Письмо от русалки - Страница 2

— Сейчас-сейчас, только схожу за вилочным погрузчиком, — ответил Дан, делая вид, что снова собирается выйти из комнаты.

— Послушай, шутки в сторону, — буркнула Эрика, а Анна расхохоталась так, что откинулась на спину.

— Хорошо, попробую так, авось получится, — кивнул Дан. Он взял Эрику за руку и потянул. — Раз-два, взяли!

— Можно без звуковых эффектов? — пробормотала Эрика, с трудом поднимаясь на ноги.

— Черт, какая же ты стала огромная! — воскликнул Дан, и Эрика шлепнула его по руке.

— Ты уже говорил мне это раз сто, и ты далеко не единственный. Может, тебе перестать муссировать эту тему и переключиться на свою собственную толстуху?

— Да я с удовольствием!

Дан помог подняться Анне и, воспользовавшись случаем, поцеловал ее в губы.

— Идите-ка вы домой, — усмехнулась Эрика и легонько толкнула Дана в бок.

— А мы у себя дома, — ответил Дан и снова поцеловал Анну.

— Хорошо, тогда, может быть, вернемся к тому делу, по которому я пришла? — сказала Эрика и направилась к платяному шкафу сестры.

— С чего ты взяла, что я смогу помочь тебе? — пожала плечами Анна и, покачиваясь, двинулась за сестрой. — Вряд ли у меня найдутся тряпки, которые на тебя налезут.

— Ну, и что же мне прикажешь делать? — проговорила Эрика, перебирая пальцем вешалки с одеждой. — Прием по поводу выхода книги Кристиана сегодня вечером, мне остается только напялить на себя игрушечную палатку Майи.

— Ну ладно, что-нибудь мы обязательно найдем. Брюки, которые на тебе, выглядят очень неплохо, а у меня найдется блузка, которая, возможно, на тебя сядет. Мне она, по крайней мере, великовата.

Анна извлекла из шкафа лиловую тунику с вышивкой. Эрика сняла с себя футболку и с помощью Анны натянула тунику через голову. Натягивать ее на живот было все равно что вручную набивать рождественскую колбасу, но в конце концов все получилось. Повернувшись к зеркалу, Эрика окинула себя критичным взглядом.

— Ты великолепна! — сказала Анна, и Эрика пробурчала в ответ что-то нечленораздельное.

При ее нынешних габаритах ни о каком великолепии речи быть не могло, однако сейчас она, во всяком случае, выглядела пристойно и даже нарядно.

— Пойдет, — сказала Эрика и попыталась сама снять с себя тунику, но вскоре отчаялась и позволила Анне ей помочь.

— А где будет мероприятие?

— В «Гранд-отеле».

— Как мило, что издательство устраивает прием ради дебютанта, — проговорила Анна и двинулась в сторону лестницы.

— Они просто в восторге. И объемы продаж для дебютного романа очень хороши, так что издательство радо устроить по этому случаю мероприятие. Да и пресса не обходит его вниманием, как сказала мне директор.

— А что ты сама думаешь по поводу этой книги? Тебе она наверняка пришлась по вкусу, иначе ты не стала бы рекомендовать ее издательству, не так ли? Она действительно хороша?

— Она… — Эрика задумалась, осторожно спускаясь по лестнице вслед за сестрой. — Она завораживающая. Мрачная и красивая, тревожная и сильная… да, завораживающая — пожалуй, самый подходящий эпитет.

— Кристиан, наверное, на седьмом небе от счастья?

— Да… ну да, — задумчиво протянула Эрика, привычно загружая кофеварку на кухне. — Само собой. Хотя…

Она замолчала, чтобы не сбиться со счета, отмеряя ложкой количество кофейного порошка.

— Он ужасно обрадовался, когда книгу приняли, но теперь создается впечатление, что работа над книгой что-то в нем разбередила. Трудно сказать, в чем тут дело, — я ведь не особо близко с ним знакома. Даже не знаю, почему он обратился именно ко мне, но я, само собой, откликнулась, когда он попросил о помощи. Как-никак у меня есть немалый опыт работы над рукописями, хотя я и не пишу романов. И поначалу дело шло как по маслу. Кристиан все воспринимал позитивно и был открыт для предложений. Но под конец он все чаще замыкался, когда я пыталась что-то с ним обсудить. Трудно объяснить. Думаю, он немного эгоцентрик, и в этом все дело.

— Тогда он нашел себе самую подходящую профессию, — серьезным тоном проговорила Анна, и Эрика обернулась к ней:

— Стало быть, я не только толстуха, но еще и эгоцентрик?

— И еще ты рассеянная, — добавила Анна и кивнула в сторону только что включенной Эрикой кофеварки. — Не помешает налить в нее воду.

Кофеварка запыхтела в подтверждение ее слов, и Эрика, бросив мрачный взгляд на сестру, поспешно нажала кнопку выключения.

Все домашние дела она выполняла механически. Обмыла тарелки и вилки, поставила их в посудомоечную машину, достала из мойки объедки, помыла ее щеткой со средством для мытья посуды. Затем намочила тряпку, выжала и провела ею по кухонному столу, собирая крошки и стирая брызги.

— Мама, можно мне пойти к Сандре? — произнесла Элин, выходя на кухню. Упрямое выражение ее лица показывало, что она с самого начала настроена на отказ.

— Ты же прекрасно знаешь, что момент неподходящий. Сегодня вечером к нам придут бабушка с дедушкой.

— Они теперь часто стали у нас бывать. Почему мое присутствие каждый раз так необходимо?

Дочь повысила голос, в нем появились визгливые нотки, которые Сия с трудом переносила.

— Они приходят, чтобы пообщаться с тобой и Людвигом. Ты ведь понимаешь, что они очень расстроятся, если вас не окажется дома.

— Скучища смертная! Бабушка каждый раз начинает плакать, а дедушка велит ей перестать. Я хочу пойти к Сандре! Все остальные собираются у нее.

— Ты, наверное, немного преувеличиваешь? — проговорила Сия, прополаскивая тряпку и вешая ее на кран. — Не думаю, чтобы «все» собрались у Сандры. Ты пойдешь к ней в другой день, когда у нас не будет в гостях дедушки с бабушкой.

— Папа освобождал меня от этой повинности.

Сие показалось, что кто-то сдавил ее легкие. Она не в состоянии это выносить. У нее нет сил бороться со злостью и упрямством. Магнус знал, как обращаться с Элин, как справляться с такими ситуациями. А она не умеет. Во всяком случае, теперь, когда она одна.

— Папы сейчас здесь нет.

— А где же он тогда? — выкрикнула Элин, и слезы потекли по ее щекам. — Он что, сбежал от нас? Наверное, ему надоели твои бесконечные придирки. Старая дура!

Все мысли вдруг замерли в голове у Сии — словно все звуки исчезли и мир вокруг заволокло серым туманом.

— Он умер.

Собственный голос показался ей чужим, будто говорила не она, а кто-то незнакомый.

Элин уставилась на нее.

— Он умер, — повторила Сия. Странное спокойствие охватило ее; казалось, она парила где-то в воздухе над собой и дочерью, наблюдая эту сцену со стороны.

— Ты лжешь! — выпалила Элин. Ее грудь вздымалась, словно она только что пробежала марафонскую дистанцию.

— Я не лгу. Полиция предполагает, что дело обстоит именно так. И я знаю, что так и есть.

Услышав, как ее голос произносит эти слова, она вдруг осознала истину. Все это время она отказывалась верить в очевидное, цепляясь за надежду. Но суровая правда заключалась в том, что Магнус мертв.

— Откуда ты это знаешь? И откуда полиция может это знать?

— Он никогда не бросил бы нас.

Элин замотала головой, словно пытаясь отогнать от себя эту мысль. Но Сия видела, что дочь думает о том же самом — Магнус не мог уйти от них.

Сделав несколько шагов вперед, Сия обняла дочь. Элин поначалу упиралась, но потом вдруг обмякла в ее объятиях, словно сделалась маленькой. Дочь разрыдалась, Сия нежно погладила ее по волосам.

— Тс-с-с! — проговорила женщина успокаивающе, чувствуя, как у нее каким-то необъяснимым образом прибавилось сил, когда дочь ослабела. — Хорошо, пойди к Сандре, я постараюсь все объяснить бабушке с дедушкой.

Сия осознала, что отныне все решения придется принимать ей.

Кристиан Тюдель разглядывал свое отражение в зеркале. Временами он и сам не знал, как относиться к собственной внешности. Ему стукнуло сорок. Годы пронеслись незаметно, и теперь перед ним стоял не просто взрослый мужчина, а человек с первой проседью на висках.