Пираньи в шоколаде - Страница 4

– И что ты предпримешь? Подобно героям гонконгских боевиков удалишься в горы, будешь там тренироваться девять лет, а потом вернешься и набьешь обидчику морду?

– Нет, в горы я не удалюсь, – уже более спокойным голосом ответила Жанна. – Девять лет – это слишком долго. Я поступлю иначе. Он станет моим. Я решила заполучить его – и я это сделаю.

– А потом вставишь в рамочку и повесишь на стену? – не удержалась я.

– Что? – удивленно посмотрела на меня Жанна.

– Не обращай внимания. Это так – размышления вслух. Просто ты говоришь об этом своем Брюсе Ли, как об охотничьем трофее. Тебе хотя бы имя его известно?

– Макс, – блаженно‑идиотским голосом произнесла подруга, и ее почти вернувшиеся к естественному оттенку уши вновь заиграли великолепными цветами заката. – Мне Бублик сказал. Его зовут Макс. Максим Святояров.

– Звучит неплохо, – оценила я.

– Он будет моим, – на случай, если я чего‑то недопоняла, повторила Жанна.

– Кто ж возражает?

– Вопрос только: как?

– Разумный вопрос, – согласилась я.

– Вот я тебе его и задаю.

– Мне? А я‑то тут причем?

– Как это причем? Кто писал, что техника психологического воздействия на людей основывается на тех же принципах, что и рукопашный бой? Вот и объясни мне, что нужно делать, чтобы заполучить Макса.

– Давай сначала определим, что ты подразумеваешь под словом "заполучить", – предложила я. – Секс, кратковременную связь, долговременную связь, эмоциональную зависимость, душевную близость, брак, психологическое манипулирование, доминирование в отношениях и так далее. Как говорят математики, поставить задачу – это наполовину ее решить.

Жанна ненадолго задумалась.

– Я хочу, чтобы он сходил по мне с ума. И еще – выйти за него замуж.

– Но ведь ты его совсем не знаешь, – удивилась я.

– И что из того? – в свою очередь удивилась подруга. – Вот поженимся, тогда и узнаю.

Против такого довода трудно было что‑либо возразить.

– А как ты охмуряла мужчин? – поинтересовалась Жанна. – По теории?

– Когда как, – пожала плечами я. – Честно говоря, в этом смысле я никогда особо не надрывалась. Слишком уж я ленива, чтобы гоняться за мужчинами. Роль Дианы‑охотницы как‑то не по мне.

– Но теорию‑то ты знаешь! Ты ведь пишешь книги на эту тему!

– Теорию? – зевнула я. – Теория – вредная штука. Сначала напрягаешь мозги и тратишь время, а, заполучив желаемое, неожиданно выясняешь, что этот парень тебе нужен, как подагра бегуну на короткие дистанции. Может, для начала просто познакомишься с ним? Знаешь, что существуют два проверенных способа избавиться от любви?

– Никогда о них не слышала, – заинтересовалась Жанна. – Какие, интересно?

– Более сложный способ: не думать о нем, не встречаться, не звонить и не писать ему.

– Не выйдет, – вздохнула подруга. – А легкий способ?

– Узнать его получше, – усмехнулась я. – Вот я и предлагаю – познакомься поближе со своим Максом. Не исключено, что после этого ты и даром его не захочешь. Другой вариант развития событий: твой супермен сам начнет за тобой бегать. Тогда вообще никаких ухищрений не потребуется. На такую красотку, как ты, не клюнет разве что голубой.

– Разумно, – согласилась Жанна. – А если он на меня все‑таки не клюнет?

– Вот если не клюнет, тогда и займемся теорией, – пообещала я.

* * *

Как известно, давать советы несравнимо легче, чем воплощать их в жизнь. Минули почти три недели, а Жанне так не удалось даже издали увидеть предмет своего вожделения. Причина тому была очень проста: Максим Святояров, питающий нездоровую склонность к экстремальному туризму, уехал на остров Борнео, надеясь приобрести у тамошних каннибалов пару засушенных человеческих голов для своей коллекции.

Жанна была готова немедленно мчаться на другой конец света вслед за любимым, и непременно осуществила бы это намерение, если бы не одна досадная мелочь: денег на столь дорогое путешествие у нее не было, а Бублик категорически отказался отправляться в ее компании в лапы к туземным каннибалам.

Изнывая от вынужденного бездействия, Жанна, тем не менее, провела это время не без пользы. Воспользовавшись связями своего шефа, она собрала на Максима солидное досье, из коего следовало, что помимо таланта бизнесмена Святояров проявляет явно выраженные дон‑Жуанские наклонности, точнее, выражаясь простым русским языком, является неисправимым бабником. Эта новость вселила в Жанну оптимизм, с моей точки зрения, не совсем оправданный.

Выяснив номер рейса, которым путешественник за головами должен был вернуться на Родину, Строева, одетая в шикарное платье, подаренное ей Бубликом, как бы случайно столкнулась с ним в Шереметьево‑2.

Вопреки репутации волокиты, Святояров не удостоил ее даже приветствия, а лишь тихо хмыкнул, насмешливо прищурил наглые кошачьи глаза и, отвернувшись, зашагал к выходу из автовокзала.

Последующие попытки Жанны войти в контакт с Максом закончились столь же бесславно. Еще более провальной оказалась идея устроиться секретаршей в его фирму. Прошествовав мимо шеренги взволнованных кандидаток на эту должность в свой кабинет, Максим окинул Жанну презрительным взглядом и, наклонившись к сидящей за столом строгой черноволосой "церберше" в очках, нарочито громко произнес:

– Брюнеток к собеседованию не допускай. Они не соответствуют имиджу фирмы.

По выражению удивления на лице секретарши Жанна поняла, что ранее Святояров более благосклонно относился к черноволосым представительницам женского пола.

Упорство, с которым Макс ее игнорировал, доводило Жанну почти до исступления. На мои доводы, что он поступает так специально, и результат в данном случае, будет обратно пропорционален затраченным усилиям, Жанна не реагировала. С фанатичной упертостью самурая она продолжала осаду, решив взять Святоярова измором.

О страсти Макса к мотоциклам она узнала от одного из коллег по "Кирасе". Тот же источник поведал Строевой, что через два дня в Подмосковье состоится "чумовой шабаш мотошизанутых", то есть фестиваль байкеров, на котором Святояров (известный в байкерских кругах под кличкой "Аспид") непременно будет присутствовать.

Когда вчера вечером Строева влетела ко мне, у нее уже был готов план. План этот был предельно прост: одолжить у Бублика "Нежную смерть", облачиться в сверхсексуальный кожаный прикид, взять меня в качестве консультанта по межличностным отношениям и отправиться на вышеупомянутый "шабаш мотошизанутых". Права на вождение мотоцикла у Жанны были – управление основными видами наземных транспортных средств являлось частью ее подготовки, так что никаких препятствий к осуществлению ее замысла не предвиделось.

– Нет, – твердо сказала я. – Даже не надейся заманить меня на это кошмарное сборище. А насчет межличностных отношений могу сказать тебе только одно: если мужчина бегает от тебя, как от чумы, оставь его в покое хотя бы ради общественного блага.

– Ты прекрасно знаешь, что Аспид вовсе не бегает от меня, – возмутилась Жанна. – Он просто хочет выяснить, насколько далеко я могу зайти. Что ж, завтра ночью я это ему покажу.

– Что именно ты собираешься ему показать? – с нехорошим предчувствием уточнила я.

– То, что я готова идти до конца. Он будет моим или ничьим. Другой альтернативы не дано.

Столь недвусмысленная формулировка окончательно меня встревожила.

– Надеюсь, это не означает, что ты переедешь Макса мотоциклом в случае, если он отвергнет твое несколько навязчивое предложение руки и сердца?

– Еще не знаю, – задумчиво произнесла Жанна, и в ее черных глазах мелькнул фанатично‑зловещий огонек. – Одно могу сказать: эта ночь будет решающей. Или я добьюсь своего, или один из нас исчезнет с лица земли.

Тут‑то я и подумала, что для писателя было бы грех пропустить столь экзотическое событие, как "чумовой шабаш мотошизанутых", на фоне коего грозят разбушеваться поистине шекспировские страсти. Любовь, ненависть, ревность, презрение, смерть… Того и гляди, накатаю по горячим следам душераздирающую драму "Леди Жанна" или "Байк в летнюю ночь". По крайней мере, если я буду там, есть шанс, что дело не дойдет до смертоубийства.