Пионовый фонарь (ЛП) - Страница 21

ТОМОДЗО: (холодно прервал). Ну ты, потише. Пугать вздумал? Не на того напал! Мне в моей жизни три головы надо, и то не хватило бы! Я в одиннадцать лет в столицу сбежал, через огонь и медные трубы прошёл. Украсть или убить для меня – всё равно что воды напиться или пончик проглотить. Теперь-то я рубцы и ожоги белыми носочками скрыл, разговариваю, как дурак-деревенщина, так ты и зарвался?… «Мерзкие связи»! «Ах-ах!» А это не твоя ли баба была наложницей Хэйдзаэмона, да спуталась в «мерзкой связи» с каким-то Гэндзиро – ба! да уж не с тобой ли?! И не вы ли по досадной оплошности нечаянно и убили его?.. (Пауза.) О-Куни твоя спала со мной, чтобы выкачать денежки, а вовсе не по любви. Я это знал, да мне было вроде бы наплевать… Думал подарить тебе на дорогу двадцать пять золотых, но теперь ничего не дам, хоть голову мне руби – ей всё одно долго не удержаться… А кстати! Если и дальше будете ошиваться поблизости от Эдо... на вас нацелился какой-то Коскэ. Так что смотри, ваши головы могут и раньше моей полететь.

ГЭНДЗИРО: (испуганно). Я понятия не имел, что вы… Простите меня… А это, с вашего разрешения, я у вас одалживаю…

ТОМОДЗО: (усмехнулся). Бери и убирайся.

ГЭНДЗИРО: Разрешите откланяться…

ТОМОДЗО: Иди, уноси ноги!

Гэндзиро уходит. Сидзё вылезает из стенного шкафа.

СИДЗЁ: (восторженно). Это было здорово! Я просто в восторге! Как это ты ему… «Всё равно что воды напиться или пончик проглотить…» Вот что значит настоящий бандит!

Картина седьмая

РАССКАЗЧИК: Коскэ в погоне за Гэндзиро и О-Куни, отправился в провинцию Этиго. Но сколько он ни расспрашивал, никто не мог ничего сказать. Заодно он пытался отыскать и свою мать О-Риэ, но в замке князя ему сказали, что брат её и его супруга давно скончались, а куда уехала она сама, неизвестно…Так прошёл год. Близилась годовщина смерти господина Иидзимы, и Коскэ решил побывать в столице. Он прибыл в Эдо и сразу отправился в храм Симбандзуй-ин, где возложил на могилу господина курительные палочки и поставил чашку с водой. А затем поспешил домой…

Дом Аикавы Сингобея. КОСКЭ, постеснявшись войти через парадную дверь, входит на кухню. Там – слуга ДЗЭНДЗО.

КОСКЭ: Здравствуй, Дзэндзо. Слышишь? Эй, Дзэндзо!

ДЗЭНДЗО: (ворчит). Кто это там? Мусорщик пришёл, что ли?

КОСКЭ: Да нет, это я…

ДЗЭНДЗО: Ох, простите, тут в это время всегда мусорщик приходит, вот я дал маху… Входите, пожалуйста! Господин! Вернулся господин Коскэ!

Из комнат слышится ГОЛОС АИКАВЫ: «Коскэ вернулся? Где же он?»

ДЗЭНДЗО: Здесь, на кухне…

АИКАВА: Где? Почему? (Вбегает в кухню.) Почему же ты на кухне? Как водонос какой-нибудь… Эй, Дзэндзо, ну что ты вертишься на одном месте? Бабка! Бабка, иди сюда, наш Коскэ вернулся!

Вбегает КОРМИЛИЦА.

КОРМИЛИЦА: Что? Молодой господин вернулись? То-то, верно, намаялись!..

АИКАВА: Да что ж мы на кухне крутимся? А ну-ка, пойдёмте в комнаты!.. Эй, Дзэндзо!

ДЗЭНДЗО: Тут я, хозяин!

АИКАВА: Беги со всех ног в «Ханая» и возьми там три блюда рыбы и еще немного сладостей, возьми и суши, и еще пять го водки, а для господина Коскэ – два го самого лучшего мирина…

ДЗЭНДЗО: Хорошо, хозяин! (Убегает.)

АИКАВА, КОСКЭ, КОРМИЛИЦА проходят в дом.

КОСКЭ: Отец, мне всё хотелось написать вам с дороги, но послать в пути письмо очень трудно, так я и не собрался. Но я очень беспокоился о вас, я так рад видеть вас снова…

АИКАВА:  Я тоже безмерно рад.(Торжественно.) Я, Сингобэй, заявляю, что полностью удовлетворён. Хоть и «бывают дни, когда даже ворон не каркает», но я о тебе ни на миг ни забывал. И дочка моя тоже.

КОСКЭ: Я был сейчас в храме, завтра годовщина смерти господина.

АИКАВА: (со вздохом). Ну да, я уж хотел завтра вместо тебя сходить помолиться… Бабка! Видишь, господин Коскэ вернулся!

КОРМИЛИЦА: Вижу, радость-то какая! И не похудели нисколько.

АИКАВА: Ну-ка, бабка, неси его сюда.

КОРМИЛИЦА: Нельзя, спит он сейчас. Вот проснётся, тогда и покажем.

АИКАВА: Это правильно, а как выспится, сразу же принеси…

Кормилица выходит. Плача от радости, вбегает О-ТОКУ.

О-ТОКУ: Здравствуйте, мой господин, не могу даже сказать, как хорошо, что вы так скоро вернулись! Мы каждый день вспоминали вас…

КОСКЭ: И я рад! Я думал о тебе каждый день…

О-ТОКУ: А я вчера ночью как раз во сне видела, будто вы уезжаете куда- то. Говорят, наяву непременно с этим человеком скоро свидишься…

Входит КОРМИЛИЦА с младенцем на руках.

АИКАВА: (с гордостью). Взгляни, Коскэ. Славный мальчик, правда?

КОСКЭ: Чей же это такой?

АИКАВА: Как чей? Твой!

КОСКЭ: (недоверчиво). Шутите, наверное. Я выехал в августе прошлого года, откуда же у меня может быть ребенок?

АИКАВА: (смеётся). Дети и от одного раза рождаются. И то, что у вас дитё народилось с первого раза, означает, что связь между вами крепкая. Я взял один иероглиф твоего имени и назвал мальчика Котаро… А на тебя до чего похож, взгляни-ка!

КОСКЭ: Как странно всё. В завещании господин Иидзима сказал, что мой ребёнок должен восстановить его род…

АИКАВА: А узнал ли ты, где искать врагов?

КОСКЭ: Мне так и не пришлось с ними встретиться, и сразу после панихиды я снова поеду на поиски.

АИКАВА: Вот оно что… Значит, идешь на панихиду?

КОСКЭ: Непременно, отец, и я хотел бы, чтоб вы пошли вместе со мной… Сегодня настоятель Рёсэки сказал мне: «В доме твоем большая радость, тебя можно поздравить». Значит, он уже знал о ребенке…

АИКАВА: Я слыхал, конечно, что настоятель Рёсэки был учеником какого-то мудреца в Янаке и постиг у него все тайны йоги, но не думал, что он настолько могуч… А вот и Дзэндзо! Давайте отпразднуем встречу!

Картина восьмая

Вечер. Храм Симбандзуй-ин. Закончилась торжественная панихида.

РЁСЭКИ: Прошу вас, пройдёмте в мою комнату.

Настоятель РЁСЭКИ, АИКАВА и КОСКЭ проходят в комнату настоятеля и садятся за столик выпить по чарке.

Пусть высшие силы даруют покойному спасение от ярости голодных сил мрака.

АИКАВА: (кланяясь). Впервые в жизни имею честь лицезреть вас, господин настоятель. Позвольте представиться – недостойный Аикава Сингобэй. Панихида была замечательная, мне кажется, покойный остался доволен…

РЁСЭКИ: Я тоже впервые встречаю тебя. Ты ведь тестем приходишься господину Коскэ? Тебе повезло, Коскэ хорош собой, справедлив, да и умён предостаточно… Я слышал, что Коскэ опять собирается в путь… Я полагаю, что завтра, после обеда, примерно в час Овцы, тебе, Коскэ, надлежит сходить на улицу Хатаго, в Канда. Там живет гадалыщик по имени Хакуодо Юсай. От него ты узнаешь всё, что давно стремишься узнать.

КОСКЭ: Канда, улица Хатаго… Все будет исполнено.

РЁСЭКИ: Позволь мне сделать подарок тебе в дорогу. Деньги, которые ты выдал на панихиду, останутся здесь, но вот возьми от меня эти пять золотых и курительные палочки…

АИКАВА: Спасибо, святой отец. Только вот получать курительные палочки от монаха… Как-то это шиворот-навыворот…

РЁСЭКИ: Не будем об этом говорить. Возьми, Коскэ.

КОСКЭ: Благодарю вас.

РЁСЭКИ: (многозначительно). Мне очень жаль, Коскэ, но над тобой нависла страшная опасность. Ты сейчас – на лезвии меча. Если испугаешься и отступишь, то этот чёрный день будет твоим последним днём. Тебе остаётся только идти вперёд. Не робей, скрепись духом, и даже если на твоем пути встанет железная стена - пробей её.