На моих глазах он отвинтил пробку, сунул внутрь палец и вытащил горстку белого порошка. Потом зажал пальцем одну ноздрю, втянул порошок другой, завинтил пробку и убрал флакон в карман. Я представил себе, как порошок – что бы это ни было, скорее всего Приниматель или Избегатель заполняет пустоту в его кошмарных глазах.

Шум мотора на стоянке заставил нас переглянуться. Он повернулся ко мне спиной.

– На мой взгляд, довольно…

– Дайте мне побыть здесь еще пару минут, – попросил я.

Он пронзил меня очередным вынимающим душу взглядом, потом пожал плечами. Меня оценили и решили не связываться.

– Я вернусь запереть, – буркнул портье и побрел в сторону офиса.

Я не собирался специально искать что-нибудь в номере. Мне просто хотелось немного побыть тут и попробовать увидеть все глазами Стенханта. Что и говорить, уютом номер не отличался. Я представил себе, как Стенхант смотрит по сторонам так же, как смотрел на меня, – свысока. Все, что Мейнард Стенхант делал или говорил, отрицало и этот номер, и ту жизнь, которая текла здесь. Но привело же его сюда что-то, и приводило не раз. Что-то заставляло его изменять своим ценностям и проводить в этом номере часть своей жизни, а в конце-концов найти здесь свою смерть.

Вот мне и работа: выяснить, что это было. Скорее всего, когда я найду ответ, он окажется очень простым. Впрочем, пока я не нашел ни единой зацепки.

Шаги в коридоре прервали мои размышления. Я оглянулся, ожидая Шенда, только это оказался не Шенд. В дверях стоял тот обращенный кенгуру, которого я видел в баре “Вистамонта”. На нем была брезентовая куртка и пластиковые штаны, туго затянутые эластичным поясом, передние лапы он держал в карманах. Кенгуру шагнул в номер. Я встал.

– Глубоко копаешь, тупица, – произнес он. Говорил он монотонно, но слегка визгливо, пытаясь произвести устрашающее впечатление.

– Сам вижу, – ответил я.

– Надеюсь. Это ведь в твоих интересах. Мне не хотелось бы отрывать тебе яйца.

– Мне тоже, Джой. – Я попробовал выйти, но он заступил мне дорогу, и мы столкнулись плечами.

– Не так быстро, тупица. Надо поговорить. Пошли-ка в твою машину.