Письма о "Новом Журнале" - Страница 6

Дорогой Роман Борисович, пишу Вам после большого перерыва. Поездка по Европе все-таки отразилась на моей "работоспособности"! А по возвращении сюда надо было погрузиться в слегка запущенные из-за отсутствия местные "дела". Вообще в этом письме мое пребывание здесь будет несколько менее "идиллическим". На этой неделе еду в Оксфорд, где у меня четыре лекции; на следующей - в Кембридже (на две лекции) и в Бирмингеме (1 лекция); на следующей после того неделе - опять в Кембридж (2 лекции) - все это в дополнение к нормальным двум лекциям в неделю здесь, в Лондонском у-те.

Сейчас напишу по возможности вкратце о всех срочных делах. <...> От Глеба Струве получил из Калифорнии письмо с впечатлениями (благоприятными) от книги. Он только находит неприятным размещение стихов по всему журналу а la "Возрождение", особенно в отделе статей. Посмотрю, как это выглядит, прежде чем выражать свое мнение. <...> Вольского я, конечно, видел. Уже здесь получил от него статью о великих стройках. Мне она показалась очень интересной, но, как всегда у Вольского, слишком пространной. Боюсь, что в ней будет 26-27 наших печатных страниц. Конечно, вероятно, можно было бы сократить за счет технических деталей, но боязно это делать без автора чего доброго, по некомпетентности опустить что-нибудь самое важное! А времени для переработки с его участием нет. Он очень настаивает на том, чтобы статья пошла в ближайшей книжке. По его словам, в эмигрантской прессе пока о великих стройках ничего не писали. Конечно, было бы хорошо, если бы мы первые поместили серьезную статью об этих стройках. У него много политических отступлений, не имеющих прямого отношения к теме, но за них он особенно держится, чтобы защитить себя от упреков в рекламировании Сталина. Мне это соображение кажется основательным.

Скандал с письмами Белого[79]. Все-таки трудно понять, как Н. Н. могла забыть, что эти письма были уже напечатаны в С. З.! Что я забыл (да и сейчас не помню, чтобы я их там читал), более понятно. Я был только читатель. А ведь она должна была знать о передаче этих писем в С. З. для напечатания.

Кстати, что случилось с письмом Франка[80] Федотову[81]? Мне очень хотелось бы его поскорее пустить. И еще - когда Н. Н. передаст нам письма Горького к Ходасевичу? Надеюсь, что эти письма уж никогда нигде не были напечатаны!

В Париже был у Суварина[82]. Он очень сетовал, что ему из Америки ничего не присылают, не присылают и "Нового Журнала". Между тем он заведует той библиотекой (связанной с Амстердамским архивом), к-рой когда-то заведовал Б. И. Н.[83] и кроме того ведет очень большую работу по антикоммунистической пропаганде во Франции. Говорит, что денег на покупку книг и журналов у них нет. Я обещал ему, что мы будем ему высылать журнал даром. Пошлите ему, пожалуйста, начиная с 26-го ном. <...>

No29. Как быть с Зайцевым? Он рассчитывает, что до выхода его книги в Чех. изд. мы будем продолжать печатать из нее главы. Пока он мне ничего не прислал (ведь и у Вас запаса нет?), но боюсь, что может прислать каждый день.

Газдановские "Пилигримы"[84] тоже вернулись к нам, т. к. Чех. изд. взяло у него другой роман. Я ему обещал, что роман в журнале пойдет, но не связал себя никакими сроками. (Алданов, к-рого я тоже видел в Париже, поговаривает о печатании его "Повести" большими кусками, если мы выпустим только 4 книжки в этом году). В связи с этим он обратился ко мне с одной просьбой, о к-рой - в конце письма. <...>

Вейдле думает, что его книга может выйти осенью, а потому хотел бы, чтобы его английские очерки тоже появились у нас до того. Я ему ничего не обещал, в смысле сроков, но конечно, если их печатать, то надо печатать до выхода книги. Во всяком случае я его предупредил, что придется разделить эту вещь на две части, отложив последние два очерка (если не ошибаюсь, мы так планировали). <...>

М. пр., Бунин спрашивал меня, какой последний срок присылки материала для ближайшей книги, на случай если он окажется в состоянии еще что-нибудь нам дать. Я сказал - первое июня. Особенно я на это не рассчитываю, т. к. он очень плох. Я был у него (по его настоянию) 3 часа. Он всех ругал ругательски, но со мной был необычайно мил и хвалил Вашего "Коня рыжего", так что мы у него в фаворе.

Просил, чтобы рецензию на "Жизнь Арсеньева" предложить написать Сазоновой[85] (М. А. охотно ей это уступает). <...> О Тэффи [значит] напишет Алданов (при случае надо будет ему напомнить), о Замятине - Струве (боюсь, что он напишет статью, как в этой книжке. Он мне писал, что его очень об этом просила вдова Замятина, недовольная вступлением В. А.[86], это, конечно, между нами, о Юрасове[87] - В. А. Коряков, думаю, мог бы написать об Алексееве[88] и Максимове[89] (можно в одной рецензии), Н. Н. о Елагине.[90]<...> Ведь во второй порции будут Криптон[91], Набоков[92], Пантелеймонов[93], Тыркова[94], Федотов[95], Ваш "Конь рыжий"[96]. Нам вообще придется расширить библиографический отдел. Нельзя ли издать No29 в увеличенном размере?

Возникает вопрос о некрологе Чернова. Обойти его смерть молчанием мы не можем - это вызвало бы справедливые нарекания. С др. стор., тема это довольно щекотливая. Кто бы мог это сделать с должным тактом? Я не хочу эсеровского славословия, не хочу и хулы на Чернова. Нужна объективная (и не слишком большая) статья о роли Чернова в русском революц. движении статья, в к-рой бы не обходились и те разногласия, к-рые деятельность Чернова вызывала. Думаете ли Вы, что Шуб мог бы это сделать? Или, как это Вам ни покажется странным, Аронсон? Но боюсь, что от этого Вишняк умрет от разрыва сердца.

Свои Комментарии я постараюсь выслать в начале июня. На этот раз хочу написать Комментарии не на материале, появившемся в журнале, а на нескольких прочтенных мною здесь английских книг - на общую тему "Цена революции" (а м. б. к этому добавлю и "Цену войны"). Это выйдет статья большего размера, чем Комментарии в этой книге. Но если не будет места, то я могу это и отложить, я ведь не подрядился писать в каждом номере. Или Вы думаете, что у меня есть и моральное обязательство перед читателем? Да и есть ли у нас другие проблемные статьи для этого номера? <...>