Пионерский подарок - Страница 4

— Я, видимо, снял очки… Да, теперь припоминаю! Я стал протирать очки, оступился, он и выпал!..

Много разговаривать было некогда. Взглянув на часы, отец сразу заторопился: он еще мог поспеть к началу работы.

После этого случая популярность Буяна в семье возросла еще больше. Его и так любили; теперь он день ото дня доказывал, что заслуживает не только любовь, но и уважение.

Витя задавал себе вопрос: какую специальность определить для Буяна? Его рабочие качества не подлежали никакому сомнению, но они могли быть использованы по-разному. Он был не очень злобен, даже ласков, — значит его можно пустить и по санитарной, и по связной службе. Однако в нужные моменты он проявлял такую недоверчивость и смелость, которые заставляли предполагать, что он будет хорошо служить и как караульная собака.

Витя обратился к начальнику клуба, с которым теперь советовался во всех случаях, когда дело касалось Буяна. Сергей Александрович — так звали начальника — не был «настоящим» военным: он только ходил в военной форме, привыкнув носить ее в армии.

Выслушав мальчика, Сергей Александрович сказал:

— Я тебе советую не торопиться. Раз ты еще сам не решил, что тебя больше интересует, — не спеши. Собака молодая, подождет. А пока займись дополнительной дрессировкой по караульной службе. Это такое дело, которое пригодится всегда…

И Витя стал обучать Буяна приемам: охране вещей, защите хозяина, задержанию, конвоированию, умению не допустить чужого человека к тому месту, где привязана собака.

Однажды Витя вместе с Буяном возвращались с дрессировочной площадки. С наступлением осени дни сделались заметно короче,быстро смеркалось, вечера стали темные, беззвездные. Площадка находилась в центре города, на берегу реки, а Витя жил на окраине, в заводском районе. Занятия кончались поздно, и он часто приходил домой в сумерках.

На этот раз он задержался дольше обычного и возвращался совсем затемно, когда уже зажглось уличное освещение. На окраине улицы были пустынны, и, чтобы дать собаке возможность порезвиться, Витя спустил Буяна с поводка. Обрадовавшись свободе, тот принялся бегать, фыркая, разнюхивать что-то в зелени газона. Порой он убегал из освещенного пространства и тогда Витя подзывал его к себе.

Внезапно мальчик услышал слабый звон. Один из фонарей впереди потух.

Витя остановился и замер. «Кто-то разбил плафон»,-мелькнула догадка. Сердце у него заколотилось сильно-сильно. Мальчик шепотом подозвал собаку:

— Ко мне, Буян!

Из-за кустов акации выпрыгнул Буян и сел у ног своего хозяина.

Витя прислушался. Звон больше не повторялся; ровная цепочка белых светящихся шаров уходила в темноту, лишь в одном месте чернел провал — там, где потух фонарь.

Эти фонари были поставлены недавно и зажглись в канун выборов в Верховный Совет СССР. Всякий раз, идя по улице, Витя любовался на них.

Но несколько дней назад он заметил, что один из белых шаров пробит и не светится. Витя с негодованием подумал о хулигане, который, желая показать свою удаль, не думает о том, что наносит ущерб городу и позорит себя, и не только себя, но и всех ребят. Витя постоянно помнил о разбитом плафоне. А сейчас на его глазах разбили другой.

Решение созрело мгновенно. Скомандовав Буяну: «Рядом!», Витя бросился туда, где потух фонарь. Буян бежал рядом с ним. Под потухшим фонарем никого не оказалось. Только на земле валялись осколки стекла.

Витя постоял и вдруг услышал удалявшиеся мальчишеские голоса. С Буяном, прыгающим у левой ноги, он устремился в погоню, в глухой переулок. В середине квартала, в самом безлюдном месте, Витя догнал трех подростков и требовательно спросил:

— Это вы разбили фонарь?

Ребята остановились. Один — рослый крепыш, — засунув руки в карманы и широко расставив ноги, окинул Витю презрительным взглядом и вызывающе сказал:

— А хоть бы и так, тебе что?

— Зачем вы это сделали?

— Тебя не спросились!

— Пойдемте в милицию, — отчеканил Витя.

— Чего?! — искренне изумился подросток.

— А вот и чего! Сами не пойдете, вас силой приведут.

— Это кто же? Уж не ты ли?!

— А хоть бы и я!

— Пошли, — позвал второй подросток. — Петька, брось спорить! Не связывайся! Говорили тебе, что не дело это, фонари бить, а ты… Пошли скорей! — Видно было, что он боялся, как бы на подмогу Вите не подошел кто-нибудь взрослый: того же опасался и третий. Увлекая за собой Петьку, они торопливо зашагали прочь. Но Витя не дал им уйти.

— Я вам последний раз говорю: пойдемте в милицию!- сказал он. В тоне его голоса появилась угроза.

— Да отстань ты! Прилип… пластырь!

Петька резко развернулся и сделал движение, как бы собираясь ударить Витю, но в ту же секунду с испугом откинулся назад. Сердито рявкнув, Буян рванулся и, прежде чем Витя успел остановить его, впился острыми зубами в ногу Петьки. Петька охнул и, схватившись за икру, сел на землю. Двое других ребят пустились наутек.

Витя хотел пустить Буяна вслед за ними, но, подумав, что могут быть еще ненужные покусы, не сделал этого. Одного задержал — и ладно. Надо будет, через него узнают и других.

— Вставай!-приказал он Петьке.

— Ты его держи, — плаксиво заговорил Петька, боязливо оглядываясь на Буяна. Он поднялся и, точно побитый, прихрамывая, побрел рядом с Витей.

— Будешь знать теперь, как хулиганить! — сказал Витя, когда они прошли уже квартал. — Стыдно, небось? В другой раз не захочешь…

Витя нарочно шел неторопливым шагом, с трудом удерживая около себя Буяна, который продолжал тянуться мордой к Петьке.

Петька молчал. От его самоуверенно-вызывающего вида не осталось и следа. Ногу палило, точно огнем, но эта боль была ничто по сравнению с муками, которые он испытывал, начиная думать о том, что ему предстоит. Родителям принесут штраф и его, конечно, не похвалят за «подвиги». А в училище… Только бы не исключили! Петька даже застонал. Чтоб он еще стал швыряться в эти проклятые фонари, — да пропади они пропадом!.. Ему смертельно хотелось улизнуть, чтобы избежать наказания, но улизнуть было невозможно. Опасаясь Буяна, он продолжал угрюмо следовать рядом с Витей.

Однако, кем же будет Буян? Санитаром или разведчиком? Неподкупным часовым на охране какого-нибудь государственного имущества или смелым связистом? Витя все еще не решил этот вопрос. Ему очень хотелось сделать из Буяна ищейку (у него такое хорошее чутье и к чужим он недоверчив), но это самый сложный вид дрессировки, и Сергей Александрович сказал, что пройти эту дрессировку можно только в условиях специальной школы-питомника розыскных собак.

Уже шла зима. Витя часто ходил с Буяном за город на лыжах. Обоим эти прогулки доставляли много радости. Скрипит снег под лыжами, крепкий морозец румянит лицо. Встречные люди трут рукавицами носы. Но нашим друзьям и мороз нипочем! Выйдя за город, они спускаются к реке. С вершины высокого пригорка Витя стремглав скатывается вниз. Свистит ветер в ушах, позади с лаем догоняет Буян.

На середине реки, на твердом насте, Витя снимает лыжи, и приятели принимаются бегать взапуски: потом Буян хватает лыжную палку и тянет ее в одну сторону, Витя — в другую. Наконец, оба запыхавшиеся, возбужденные, бегут к противоположному берегу и углубляются в лесную чащу.

Красиво в лесу в морозный ясный день! Деревья стоят строгие, величественные, одетые в искристый пушистый иней — «куржак». Тронь его, и он осыплется холодными колючими иголками, мгновенно тающими на руке. Тишина вокруг — удивительная. Будто все уснуло в лесу. Каждый шорох, каждый слабый звук слышен чуть не за километр.

Вот здесь, у края большого луга, в начале зимы клуб служебного собаководства устроил однажды общественный показ работы дрессированных собак. Собралось много народу. Вите особенно запомнилась отличная работа одной собаки-санитара.