Пингвины над Ямайкой - Страница 9
– Вам не справится с этой задачей, – констатировал генерал.
– Мы справимся, если нас поддержит дружественная агентура и ее боевые группы. Я оцениваю ее в 4 тысячи инфорсеров и 13 тысяч информаторов. Та помощь, которую желательно было бы получить, отвлечет лишь незначительную долю.
– По какой методике вы считали человеческий ресурс?
– Статистика, – ответил Лаполо, – В китайской общине Большого Парижа 400 тысяч взрослых. Обычное соотношение: один боец на сто сивилов, один шпик на тридцать.
– Весьма приблизительная оценка, но достаточно близкая к реальности, чтобы можно было опираться на эти цифры, – согласился Гихеу Зян, – Правда, надо учитывать, что отвлечение ресурсов от основной деятельности это определенные издержки.
– Да, и мы, разумеется, готовы это компенсировать.
Китайский генерал немного обиженно поджал губы.
– Что вы, коллега? Я сказал: учитывать, а не оплачивать. Мы сделаем все так, что для наших людей участие в этом проекте станет выгодным. Они получат более весомую поддержку с родины. А мы с вами решим эту маленькую проблему, по-товарищески разделив между нашими общественными фондами бонусы от проекта.
– От какого проекта? – спросил Лаполо.
– От того, за счет которого вы были готовы компенсировать издержки.
– Ах того проекта…? А вы уже знаете, о чем там идет речь?
– Нет, – спокойно признался китаец, – Однако, я твердо уверен, что французский поп приезжал не с пустыми руками, иначе бы он уехал отсюда ни с чем. Но он прибыл на Реюньон, окрыленный надеждами, а значит, он оставил вам нечто очень достойное.
Шеф INDEMI артистично изобразил смущение, и положил на стол копии описания будущего научно-исследовательский центра марсианского проекта ESA на атоллах Муруроа и Фангатауфа (на месте военно-морской базы и термоядерного полигона в бывшей Французской Полинезии). Гихеу Зян пролистал страницы, иногда поднимая брови в знак глубокого удовлетворения, а затем выразительно скосил глаза на свою дорожную сумку, стоящую рядом со столиком.
– Забирайте, – ответил Лаполо, – Я сделал эту копию специально для вас.
– Как приятно иметь дело с таким прозорливым и тактичным человеком, – произнес генерал, – Мне кажется, коллега, что размещение этого научно-технического центра далеко не случайно. Вы последовательно направляли лиц, принимающих решение, именно к этому географическому пункту. Я прав?
– Разумеется, вы правы, – подтвердил меганезиец, раскладывая на столе карту, юго-восточного Туамоту, – Тут обозначены объекты инфосоциальной обвязки будущего центра. С запада – исследовательский центр адаптационной биологии на Тематанги и Фетиамити, и далее – атоллы Элаусестере, тут комментарии не требуются.
– Не требуются, – подтвердил Гихеу Зян.
-… С севера турбазы фрирайдеров на атоллах Факамару и Ванавана.
Китайский генерал отпил еще чуть-чуть самогона и понимающе кивнул.
– Куда же без ваших ребят.
– Конечно, я их задействовал, – подтвердил полковник, – С востока – жилой комплекс бывшей «атомной» каторги Актеон на четырех кольцевых атоллах. Сейчас там нечто вроде стойбища «deltki». Так у нас называют диких авиационно-парусных туристов.
– Совсем диких туристов? – спросил Гихеу Зян.
– Частично одомашненных, – уточнил меганезиец, – мы с ними работаем. Аккуратно, разумеется. Просто немножко помогаем в пределах, допускаемых нашей Хартией и бюджетом INDEMI. Это касается и баджао, первобытных морских бродяг, которые кочуют в этой акватории. Я добавлю, что и «deltki», и баджао базируются также на Западном Муруроа и Южном Фангатауфа, сильно изрезанных мелкими проливами и потому не вошедших в проект территории космического центра.
– Баджао есть и в нашей акватории, пограничной с Филиппинами, – заметил генерал.
– Наши баджао первобытны в разумных пределах, – сообщил Лаполо, – Их молодежь демонстрирует первобытное поведение, когда этого требуют обстоятельства.
– Завидую, – сказал Гихеу Зян, – Мы вот, не смогли приспособить этот народ к делу.
Шеф INDEMI улыбнулся и пожал плечами.
– У нас получилось, потому что мы их любим. Это такая гуманитарная технология.
– Коллега, не надо агитировать меня за ваши анархически ориентированные методы работы. Лучше скажите: зачем этот шпионаж, если вы участвуете в самом проекте?
– Во-первых, – пояснил Лаполо, – Надо обеспечить европейскому персоналу защиту. Многим в мире не понравится, что юро выбрали для марсианского проекта атоллы в нашей акватории. Нам надо ликвидировать угрозы быстро, но без лишнего шума.
– Да, в этом смысле ваши меры разумны, – признал китаец.
– Кроме того, – продолжал шеф INDEMI, – мы участвуем не во всем проекте. ESA оговаривает себе область секретной интеллектуально-технической собственности.
Гихеу Зян полистал документ и понимающе кивнул.
– Да, они сохранили себе право темнить. Но, смогут ли они реализовать это право?
– Не смогут, – ответил меганезиец, – Но не будем их разубеждать. Зачем портить настроение гостям нашей страны? Конечно, для интегрального наблюдения и для абсорбции перспективного европейского персонала местной социальной средой, потребуется определенный объем инвестиций…
– И у вас, наверное, уже есть смета? – проворчал генерал.
– Есть, но пока приблизительная. Могу сбросить ее на ваш ноутбук.
– Ну, разумеется. Как же иначе? Мне придется отдать это на согласование в финотдел штаба. Надеюсь, я могу указать в пояснительной записке к смете, что наши эксперты будут включены в открытую часть проекта в качестве меганезийских?
– Да, безусловно, – Лаполо кивнул, – Мы нарисуем им наши биографии, а вы можете указать в пояснительной записке, что это услуга неявно включена в смету. По моему опыту, аудиторам нравятся вещи, похожие на коммерческие дисконты и бонусы.
– Наши аудиторы считают всех меганезийцев жуликами, – твердо сказал Гихеу Зян.
Лаполо вытянул губы трубочкой и обиженно выпучил глаза.
– Это с чего вдруг у них такое отношение к нашему, почти что, братскому народу?
– Не знаю, с чего у них, но меня вы обвели вокруг пальца с проектом «Ballista».
– У нас говорят: «вокруг буя», – проинформировал Лаполо, – но в данном случае, я не припомню, чтобы подбрасывал вам дезу.
– Вы представили дело так, – пояснил генерал, – будто у проекта только одна цель, и настолько убедительно поддерживали это наше заблуждение, что я поверил! Когда оказалось, что реализуется вариант «Эдем», я свернул аналитику по шести другим вариантам, и чуть не упустил вторую, совершенно реальную цель. Теперь я уже не исключаю, что внутри этой второй цели сидит третья и четвертая.
– Вторая цель? – удивился меганезиец.
– Осколки, – сказал Гихеу Зян.
– Осколки? Ну, разумеется, как же без них. А я разве говорил, что их не будет?
– Вы хитрая девятихвостая лиса, – объявил китаец и, вытащив из кармана рубашки обычный лист формата A4, развернул его и бросил на середину столика.
– Ах, вот вы о чем… – задумчиво протянул Лаполо, глядя на рисунок, выполненный авторучкой от руки, – Эта перспектива, безусловно, рассматривается.
– Не пора ли выложить карты на стол? – предложил генерал, – Вам не поднять такие проекты в рамках вашего куцего космического бюджета. А я все равно отправляюсь в финотдел штаба. Как на счет еще одной сметы?
– Да. Это предмет для обсуждения, – признал шеф INDEMI, – Начнем вот с чего…
…
4. Парад парадоксов. Принуждение к свободе.
Дата/Время: 16.04.24 года Хартии.
Меганезия, Ист-Кирибати, атолл Киритимати.
(Окрестности Польши. Полуостров Сесилеле-Капокапо).
=======================================
Два микроллера – электросамоката, тихо шурша по коралловому песку толстыми колесами-сферами, похожими на детские мячики, проехали тандемом вдоль берега маленького залива почти по самой кромке воды, почти синхронно развернулись и бесцеремонно вторглись на участок Кватро Чинкла. Пилотами этих типичных для Киритимати карманных колесниц была пара креоло-малайских метисов, парень лет двадцати и девушка немного моложе его. Одежда тоже типично-здешняя: широкие бриджи с большими карманами по бокам на бедрах, и вьетнамская шляпа – конус, заброшенная за спину. На ногах – прочные легионерские сандалии-калиги.